С царского плеча
Шрифт:
— Вирсавия у нас пророчица. Вот только пророчит она всегда только худое. Отец Захария тоже имел этот дар, и его предсказания много раз сбывались. Но он пророчил и доброе.
— Но никто ни разу не слышал от Вирсавии каких-нибудь добрых или хотя бы справедливых пророчеств. Зато болезни, несчастья и смерть — все то, что получает человек за свои грехи, она предсказывает с большим удовольствием.
— Видимо, у нее бывают и иные пророчества, но их она держит при себе.
— Злобное тетка, — призналась подругам Ахель. — Я ее боюсь.
— Говорите, она пообещала вам, что уже
— Да.
— Как плохо! — закатила глаза Ахель.
— Очень плохо! — прибавил побледневший от страха Илия.
— Погодите, ребята, — сильно изумилась в ответ Кира. — Уж не верите ли вы в то, что ее пророчество сбудется?
Но судя по лицам супругов, именно так они и думали. Осознавать это было не очень-то приятно. И друзья снова почувствовали, как между лопатками у них поселился холодок.
И тогда Леся нерешительно, не все же произнесла:
— Может… может быть, нам сегодня же уехать отсюда?
Это предложение сначала вызвало в душах друзей возмущение, но потом, призадумавшись, они признали, что Леся, скорей всего, не так уж и не права.
— Действительно, что нам тут делать? Ванька нашелся, Настя сюда больше не вернется. Нам здесь делать больше нечего. Поедем домой к нашим кошкам.
Тем более что тетя Наташа хоть и не жаловалась на чрезмерную задержку друзей, оставивших ей кошек лишь на выходные, а отсутствующих уже целых два дня сверх оговоренного срока, но все же довольно настойчиво намекала, что кошки соскучились, начинают хандрить и не ровен час, могут заболеть с тоски. А учитывая их преклонный возраст, последствия такой хандры могут быть самыми тяжелыми.
И лишь одна Леся произнесла:
— А как же расследование? Убийцу мы еще даже не вычислили.
— Убийства старика и его сына нас лично не касаются. Пусть Мурашов сам ловит убийцу.
И чем больше друзья думали, тем больше нравилась им идея покинуть Зубовку, казавшуюся теперь уже не просто странным, а откровенно страшным местом.
— Решено, мы сматываем удочки.
— Сейчас заберем те Настины вещи, что еще остались в доме у Милы, попрощаемся с Людмилой, и уедем тоже.
На этом и порешили. Ахель принялась суетиться возле плиты, готовя еду, чтобы перекусить со своими новыми друзьями перед дорогой. А друзья отправились обратно в дом Захария. Хотя им и не хотелось вновь столкнуться с Вирсавией, но оставить вещи Насти в руках у этой тетки они хотели еще меньше.
— Такая злобная ведьма вполне способна порчу навести или какую-нибудь другую гадость сделать.
И хотя никто из друзей всерьез не верил ни в порчу, ни в сглаз, но оставлять в руках Вирсавии личные Настины вещи почему-то казалось им неправильным и даже вредным. На их счастье, Вирсавии в доме не оказалось. Ее визгливый высокий голос доносился откуда-то из-за соседних домов. Видимо, неутоленная злоба нашла себе выход в другом месте. Но что бы она там ни пророчествовала, главное, что она была далеко отсюда. И друзья, вздохнув с облегчением, шагнули в прихожую.
— Мила! — позвала Леся.
Но ей никто не ответил.
— Людмила, мы пришли попрощаться!
Снова никакого ответа. Лишь из комнаты, которая принадлежала
— Людмила, можно мы заберем вещи Насти? Мы уезжаем! Насовсем!
И снова никакого ответа. Подруги постучали в дверь, потом подергали ручку. И опять ничего. Непонятная тревога охватила их.
— Людмила! — закричала Кира. — Ты там как? Почему ты не отвечаешь?
— С тобой все в порядке?!
К подругам подошли и их мужчины.
— Что случилось?
— Мы не знаем, — покачали головами девушки. — Мы пришли, а дверь закрыта. И Людмила нам не открывает.
— Но она там?
— Какие-то звуки доносятся.
Лисица приложил ухо к двери, а затем неожиданно воскликнул:
— Отойдите все!
И так как друзья замешкались, он закричал еще громче:
— В сторону, я сказал!
Такого голоса у Лисицы никто не слышал. Друзья послушно шарахнулись в сторону. А он, разбежавшись, изо всех сил врезался в дверь. По дому пошел гул, а Лисица завопил:
— О-о-о! Как же больно! Мне кажется, я вывихнул плечо.
Эдик отстранил его.
— Погоди, тут нужна масса.
И разбежавшись, он сжался в упругий комок и с разбегу изо всех сил ударил в дверь. Но и у него не получилось сломать дверь. Эдик лишь отлетел от дверного полотна, как мячик от стены.
— Зачем же они ее так закрепили!
— А ну-ка! Все вместе!
Выставив Эдика первым, подруги положили ему руки на плечи и побежали все втроем. Казалось, что дверь и тут выдержит. Но в самый последний момент к ним присоединился еще и Лисица. И дверь с громким треском все же поддалась. Последнее усилие, и замок вылетел из дерева, а друзья кубарем ввалились в комнату. В общей сумятице сначала никто не мог разобрать, что и где. Но уже через секунду Кире удалось выпутаться из общей кучи.
Она подняла голову и закричала:
— Мила! Господи! Помогите ей!
— Что? — вскочила рядом с ней Леся. — Что слу…?
Но договорить она не смогла. Ее взгляд уперся на ноги Милы, которые болтались прямо в воздухе у них перед носом. Одна нога еще слабо подергивалась, но было ясно, что это ненадолго.
— Она повесилась!
Лисица подскочил к Миле, схватил ее за колени и приподнял таким образом, чтобы охватившая шею женщины удавка хоть немного ослабла и дала доступ столь необходимому воздуху.
Мила накинула удавку себе на шею поверх своих густых толстых кос, в которые были вплетены черные ленты. Волосы смягчили смертельную петлю, не позволили сразу же перекрыть доступ воздуху. Но все равно было ясно, что долго в таком состоянии Мила пробыть не сможет.
— Стул! Скорее!
— Нож нужен!
— Ножницы!
Все заметались по дому в поисках необходимых предметов. Лисица стоял в центре комнаты, ругался и требовал, чтобы кто-нибудь сменил его, потому что он больше не может. Наконец был найден стул и нож для резки хлеба. Кира вскарабкалась на стул и принялась пилить изо всех сил проклятую веревку. Веревка была очень прочная, но лезвие постепенно пережевывало одно волокно за другим. И наконец Кира почувствовала, что осталась всего лишь тонкая нить.