С чистого листа

Берристер Инга

Она подвинула к нему чашку с кофе и вежливо спросила:

— Сливки и сахар?

Он коротко кивнул и прищурился.

— Он снова угрожал тебе?

Филиппа удивленно распахнула глаза.

— Скорее нет. — Она налила себе сливки и сделала глоток. — Мы полюбовно договорились.

— Договорились? — В голосе Энрике прозвучали нотки, которые она предпочла бы не слышать. — О чем?

Филиппа улыбнулась, не в силах скрыть удовлетворение. Наконец-то теперь, через четверть века, ее мать получит компенсацию от Диего Авельяноса за все свои страдания. Джейн

ничего не требовала от отца Фелипе. Она только хотела, чтобы он знал, что у него осталась внучка, продолжение его сына. Но Диего Авельянос относился к ней, как к хищнице, претендующей на его состояние.

— Сеньор Сантос, я получила свои деньги.

— Деньги?

В его голосе прозвучал такой холод, что мурашки пробежали по ее коже. Но она растянула губы в искусственной улыбке.

— Обыкновенные деньги, сеньор Сантос, которые, шурша крылышками, попадают в банк и вообще заставляют мир вращаться.

— Объясни, — жестко потребовал он, неотрывно глядя на нее.

Это был приказ, как будто сеньор Сантос разговаривает с кем-то из своих клерков, а раз он владеет пятьюстами миллионами долларов, у него этих самых клерков чертова уйма.

— Объяснить? Все чрезвычайно просто, сеньор Сантос. Соглашение между мной и дедом никак не относится к вашему с ним контракту, можете поверить. Дон Диего переводит определенную сумму на мой банковский счет взамен на мое согласие выйти за вас замуж. — Она снова улыбнулась. — Как видите, в отличие от вас я предпочитаю наличные.

Лицо Энрике неподвижно застыло.

— Он заплатит тебе, чтобы ты вышла за меня замуж?

Ах, как он рассердился! Подумать только, какое лицемерие! Филиппа была готова рассмеяться ему прямо в лицо, но не смогла. Ее горло будто перехватило плотным кольцом, и единственное, что она смогла сделать, это утвердительно кивнуть и отпить глоток кофе.

— Так же, как он заплатит тебе, — уточнила она, со стуком поставив чашку на стол, — чтобы ты женился на мне.

— Ну это совсем другое дело! Совсем другое!

Филиппа теперь чувствовала себя спокойной и уверенной.

— Не вижу почему. Ты согласился связать себя с женщиной, которую не видел ни разу в жизни и которая ничего для тебя не значит. Не так ли? Я всего лишь приложение к империи Авельяноса, так необходимой тебе для приумножения состояния.

Она взяла кофейник, долила кофе и посмотрела на мужчину, за которого ей предстояло выйти замуж. За полмиллиона долларов.

— Давай будем полностью откровенны друг с другом. Ты вежливо объяснил мне вчера, — она не пыталась скрыть сарказм в голосе, — что наша свадьба необходима для того, чтобы ты получил контроль над компанией Авельяноса.

Энрике посмотрел на нее ледяным взглядом.

— Ты ничего не понимаешь в технической стороне дела. То, что произойдет, взаимовыгодная сделка.

Филиппа сердито взмахнула рукой.

— Меня не интересуют технические детали. Я знаю одно. Диего поставил перед тобой условие — брак со мною взамен на свои акции. Ты согласился. Значит, тебе заплатили, чтобы ты на мне женился. Вот

и вся правда.

Как бы Джеки гордилась моею выдержкой и логикой, если бы увидела сейчас, удовлетворенно подумала она.

Все благие намерения, с которыми Энрике приехал, улетучились в одно мгновение. Он пришел, чтобы наладить отношения, начать все сначала, ухаживать за ней, как это должен делать нормальный мужчина по отношению к невесте...

Сейчас перед ним сидит совершенно другой человек. Той нежной, мягкой, чувствительной и уступчивой девушки, которую он держал вчера в объятиях, нет и в помине. Похоже, истерик и слез он тоже больше не увидит — теперь в них отпала необходимость. Она говорит и о деньгах, и о замужестве в одной и той же тональности. Не женщина — калькулятор.

Совесть слегка уколола его, но он отогнал ее прочь. Конечно, никогда в жизни ему бы не пришла в голову идея жениться не незнакомке, если бы не перспектива получить империю Авельяноса. Что тут такого? Династические браки обычны в среде большого бизнеса, в этом нет ничего зазорного. Но, увидев Филиппу, он понял, что кроме деловой выгоды их брак принесет взаимную радость и удовольствие...

Филиппа бесстрастно наблюдала за ним с другого конца стола. Она больше не улыбалась, хотя спазм перестал душить горло. Она впала в тяжелое, бесчувственно-вялое состояние.

Ему стало не по себе от ее холодности. Боже, да это просто кусок льда! — подумал Энрике. Нет сомнения, что в ее жилах течет кровь Авельяноса!

Трепетная женщина, которую он вчера обнимал, находится сейчас за тысячу миль от него. А может, вчерашний вечер ему вообще приснился? Теперь перед ним истинная Филиппа Авельянос, знающая цену всему на свете, как и ее дед.

И конечно, она хорошо знает цену самой себе. Энрике хмуро усмехнулся. Он тоже все понимает и будет обращаться с нею соответственно.

Он встал из-за стола и спокойно произнес:

— Что ж, после того как мы прояснили наши позиции, можно начинать.

Филиппа растерянно посмотрела на него снизу вверх.

— Что начинать?

В его ответе не было и тени юмора.

— Нашу официальную помолвку. — Он решительно наклонился, взял ее за руку и заставил подняться. — Хотя тебя больше устроило бы отметить это событие чековой книжкой, я предпочитаю традиционные способы...

Она не успела среагировать, чтобы предупредить его намерение и оттолкнуть от себя. Его властный глубокий поцелуй настолько обескуражил ее, что она потеряла способность сопротивляться.

Страстно и неторопливо его губы захватили ее губы, исследуя все уголки приоткрывшегося рта. Медленные и ленивые прикосновения языка пробуждали в ней взрывы незнакомых эмоций. Она чувствовала, что принадлежит ему в это мгновение целиком, до кончиков ногтей. Все вокруг перестало существовать, кроме него.

Ее руки против воли обвились вокруг шеи Энрике, а пальцы погрузились в шелк темных густых волос.

Он продолжал по-хозяйски исследовать ее рот, и Филиппа глухо застонала, отдаваясь новым ощущениям.