С Чувством...
Шрифт:
У музея Средневековья я сажусь на лавочку, прячу лицо уткнувшись в сумку и даю волю слезам. Меня разрывает от чувств злости и жалости к себе. Мне больно! Я разбита! Хочется отмахнуться от правды, как от плохого сна. Из меня сделали посмешище. Теперь я понимаю, все, что он говорил о моей внешности, неправда. Я такая, какой меня все видят. Дурой.
До квартиры добираюсь к десяти вечера. Телефон не умолкал, пока я его не отключила. Не хочу его слышать. Я ведь дура, зачем мне звонить, что-то доказывать. Я тупая девственница, которую может любой одурачить. Вот она моя наивность, вера в лучшее. А ведь многие девочки были правы. Но слушала я
До слез как больно и тошно. А еще спорила с мамой, оправдывала этого козла. Мама сразу увидела в нем того кем он является, а я была слепа, как котенок.
Падаю без сил на кровать. Больно глазам, в груди камень, чувство, что в спину вогнали нож, не хватает сил сделать глубокий вдох. Ощущение, что проваливаюсь в пропасть. Как хочется заставить его также страдать. Надеюсь, его сейчас съедает совесть. Ненавижу его. Больше никогда.
Просыпаюсь утром с сильной головной болью. Никуда не хочется идти, даже вставать с кровати. Через час я все же заставляю себя принять таблетку от головной боли и собраться на учебу. Мне страшно холодно. За окном моросит дождь. Добираюсь до университета уже к половине девятого и встречаю перед воротами Эмили.
— Что такое Софи, ты телефон потеряла?
Мне не до смеха. Хочется провалиться сквозь землю. Я отвожу в сторону глаза и замечаю скопление взволнованных студентов Декарта.
— Что там? — бурчу под нос.
Мы замечаем нескольких рыдающих девушек.
— Пойду, спрошу.
Эмили спешит к одному из парней. Предчувствие подсказывает недоброе. Ищу глазами Раинера. Эмили бежит назад и хватает меня за руку.
— Софи… Раинер. Он попал в аварию!
Часть 3 С Чувством любви
Глава 21
Я испытала ужас после слов Эмили. Подумала, все это конец и я его больше не увижу, даже мысли о вчерашнем вылетели из меня. Я готова была в ту же секунду ему все простить, только бы он жил. Приезжаю в больницу. Хочу его увидеть. Медсестра не пускает, говорит он в реанимации после операции. О нет, какой еще операции? Я пытаюсь выведать у женщины в каком он положении и будет ли жить. Она утешает тем, что его состояние оценивается как устойчивое и просит прийти завтра после обеда. Я замечаю в приемной плачущую женщину рядом с мужчиной. Он гладит ее по спине, а сам задумчиво смотрит в пространство. Что-то в его облике напоминает мне Раинера. Может, они его родители?
Эмили провожает меня до квартиры. Я испытываю полный упадок сил, головную боль и апатию. Эмили хорошо понимает мое состояние и предпочитает оставить одну. Лежу на кровати, глотаю слезы, ругаю себя за все, что накипело. Мне не стоило вчера бежать от него, не поддаваться эмоциям, а выслушать. Мне так стыдно, да он плохо со мной поступил, но такого несчастья я ему не желала. Я хочу, чтобы он был здоров и мы простили друг друга. Я желаю ему счастья и прощаю все, этот глупый спор, обиды, обман и другую разную фигню, что отравляет меня. Не хочу нести этот груз обиды. Боже, пусть он будет здоров.
Я удивляю себя, но то, что случилось с ним, пострашнее каких-то обид. Я знаю, он хороший, если кто и виноват, то только Марк. Пусть он сейчас себя ругает и злится, что вызвал Раинера на спор. Если бы не он… я вспоминаю, что у меня выключен телефон. Достаю его из сумки.
Десятки непринятых вызовов от Раинера и множество сообщений со словом «Прости. Прости, я не хотел. Прости. Я боялся тебя потерять, сказав правду. Прости…». Я снова плачу. Я поторопилась с выводами, веду себя как маленький ребенок. Позволила эмоциям говорить и действовать за себя. Нужно его завтра обязательно навестить и если он может, поговорить с ним.
Я не сплю эту ночь, а занятия в университете тянутся, как жвачная резинка. После двух я в больнице. Меня не пускают, говорят у него в палате родители и пока они не выйдут я не смогу зайти. Приходится сесть в приемной и ждать возможности увидеться с ним. Я так сильно волнуюсь, что не могу спокойно усидеть на месте, кусаю кожу вокруг ногтей, дергаю волосы, постукиваю каблуками по кафелю. Мне уже хочется сбежать. Сколько еще ждать? Гляжу на время, встаю, направляюсь к двери, меня окрикивает медсестра. Оглядываюсь, мимо меня проходит высокая брюнетка в белой шубке, следом за ней мужчина в возрасте. Медсестра разрешает мне войти в палату, и дает десять минут. Я уже не хочу, все слова вылетели из головы. С усилием заставляю себя сделать шаг к двери и взяться за ручку. Тяну на себя, не поддается. Перевожу дыхание, сжимаю ручки пакета с фруктами и отворяю дверь в палату.
Сразу не узнаю Раинера. Он бледен, лицо в порядке, небольшая шишка на лбу, на шее гипсовый воротник, левая рука в гипсе. На нем белая больничная рубашка, в разрезе которой я замечаю повязку. Слезы пробиваются помимо воли, я не могу их сдержать. Мне больно на него смотреть. На столе в вазе стоят розы, кладу рядом фрукты и осторожно касаюсь его холодных пальцев. Он открывает глаза и мгновение смотрит сквозь меня. Его взгляд становится тверже, он несколько раз моргает и приоткрывает губы. Молчит. Сама не знаю, что сказать. Он отводит от меня глаза и пытается избавиться от моей руки.
— Раинер… я… я пришла, чтобы сказать… я прощаю тебя.
— Зачем? — произносит он хрипло и слабо. Морщится и сглатывает. Я чувствую его боль.
— Мне стоило выслушать тебя, но была так сильно расстроена и обижена на тебя… Ты просил прощения, я прощаю и хочу, чтобы ты был счастлив…
— Не приходи… больше…
Он скашивает на меня злобный взгляд. Не… не приходить? Почему? Что не так? Хотя, если учесть его состояние… На его месте я тоже не хотела никого видеть. Я все же сжимаю его пальцы и наклоняюсь к нему.
— Я понимаю тебя. Но знай, я больше на тебя не в обиде, я прощаю все, останемся друзьями…
— Друзьями? — он закрывает глаза. — Уходи.
Я понимаю, что сейчас с ним бесполезно разговаривать. Ему плохо и он зол. Может в следующий раз, когда ему будет легче, мы поговорим.
— Хорошо. Выздоравливай.
На прощание я целую его в щеку и выскакиваю из палаты, боясь, что вслед полетит грубость. Теперь он знает, что я простила его. Надеюсь, он быстро пойдет на поправку.
Моя подруга сошла с ума. Спустя два дня Эмили рассказывает с кем ездила на Мальту, оказалось это все тот же торговый бизнесмен, купивший ее на ночь. Я в шоке. Теперь она не плачется, а уверяет, что он хороший. Теперь Эмили его девушка. У меня ненаходится слов, на кого моя подруга стала похожа. Но она еще не знает, о моих проблемах, поэтому я просто промолчала. Это ее жизнь и ей решать, какой она будет. Я могу лишь пожелать ей счастья.