С Д. Том 16
Шрифт:
Пепел промолчал.
— Я был уверен, что ты примешь его доводы, но… ты стал тем, кто заковал Черного Генерала. Своего последнего друга. Не могу даже представить какого тебе стало после этого — прожить все эти тысячи эпох в полном одиночестве и…
— Хватит, Дергер, — произнесла тень устало. — ты не спровоцируешь меня. А даже если так — ты прекрасно знаешь, что в моей власти уничтожить половину Седьмого Неба. Твое желание померяться со мной силами уже привело к нескольким катастрофам и гибели трех цивилизаций. Хватит. С меня достаточно твоего гонора.
— Воин
— Сути… — повторил волшебник. — Знаешь чем человек отличается от животного, Дергер?
— Кажется, меня сейчас посетит мудрость смертных. Ну давай, Пепел, все равно этот день уже просто не мог стать еще скучнее.
— Человек отличается от животного способность контролировать свою звериную суть.
В саду ненадолго опять повисла тишина.
— И что ты хотел этим сказать, волшебник?
— Все что я хотел сказать — уже произнесено, — только и ответила тем. И уже в самом конце, перед тем как исчезнуть, добавила. — Согласно договору, заключенному у врат Грани, я, как сильнейший смертный, принес весть Седьмому Небу. Скоро начнется Парад. Вас там ждут. Придете вы или нет — не важно. Ваша судьба уже начертана.
Тень исчезла, а золотой генерал вновь смог контролировать себя.
— Что это значит, хозяин? — спросил он с удивлением.
Дергер ответил не сразу.
— То, что я прав, слуга, — наконец произнес бог. — вскоре мы отправляемся на войну.
Глава 1403
Хаджар вздрогнул и посмотрел на север. Там, где-то в далеке Чужих Земель, затихала ночь. Звезды гасли под натиском пылающего кровавым золотом рассвета.
Странно…
Неужели он и сам становится поэтом? И, может, именно поэтому, видит в этом тривиальном небесном явлении нечто напоминающее ему… войну.
И будто где-то вдалеке ударили боевые барабаны.
— Бам-бам, — тихо смолкли они за краем засыпающей ночи.
— Что-то случилось, Хаджар-дан? — Алба-удун, протерев яблоко предплечье, с хрустом вгрызся в фрукт. — Ох, Каменные Предки, жаль, что такие не растут в наших землях. Пища Седьмого Неба.
— На Седьмом Небе едят не яблоки, а вишни, — машинально, думая о чем-то своем, ответил Хаджар
Албу-удун едва не поперхнулся яблоком. Прокашлявшись, он простучал по груди и посмотрел несколько иначе на своего человеческого товарища.
— Что? — только и смог продохнуть он через боль и удивление.
— Вишневый Пир, — продолжил Хаджар. — его устраивает раз в тысячу эпох. На одном таком погиб мудрец Ляо-Фень, покровитель страны Гиртай.
Алба-удун еще раз прокашлялся, а затем, с силой, ударил обухом одного из своих топоров прямо по затылку Хаджара.
— Проклятье! Ты в своем уме, гном?
— А ты, человек? — прищурился Албадурт, после чего мотнул голову в сторону Шенси и его людей. Те успели уйти немного дальше по тропе и сейчас вряд ли слышали разговор отставших. Небольшое, даже для смертных, расстояние — в двадцать метров, из-за атмосферы
— Вообще-то нет, — немного возмутился Хаджар. — люди не так сильно отличаются от гномов, как тебе кажется, Албадурт.
— Может быть, — философски пожал плечами (насколько это было возможно) гном. — но ни один подгорный житель, находись он в добром уме, не стал бы рассказывать никому не известные тайны о Седьмом Небе во всеуслышание.
— А я…
Хаджар осекся. В последние несколько минут ему отчетливо казалось (опять же — насколько вообще что-то может «отчетливо» казаться), что его зовут на войну. Будто где-то гремят боевые барабаны и некий командующий призывает его под своим штандарты.
Более того, что не свойственно Хаджару, он едва было не ответил на этот зов, хоть и не знал, как бы это сделал. Просто… некий порыв, идущий откуда-то из глубин. Из тех самых глубин, что находились даже глубже, чем иллюзорный мир его собственной души.
И, погрузившись так глубоко, Хаджар совсем не понял, как вел разговор с Алба-удуном.
То есть — он помнил, что именно сказал гному, но понятия не имел откуда обладаете подобными знаниями. Подобное порой происходило с Хаджаром — он знал какие-то вещи просто потому, что знал.
Может это выверты работы нейросети и подсознания. Может еще что-то. В Безымянном Мире существовало слишком много тайн и секретов, чтобы задумываться о них каждый раз, когда сталкиваешься с очередной загадкой.
— Успокойся, Албадурт! — вскинул руки Хаджар.
Гном, вновь занесший обух топора, чуть прищурился, а затем вернул оружие обратно в перевязь.
— Просто хотел убедится в твоем добром уме, Хаджар, — как ни в чем не бывало парировал гном. — а то звук как… как у… — не найдя нужной метафоры, тот просто постучал костяшками по яблоку. — Что еще за Вишневый Пир и кто такой мудрец Ляо-Фень? Я не очень силен в вопросе богов, но никогда о таком не слышал.
Хаджару очень хотел ответить, что он тоже никогда не слышал подобного, но вовремя сдержался. Кто бы что ни думал, а гномы обладали природной силой ничуть не уступающей оркам. Так что по мере продвижения по пути развития, их способности лишь множились.
Иными словами — Безымянный адепт человек, при прочих равных, всегда проигрывал в чистой силе Безымянному адепту гному. Человечество спасал лишь тот факт, что они, по словам Алба-удуна: «Плодились так, что кролики завидовали».
— Вы закончили свое романтическое воркование?! — окликнула их Иция. — Мы уже у цели!
— Поторопимся, — кивнул Хаджар и ускорил шаг.
Албадурт остался за спиной. Хаджар чувствовал сверлящий взгляд гнома между собственных лопаток, но ничего не мог с этим поделать. Он просто не мог позволить себе такую вольность, как размышлять на тему непонятно откуда взявшегося военного клича. И, уж тем более, ломать голову над очередным непонятным ему знанием.