С дальним прицелом
Шрифт:
Мои размышления прервал настойчивый автомобильный сигнал сзади меня. Новенький — «с иголочки» — «жигуль» нетерпеливо требовал, чтобы я проехала вперед или дала ему дорогу. Отбросив сомнения, я нажала на педаль акселератора. Я решила сейчас провести оперативную работу со сторожем стоянки. Или, говоря простым языком, в процессе непринужденной беседы попытаться что-нибудь узнать о Жоре и о человеке, который уехал в его машине.
Я остановилась около шлагбаума и несколько раз посигналила. В ответ на мои требовательные гудки из окна будки показалась голова сильно загорелого человека. Его лицо было не старым, но
— Чего надо? — без всякой неприязни спросила голова.
— Сколько стоит машину оставить на ночь? — спросила я, немного опустив стекло.
— Мест нету, — ответила голова. — Здесь все только свои. И оставляют не на ночь, а подольше.
«Как замечательно! — подумала я. — Значит, он должен знать все, что мне нужно. Надо только разговорить его как следует».
Я достала из сумочки зелененькую бумажку и, высунув ее в окно так, чтобы обладатель седой головы не мог ее не увидеть, заговорщицким тоном спросила:
— Шеф! Неужели мы так, без места, на одну ночь не договоримся?
При виде свернутого в трубочку денежного знака сторож моментально оказался внизу, словно съехал на скоростном лифте.
— Ну почему же не договоримся? Что ж мы не русские, что ли? — быстро заговорил он.
— Вот и хорошо, — сказала я, в то время как бумажка, прошелестев, переселилась в раскрытую ладонь сторожа. — Только ты, шеф, уж извини, но больно смуглый ты для русского. Прямо как узбек.
— Вот это ты правильно угадала, — в глазах сторожа появилась смесь удивления с уважением. — Жил я у узбеков в Ургенче долго — вот ихний загар все никак и не сойдет.
При этом сторож широко улыбнулся, показав белые, как отполированные клавиши аккордеона, зубы.
— Понимаешь, шеф, в чем дело, — начала я, — я тут к знакомым на вечеринку приехала, да только не уверена, что к концу все вино из головы выветрится. Или найдется кто трезвый, чтобы домой отвезти. Боюсь, ночевать придется, а за машину, сам знаешь, в наши времена страшновато.
— Да ты не бойся, — с понимающим выражением лица закивал сторож. — Мест, конечно, нет, но до утра можешь прямо тут — рядом с будкой оставить. Я посмотрю, как за своей.
— Хорошо. Но только смотри — чтобы все было в полном ажуре. И вообще, как у вас тут — иномарки не «раскулачивают?».
— Да нет, вроде. Но без присмотра лучше не оставлять. А так иномарок полно тут разных ставят.
— А этот красный «Опель», что только что выехал, давно тут паркуется? — совершенно невинно, как бы в порядке интереса о безопасности собственной машины, спросила я.
— Красный-то? Давно — год уже. Как Жора поменял его, так и ставит здесь.
— Жора? — слегка «удивилась» я. — Это такой с лысинкой?
— Угу, — согласно кивнул сторож.
— Я и смотрю — машина знакомая. У друга моей хорошей знакомой точно такая же. А смотрю — мужик там какой-то другой сидит. Я уж думала, обозналась — что не Жоркина она.
Если бы сторож спросил, какой подруги, то я, не задумываясь, назвала и описала бы Ларису.
— Нет, Жоркина. Только вчера он — Жорка, с этим парнем пришел и говорит, мол, «дядя Леша, Гена моей машиной попользуется».
— Гена? Что-то не
— Нет, — энергично замотал головой дядя Леша, — ничего не путаю. Они при мне доверенность написали. Сейчас ведь, знаешь, ее можно хоть на туалетной бумаге писать. Этот Гена еще пошутил, что свидетелем буду. Он живет в соседнем доме от свояка моего — Летняя, 31–40. Это недалеко отсюда. Вот я и запомнил, когда доверенность писали. Этот Гена диктовал, а Жора писал.
— А-а-а, ну ладно. А то уж я думала, что или путаю чего, или машину у Жоры уводят.
— Да нет. Правда, не нравится мне этот Гена. Телефон тут у нас в будке есть. Ну, пользуются водители иногда — мало ли, когда чего нужно бывает. Но спрашивают всегда. А у этого, значит, сейчас пейджер в кармане запикал, так он как к себе домой заваливает и требует, телефон ему давай. И говорит так непочтительно, словно я и не человек вовсе. А с тем, что по телефону, — совсем по-другому. Вежливо так — «меня не будет часа два, ты мне на автоответчик надиктуй». Видишь, автоответчик и пейджер есть, а совести, уважения к старшим — совсем никакого.
Я внимательно слушала, умело поддакивая в нужных местах, чем вызывала его постоянно растущее расположение.
— Это точно, — согласилась я с последним выводом сторожа.
— Значит, договорились, дядя Леша? Если что — я машину оставлю?
Сторож закивал головой и выразительными жестами глухонемого показал, что все будет в самом лучшем виде.
— Ну а если не приеду — оставь себе, — добавила я.
С этими словами я протянула ему еще одну бумажку. За то, что я узнала, он был достоин большего, но такая щедрость могла показаться подозрительной, а я не хотела запоминаться ему слишком хорошо. Мы сердечно попрощались, и я дала своему «Фольксвагену» задний ход.
Состоявшийся разговор оказался на редкость удачным: я не только узнала, что Жора кому-то одолжил свою машину, но и где этот парень живет. Что ж, я не зря отказалась от слежки за «Опелем». Теперь я могла совершенно безопасно «сесть ему на хвост» около подъезда его собственного дома. Я заехала домой, захватила свой гримерный набор и отправилась по адресу Летняя, 31.
Вскоре моя машина стояла поблизости от нужного дома на таком месте, с которого хорошо был виден подъезд с квартирой номер сорок. С помощью своего походного гримерного набора я изменила внешность в той мере, чтобы Гена не мог узнать меня при встрече. На этот раз я превратилась в студентку-старшекурсницу с широко распахнутыми глазами и волосами, собранными в пышный хвостик на затылке.
Медленно потекло время ожидания. Если Гена отличался пунктуальностью, то ждать мне оставалось приблизительно минут сорок. Я еще точно не решила, как буду действовать дальше. Здесь я полностью полагалась на свою интуицию и способность к импровизации. Ясно пока было только одно: Гена как-то связан с Жорой и почти наверняка замешан в неприятностях «Изумрудного сада». Последнему не было точных доказательств, но, как говорится, дыма без огня не бывает.
Конечно, было бы очень неплохо узнать про этого Гену побольше. Особенно о его взаимоотношениях с Жорой. Но приходилось довольствоваться тем, что стало известно из разговора со сторожем автостоянки.