С феями шутки плохи

Измайлова Кира Алиевна

«А может, для Эллы это было бы выходом? – подумала я. – Хотя нет. Из одной кабалы в другую…»

– А что говорят в городе? – спросила Агата. – Выбрал принц себе невесту или нет?

– Выбрал, только отыскать не может, – усмехнулась я. – Она сбежала с бала, потеряв на лестнице туфельку, прямо как в сказке. Ну а принц юноша романтичный, поэтому…

– Кому подойдет туфелька, та и станет его женой?

– Да. Но это сплетни слуг, Агата, а что там на самом деле, я не знаю. Откуда бы мне? Держи поднос. Смотри, чайник ставят вот так… теперь чашки…

После бала кузину будто подменили: вечно

витающая в облаках и порою капризная девушка взялась за себя. «Я должна», – твердила она, только не поясняла, что и кому должна, просто приходила ко мне на кухню, смотрела, как я готовлю, помогала по мере сил. Толку от Агаты было мало, но что-то вымыть, почистить или порезать она могла. До вовсе уж грязной работы я ее не допускала: тетушка мигом заметит, что руки у дочери не в порядке.

А вот в лавку мы с нею ходили, и Агата неплохо делала вид, будто она со мною просто по необходимости: задирать нос и кривить губы у нее получалось отменно. Однако я точно знала, что кузина внимательно следит за тем, как я выбираю мясо, рыбу и овощи, как торгуюсь и как разговариваю с торговцами. Теперь, правда, сложнее стало утаивать деньги, но у меня пока имелись герцогские золотые, которые я и не думала тратить. На что, скажите на милость? Башмаки я купила с попущения тетушки – тачал их все тот же дядюшка Уолдо, – ну а платья были еще вполне приличными. Ходить с заплатками, как Элла, я бы себе не позволила, разве что вовсе не сумела бы заработать себе на одежду.

Глава 8

Время шло, ночи становились холоднее, а принц, по слухам, все не отказывался от своей затеи. Даже его отец сказал, мол, пускай, наищется – присмиреет. Это слышал камердинер, который сказал горничной, которая рассказала кухарке… Словом, как обычно.

Ни принца, ни герцога мы с Агатой больше не видели. Я говорю «мы», потому что кузина решительно преодолела сопротивление матушки и уже постоянно ходила со мной за покупками. Тетушка, впрочем, отнеслась к этому благосклонно: Агата под надзором, заодно научится выбирать товар… Товар все же выбирала я, потому что оставляла кузину у старьевщика – копаться в старых книгах, – а сама шла по другим лавкам. Спасибо, она помогала нести покупки. По воду, конечно, Агата не ходила, но жить стало немного легче: пока я занималась стряпней, кузина могла перебирать крупу, раскладывать яйца, резать овощи, разбирать белье для стирки, наконец. Тетушка нарадоваться не могла на проснувшуюся в дочери хозяйственность, а то все сидела, уткнувшись в книгу!

Я же изредка вынимала свою куклу и тут же прятала обратно. В таких делах волшебство не поможет. Да и о чем спрашивать? И так весь город знает: принц ищет пропавшую незнакомку…

Удручало меня только одно: я никак не могла передать герцогу другую туфельку. Я приходила под иву чуть не каждый день в одно и то же время, я оставила ему там записку, прицепив на обломанную ветку, но его все не было. Будто не его так волновало, на ком намерен жениться принц!

«Как его найти?» – задумалась я и поспрашивала у знакомых служанок. Уж они-то наверняка знали, где живет герцог и кто у него служит! Ну а отговорилась я интересом кузины: она ведь вправду была на балу, только, дескать, глаз положила не на принца…

– Агата, я уйду ненадолго, –

шепнула я кузине, когда тетушка прилегла после обеда. – Если что, скажи, я подалась в лавку за солью, снова забыла купить, бестолочь такая!

– А я не напомнила, тоже бестолочь, – улыбнулась она. – Ты на свидание, а, Маргрит?

– Нет, по делу, – ответила я, но ясно было, что кузина не поверила. – Пригляди за очагом, только смотри не обожгись!

– Я уже приспособилась, – заверила Агата. – Беги скорей, я и посуду перемою… а если что разобью, сама маме скажу.

Я кивнула и направилась в верхнюю часть города, к особнякам знатных господ. Вот и обиталище герцога Барра – не сказать, чтобы красивый, безликий дом, таких десятки в этом квартале. Сад, кажется, давно был заброшен, а на стук в заднюю калитку отозвались не сразу.

– Чего тебе? – неприветливо спросил пожилой слуга.

– Госпожа просила передать кое-что его светлости, – ответила я, опустив глаза. – На словах.

– А… ну входи, только вряд ли ему сейчас есть до этого дело.

– Почему?

– Его светлость болен, – ответил он.

– Какое несчастье… – посетовала я. – Неужто простыл? Немудрено по такой погоде, а господа вечно носятся верхами нараспашку!

– Нет, просто лихорадит, – чуть смягчился слуга, провожая меня. – Рана воспалилась, как доктор говорит.

– Бог мой, рана-то откуда? – поразилась я.

– Дуэль… у господ за косой взгляд да дурное слово дуэль полагается, не знаешь, что ли? – вздохнул он. – А тут кто-то о его высочестве нехорошо высказался, господин и не сдержался… Обидчика уже, поди, закопали, а его светлости неможется…

– Я о таком и не знала, – солгала я. – А госпожа моя себе места не находит, куда запропал? Хоть скажу ей, а то и сама извелась, и всю челядь замучила!

– Это дело обычное, – философски ответил слуга и остановился. – Пришли. Как господину-то доложить?

– Скажите прозвище такое же, он поймет, – попросила я. И верно: через минуту слуга выскочил из комнаты обратно, кивнул мне, и я вошла.

Запах. Этот запах…

Я попыталась дышать ртом, но запах все равно никуда не делся – так пахло в спальне, где умирал мой отец. Так пахли его лекарства, и…

– Откуда ты здесь взялась?

Герцог говорил негромко, с расстановкой, чувствовалось, что ему нездоровится.

– Туфелька, – только и сказала я, поняла, что сейчас не выдержу, и рывком распахнула ставни. Дышать стало намного легче.

– Ты же видишь, я не в состоянии… примерять.

– Вас некому заменить? – Я осторожно подошла ближе. Лицо у герцога было – краше в гроб кладут, темные глаза лихорадочно блестели, волосы на висках слиплись от испарины.

– Феликс доверяет только мне… Дай напиться…

Я взяла кувшин – тот оказался пуст, – и подошла к дверям.

– Принеси воды, – сказала я мальчику, дежурившему у порога. – Набери прямо из колодца и неси скорей сюда… вот тебе монетка!

– Не надо, я и так принесу, – пожал он плечами, но монетку все же взял.

– Так беги скорее! Да сполосни кувшин, прежде чем наливать!

Мальчишка обернулся живой ногой, и я дала герцогу напиться холодной чистой воды.

– Будто проклял кто, – сказал он, отдышавшись. – Давно со мной такого не приключалось!