С любимыми не расставайтесь! (сборник)
Шрифт:
ЛЯМИН. Надо. Как все знают, что надо и чего не надо, поразительно!
НЮТА. Но ведь это даже неправильно, что ты говоришь. Разве можно всем доверять? Знаешь, что начнется?
ЛЯМИН. Если тебе все так ясно – написала бы сама.
НЮТА. Не срывай на мне свое плохое настроение.
В комнату обеспокоенно заглянула мать.
ЛЯМИН. У меня хорошее настроение!
МАТЬ (улыбаясь). Что случилось? Вы уже ссоритесь?
НЮТА (тоже
МАТЬ. С удовольствием. (Оглядываясь.) Совсем другая комната. Вы на него хорошо влияете. А то действительно: был в армии, а вернулся такой же беспомощный. (Позвала.) Юра, иди сюда, нас приглашают в гости. Живем как в клетке. К нам никто не ходит. Юрий Петрович стал такой нелюдим…
ОТЕЦ (вошел). Перестань меня критиковать. Давай хоть один день для разнообразия проведем спокойно.
НЮТА. Я тут как раз говорила: Леша хороший человек, но очень уж простой. Иногда надо и подумать, как себя вести. Я понимаю, вы дали ему такое воспитание, что ему не приходилось выкручиваться, о чем-то умалчивать, просто не было нужды. А сейчас так нельзя. Поверьте, я многое повидала в жизни. (Ей нравится роль хозяйки, которая принимает гостей. Но, развлекая их, она разговорилась.) Не вам говорить: иногда приходится и соврать, иногда чем-то воспользуешься… А что, нет? У меня муж был очень уважаемый человек, работал на холодильнике, так там все воровали, одни больше, другие меньше. А перед этим я была близко знакома с профессором. Очень хороший человек, такой беспомощный, неприспособленный. Мы с ним долго были так, не знаю, дружили или как, во всяком случае, он меня не трогал. Один раз я даже у него заснула дома. Но он не погасил свет и всю ночь просидел рядом. Вскоре я к нему переехала, прибралась там, и стали жить как люди. Но по работе он, главное, старался больше молчать. Он говорил: чем больше ты молчишь, тем тебя больше уважают. А ведь он в своем положении мог себе не то позволить, что Леша.
Пауза. Ее воспоминания произвели на присутствующих сильное впечатление.
ОТЕЦ. Виноват, вот этот ваш муж, который на холодильнике, он…
МАТЬ. Зачем тебе все знать, не вмешивайся.
НЮТА. А что тут такого? Это я просто так говорю «муж». Мы с ним даже не расписались. Я любила его, жалела, но потом оказалось, у него и до меня были такие жены, и после меня, и все ему готовили, обстирывали… Одинокий, холостой, а женщины знаете, они – как птицы, у них инстинкт скорее свить свое гнездо. Если она знакомится, то ей хочется надолго, в перспективе на всю жизнь. А мужчина, наоборот, поскорее хочет скрыться. Но я, кстати сказать, и претендовать ни на что не могла – у меня дочь…
ОТЕЦ. Что же, это была не его дочь?
МАТЬ. Какая разница?
ОТЕЦ. Раз я спрашиваю, значит, мне нужно.
НЮТА. Что вы, дочь не его, как она могла быть его, она в это время уже была большая.
ОТЕЦ. Кто же ее отец, если не секрет? Этот профессор?
НЮТА (рассмеялась). При чем тут профессор? Сосчитайте по годам. Он, наоборот, был уже потом. А дочка родилась, когда мне было восемнадцать лет, я была совсем девочка. Хотите, я вам расскажу? Но это долгая история.
ЛЯМИН. Не стоит.
НЮТА (встревожилась). Может быть, я наговорила что-то лишнее? Тогда простите.
ОТЕЦ (сыну). Вот что получается, когда человек считает себя умнее всех на свете.
МАТЬ. Юра, нас это не касается.
НЮТА. Так и есть. Сама тебя учу, а сама болтаю то, чего не нужно.
ОТЕЦ. Почему не нужно? Очень нужно. Я бы, Леша, на твоем месте поинтересовался. Просто из любопытства… Перестань долбить свое полено!
МАТЬ. Леша, что с тобой, не верти шеей!
НЮТА. Работает на износ. А нервная система не восстанавливается.
Тут Лямин с размаху швырнул в угол свой деревянный молоток и стамеску, поддал ногой чурбан и молча надел пиджак.
МАТЬ. Леша, возьми себя в руки.
Лямин не ответил, направился к двери.
НЮТА (уцепилась за него). Никуда не пойдешь. Я не пущу тебя в таком состоянии.
Зазвонил телефон.
ЛЯМИН. К черту всех! Меня нет дома.
НЮТА (не отпуская его). Подожди, мало ли кто это может быть. Лидия Григорьевна, возьмите, пожалуйста, трубку.
МАТЬ (в трубку). Да?.. Его как раз нет дома, это его мать… (В страхе.) Что?.. Хорошо, я передам. (Положила трубку.) Леша, не волнуйся, ваша Люба отравилась.
ЛЯМИН (опустился на стул). Надо идти.
НЮТА. Идем вместе.
Лямин поднялся, он пошел не к двери, а на диван. Лег странно, лицом вниз, боком.
ЛЯМИН. Это я виноват. Надо было пустить ее в отпуск с этой Валей Чулко.
НЮТА. Мама моя, какой он бледный.
МАТЬ. Ему плохо.
НЮТА. Надо вызвать врача. Я знаю телефон, очень хороший врач, он все некрологи подписывает.
МАТЬ. Это инфаркт.
ОТЕЦ. В таком возрасте инфаркта не бывает. Где там ваш телефон врача?
НЮТА. Забыла.
ОТЕЦ. Тихо все!
Он держит Лямина за руку, глядя на часы и слушая пульс.
МАТЬ (тихо). Что?..
ОТЕЦ. Дай мне послушать пульс.
МАТЬ. А что я делаю? Я же тебе не мешаю.
Телефонный звонок.
ОТЕЦ. Что такое!