С любовью из Новой Атланты!
Шрифт:
Это не помешало обо всем договориться и сделать ту самую первую “Обаму”, которая закончилась фееричной дракой. Продолжить вечеринку мы так и не смогли, потому что после того, как людей разводили по углам и включали музыку, драка вспыхивала с новой силой. Так было раза три, пока мы не поняли, что лучше все закончить, пока не разъебали все помещение.
После этого мы приходили в себя пару дней. Сначала думали, что это был пиздец. Потом быстро осознали, что получилось очень даже прикольно, прямо огонь… А после того, как выложили видос с вечеринки в сеть, интерес возрос еще больше.
Где-то через месяц-полтора мы рискнули сделать вторую обаму в Правде. У нас был хэдлайнер, мы позвали Пила. Играл Раста, Артур, а Федя уже был МС и играл.
Третья “Обама” была там же. Прилетели гости – Джонатан Левингстоун с двумя телками. Мы с ним общались по минимуму. К тому моменту уже вышел Dopeclvb, они стали набирать популярность, и ребятами заинтересовались по всей стране. В процессе совместного творчества они закорефанились с Джонатаном – менеджером Фараона и человеком, который был у истоков Dead Dynasty и YUNGRUSSIA. Они тогда в Москве делали схожие по формату вечеринки “Икона” и с Фарой еще не начали работать.
Dopeclvb тусил на Обаме в полном составе с первых вечеринок. Единственного организатора не было, это был продукт нашего совместного творчества. Все принимали участие в том, что происходило. У других подобных тусовок не было настолько большой аудитории, а к нам к буквально выстраивались в очередь. Промоутеры, которые давно работали на этом поприще, были в шоке, задаваясь вопросом “что вообще происходит?”
Что касается Феди (i6one), у него всегда был свой мир, в котором он находился половину своего времени. У него хорошая семья, отец – выдающийся архитектор города. Был отличником в школе, увлекался музыкой, писал стихи. У чувака внутри реально своя вселенная, в которой он проводит очень много времени. Он и Томас были МС в Бархате.
В Dopeclvb все парни были хорошие, это не уличная история из гетто. Все, в основном, жили в центре, все тусили на KFC, росли в полноценных семьях.
Всего было пять топовых ОБАМ, это точно. С шестой все пошло на спад, да и мы уже как-то подостыли, между собой начались противоречия. У всех свои интересы, у ребят своя жизнь. Стали появляться гастроли, и все медленно сошло на нет.
На четвертую ОБАМУ приехал L’one, который тогда дружил с Пилом, через него договорились о привозе. Коллаборация немного смазалась. Мы не знали, как все грамотно обставить из-за недостатка организационного опыта. Сначала сделали концерт хэдлайнера и только потом вечеринку, а нужно было выводить его после ОБАМЫ, где-то в час ночи. На концерте была мощная первая волна, но сил и денег на остальную вечеринку хватило далеко не у всех. В остальном было классно.
После этого трэп стал частью массовой культуры. Раньше его почти не играли в клубах, и нужно было специально куда-то идти, потом начали включать везде, началась коммерция.
Все мои последние привозы были для себя, на острие трендов и качества. А хорошей музыкой интересуются чаще всего асоциальные задроты, у которых нет денег. Делать какую-то хуйню, на которой можно заработать, я не хотел. Так все и сдулось…
BANG BANG
Весна две тысячи двадцатого, заря пандемии. Я задаюсь вопросом – может ли артист считаться таковым без продуманного образа, диких закидонов, звездной болезни, пьянок и перманентно замутненного сознания? Ответ, как всегда, где-то посередине с бесконечным количеством исключений, и мой собеседник, несомненно, является таковым. Ростом под два метра, широкие плечи, синие дреды, черная водолазка с цепью навыкат, огромные солнечные очки Gucci, черный маникюр.
Мы на кухне его квартиры в центре города. Чисто и убрано. На столе подписанный контракт артиста. На балконе полное ведро воды и бутылка без дна.
Запись 1, 20:04 – Аудио 1”
Класса с девятого мама спрашивала, кем я хочу стать, а я по приколу отвечал “рэпером буду”. Потом, когда в баре начал работать, повторил это на полном серьезе. Она не поверила.
Я тоже из тридцать девятой (легендарная школа, где учились FACE, Morgenstern и другие – прим. ред). Учились охуенно, но из-за того, что косячили, нас постоянно пытались отчислить. За татуировки, за волосы… Курили возле школы. А я постоянно пиздился.
Большую роль сыграло, что я много лет жил один. Я не из бедной семьи, и так получилось, что в 2015 году жил один, работал. Мне просто сказали “ну, сынок, ебашь!”. Сначала только летом, потом на постоянке. Но когда ты в пятнадцать остаешься один, ты просто в ахуе. Сначала думаешь “О, круто! Все будет классно!” А в итоге денег нет, жрать нечего, после школы возвращаешься в пустую квартиру. Много проблем из-за этого было, но, как мама говорит, мне повезло что я более-менее вовремя свернул с неправильного пути… Более-менее – чтобы не сесть в тюрьму. В одиннадцать я работал в типографии. Флажки делал, коробочки собирал, и мне четыре тысячи в месяц платили. Хотел радиоуправляемую машинку на бензине. Проработал три месяца, вставал по утрам, ехал в автобусе на работу. Мне заплатил двенашку, а придя в магазин, я узнал, что машинка стоит двадцать пять. Все лето проебал, блять! Но отчим видел, что я старался и купил эту машинку. Сказал: “Будешь стараться, и будет все забеись”. Еще я красил тачки, был маляром в автосервисе, на стройке ебашил, на шиномонтажке, официантом, барменом и охранником на фэйсе. В Music Hall мне впервые в жизни оформили трудовую книжку, и то, когда я увольнялся.
В музыку я попал из скейтерской тусовки. Катались, рисовали граффити, уличная культура… Мы постоянно что-то снимали. Сначала как катаем на скейте, потом все переросло в блогинг. А в музыку я не хотел попадать изначально. То есть хотел, но по-настоящему это произошло невовремя. В детстве я играл на гитаре, занимался в музыкалке с репетитором. Потом пошел в рок школу, на электрухе играл. Лет в шестнадцать-семнадцать захотел стать рэпером. Но все говорили мне: “Да не, чувак, ты че угораешь? Ты не сможешь”. Даже девушка мне это говорила, а я их почему-то слушал. Я пробовал написать что-то раз в три месяца, считал, что не прет. Не мое, блять. А потом начал фристайлить, и прям закрутилось, хотя многие музыкальные друзья мои до сих пор эмо-рок ебашат. Школу я закончил, этой ебанутой девушки больше не было, думаю дай-ка по серьезному попробую. И начал писать по тихой.
Запись 1, 20:27 – Аудио 3
В основном, я пишу песни про внутренние переживания и проблемы. О гордыне, что я всегда один среди толпы. Всегда очень одиноко. Вот, и про это я пишу. Начинает петь.
Не могу я людей подпускать в свое личное пространство. Но при этом одиноко. У каждого свои тараканы в голове, все люди говно под масками. Если у тебя какие-то проблемы, ты же не расскажешь прохожему или малознакомому. Самоконтроль – это залог хладнокровия, ты должен всегда контролировать эмоции, подачу.
Я считаю главное – быть хладнокровным всегда. Хладнокровие везде побеждает. И в музыке также. Ты должен поддаваться эмоциям только когда пытаешься что-то рассказать, и тогда все будет заебись. Я большую часть времени ничего не чувствую из-за болезни. В основном, мне всегда на все похуй. У меня невроз, биполярное расстройство и хроническая бессонница. Я всегда мало сплю. По два дня, на третий – сплю пару часов. Раз-два в неделю меня выключает, потому что организм больше не может.
Я пил таблетки, но под ними начинаешь жестко тупить и делать ничего не хочется. Я могу легко откосить от военкомата по голове, но тогда белый билет дадут. Я много чего не смогу делать, мало ли как жизнь повернется. Понятно, что это не спроста такое в башке, мы такой образ жизни ведем. По крайней мере, очень многие.