С любовью, Луков
Шрифт:
Поэтому я ухмыльнулась ему в ответ.
Казалось, мы с Иваном одновременно выдохнули.
Парень протянул мне руку, наблюдая за моим лицом, и я протянула свою в ответ. Затем накрыла его ладонь своей, и мы крепко сжали наши пальцы.
Он прошептал: «Я люблю тебя», а я подмигнула ему. Затем мы покатились к центру льда, держась за руки, и остановились в нужном месте. Иван встал на позицию одновременно со мной. Если толпа и затихла, мне было все равно, потому что я не обращала на зрителей никакого внимания.
Иван склонил голову
— Ты — отстой, — прошептал он, и его дыхание коснулось моей щеки.
Едва сдержав улыбку, я произнесла в ответ:
— А ты еще больший отстой.
За секунду — проклятую долю секунды до начала музыки, Иван выдохнул:
— Давай сделаем это.
И мы сделали.
Эпилог
— Посмотрите, насколько высоко! Я не видел такого подъема, выполненного Луковым, с 2018 года! — заявил комментатор по телевизору.
Мы с Иваном одновременно фыркнули.
И смотреть не нужно было, чтобы понять, что он закатил глаза.
Потому что я поступила также.
— Да он был ниже нашего сантиметров на пятнадцать, — пробормотал Иван, сидя рядом со мной.
Я снова фыркнула, не отрывая глаз от телевизора.
— А мне кажется, на все тридцать, — согласилась мама со своего места по другую сторону дивана. Она настолько любила ходить к нам в гости, что ради этого постоянно принимала лекарства от аллергии.
— Марку следует уйти из комментаторов. Думаю, ему требуются очки, по крайней мере, последние три сезона, — заявил ДжоДжо, лежа на полу и подперев голову одной рукой, а другой удерживая бутылочку у рта Элены.
— Джонатан, это грубо, — ответил ему Джеймс, как обычно неодобрительно покачивая головой.
Наши взгляды не отрывались от телевизора. На экране, без особых усилий, по льду двигалась канадская пара. Их движения идеально сочетали в себе силу, грацию и красоту. Я не испытывала к ним ненависти. Они, и правда, были хороши.
Но не так хороши, как мы.
— Это было потрясающе! — возбужденно заворковал комментатор.
— Теперь он просто бросается словами, лишь бы услышать собственный голос, — пробормотала я, покачивая головой.
Мужчина, сидевший рядом со мной издал звук, который заставил меня взглянуть на него искоса. Он склонил голову набок, посматривая на меня, а ухмылка, которую я знала, как свои пять пальцев, оставалась такой же раздражающей и прекрасной, как и все наши годы вместе.
— Твои вращения были чище и быстрее, чем у нее.
Я кивнула, все еще глядя на Ивана и не обращая внимания на огромный телевизор, установленный на стене и транслирующий Олимпийские Игры 2026 года.
— Тебе прокат всегда давался легче. И очевидно, что ты сильнее его.
Он фыркнул и наклонился ближе, чтобы прошептать мне на ухо:
— Твоя попка выглядит лучше, чем у неё.
Я хихикнула, а он улыбнулся. Мы сидели близко друг к другу. Его рука прижималась к моей. Иван вытащил ее и перекинул через мое плечо, прижимая меня к себе еще крепче, чем прежде. А я подняла ноги и положила их ему на колени,
— Невероятно.
В комнате прозвучало столько разочарованных стонов, что я не смогла их сосчитать.
И уж точно не стала бы использовать слово «невероятно», но...
— Бьюсь об заклад, вы могли бы выиграть, если бы соревновались с ними, — пробормотал ДжоДжо.
Я кивнула, наблюдая, как пара исполняет Тодес, который, как мне кажется, мы с Иваном могли бы исполнить быстрее.
Мы больше не выступали, но часто по утрам, прежде чем каток наполнялся молодыми, полными надежд фигуристами, он брал меня за руку, и мы вновь прокатывали любимые моменты из наших старых программ. Мы смеялись над половиной из них, в большинстве случаев заменяя тройные прыжки двойными, но время от времени все же ловили взгляды друг друга и знали, что думаем об одном и том же. Мы бы и сейчас сделали тройной прыжок. Например, тройной Тулуп. А иногда, в очень хорошие дни, и тройной Лутц. Просто чтобы знать, что все еще можем их исполнить.
А потом появлялись дети, и мы принимались за работу. В качестве тренеров. Иван занимался с несколькими мальчиками, а я — с девочками.
Мы раздумывали о том, чтобы тренировать парную команду... но только, если и когда найдем нужную пару. Мы просто еще не успели.
Прошло четыре года с тех пор, как я и Иван ушли из большого спорта, но нам все еще казалось, что прошло недостаточно времени.
Четыре года назад Ивану сделали операцию на позвоночнике. Операция оказалась настолько серьезной, что меня дважды вырвало в приемном покое больницы. Прошло целых четыре года с тех пор, как врач сказал, что с его стороны было бы опрометчиво продолжать выступать.
Так что четыре года назад Иван посмотрел на меня и сказал:
— Найди другого партнера. Тебе не нужно уходить из спорта из-за меня.
Ну что за идиот. Некоторые вещи никогда не меняются. Как будто был кто-то еще, с кем я хотела кататься.
Прошло пять лет с тех пор, как мы выиграли наш последний чемпионат мира.
Восемь лет назад мы стали чемпионами мира во второй раз.
Тогда мы смогли завоевать сразу две золотые медали. Одну в паре, а другую в командных соревнованиях. Иван стал самым титулованным американским фигуристом в истории.
Прошло девять лет с тех пор, как мы выиграли наш первый чемпионат мира и первый из трех национальных чемпионатов.
Но самое главное, прошло девять лет с тех пор, как мы поженились. Девять лет и три месяца с того момента, как Иван, задыхаясь и краснея, после проката нашей произвольной программы, стоя на льду, в то время, как зрители сходили с ума, сказал мне:
— Я думаю, ты должна выйти за меня, Пончик.
Я заставила его повторить предложение всего три раза. И когда мы поженились в той же самой церкви, где ДжоДжо с Джеймсом связали себя узами брака, это был величайший момент в моей жизни.