С мертвого никто не спросит
Шрифт:
— Звучит совсем неплохо, — ответил Брил. — Теперь обратимся к компьютерной базе — поищем подходящую кандидатуру.
— Ты лучше обратись к Арту Блейни из отдела ограблений, — посоветовал Реймонд. — У него память лучше, чем у любого компьютера. Спроси его, не проходил ли какой-нибудь негр по одному делу вместе с Мэнселлом.
Брил вышел из комнаты, и тут же в дверях показался полицейский в форме.
— В судью Гая выстрелили четырежды из пистолета тридцать восьмого калибра? — спросил он.
—
— У, черт! А я поставил на три, четыре и восемь.
Дверь с громким стуком закрылась.
— Клемент признался, что на его счету девять убийств, — сказал Реймонд. — Я спросил: в Детройте?
Дверь распахнулась, и в комнату вошел чернокожий полицейский в рубашке с короткими рукавами и с «магнумом» сорок четвертого калибра на белой портупее. В руках он держал стопку бумаг. Он послюнявил большой палец, взял первый листок и помахал им в воздухе.
— Кому расписание финала? — спросил он. — Начало в девять тридцать, Софтбол-Сити. Убойный отдел против отдела преступлений на сексуальной почве.
Дверь захлопнулась.
Морин повесила телефонную трубку.
— Звонили оперативники, — сказала она. — Мэнселл с Сэнди Стентон только что отъехали от дома 1300 на Лафайет в такси.
Инспектор Херцог слушал Круза, словно молящийся, сложив ладони.
— Мэнселл признался, что убил девятерых, — сказал Реймонд. — При этом в подробности не вдавался. Двоих в других городах и семерых в Детройте. Я пытался его разговорить, спросил: «В составе „банды крушителей“?» — а он ответил, что нет. Но нам известно, что тройное убийство на Сент-Мэри совершил он. Туда он нагрянул с остальными членами банды. Это Мэнселл и пытался скрыть. Как мы знаем, на дело он пошел не один. Сказал, что рядом вертелся один малый, но ничего не делал.
— Тот малый — чернокожий? — поинтересовался Херцог.
— Мэнселл не сказал, — ответил Реймонд. — Обронил только, что поблизости вертелся кто-то еще. Зато Уэнделлу он поведал, что у него есть друг-негр. При нем он называл его презрительно «ниггер». Клемент сказал Джерри, что этого его друга у нас допрашивали, но он отказался отвечать и подписывать протокол. Мы предполагаем: когда Клемент убивал, его дружок-чернокожий был рядом. Сейчас мы пытаемся установить его личность. Норб роется в компьютерной базе данных, пробивает всех знакомых Мэнселла. Хочет проверить, не проходил ли по его делам какой-нибудь черный.
Реймонд перевел взгляд на окно, на фоне которого голова инспектора с гривой седых волос смотрелась словно в рамке, и увидел в нем дом, в котором временно проживала Сэнди Стентон.
— Кстати, — продолжил он, — около часа назад Клемент и Сэнди вызвали такси и поехали в «Тел-Твелв-Молл». Там наши оперативники их потеряли.
— Но они поехали не на «бьюике», — заметил Херцог. — В чем причина?
— Думаю, Клемент почистил салон машины и решил к ней пока не прикасаться, — ответил Реймонд.
— Наверное, вчера надо было бы ее тщательно осмотреть.
— Я уже говорил вам, вчера у нас не было ордера, — сказал Реймонд. — Оперативники следили за Сэнди и ручаются: по дороге она ничего не выбрасывала и не прятала. Если бы они за ней не поехали, то тогда вся надежда была бы на Мистера Свити.
— Кто такой этот Мистер Свити?
— Помните, вчера Сэнди заезжала в бар «Свити»?
— Помню, — кивнув, ответил Херцог. — Вышла оттуда с мужчиной и зашла в соседний дом.
— Она вышла с Мистером Свити и вошла в его дом. Там он и живет.
— Мне кажется, вчера ты говорил, что он негр.
— Да, негр, и, согласно досье Мэнселла, Маркус Свитон в свое время оказывал ему услуги. Было это еще до того, как Мэнселл влился в «банду крушителей». У Свитона две судимости. В первый раз он получил условный срок, а во второй его посадили на два года за стрельбу. Уверен, он не горит желанием заработать себе третью судимость. Теперь он владелец бара, и дела у него идут совсем неплохо.
— Интересно, как он получил лицензию на торговлю спиртным?
— Бар зарегистрирован на имя его брата. Свитон уверяет, что он всего лишь бармен. Но на самом деле владелец он; живет со своей подругой Анитой в соседнем доме. Брат же его работает дорожным строителем. Так что для нас не секрет, что заведение принадлежит Маркусу, которого все называют Мистером Свити. Арт Блейни его хорошо помнит…
— В таком случае зачем нам компьютер, если есть Блейни? — удивленно спросил Херцог.
— Именно это я и сказал Норбу. Арт постоянно смотрит в потолок, словно на нем что-то написано. Когда я спросил его о Марке Свитоне, он сразу отозвался: сначала у него была кличка Черная Метка, потом Сладкая Водичка, еще пара кличек и последняя — Мистер Свити. В год он имеет с бара пятнадцать тысяч, от двадцати до тридцати — от продажи наркотиков и еще содержит расположенный неподалеку от дома маленький магазинчик.
— Вот почему он предпочитает оставаться чистеньким, — заметил Херцог.
— Ну, «чистенький» в его случае — понятие относительное, — сказал Реймонд. — Он чистенький на фоне тех, кто стреляет в людей. Арт говорит, что Мэнселл использовал его в качестве подсадной утки. Мистер Свити заходил в наркопритон, прикидывался этаким рубахой-парнем, болтал, рассказывал забавные анекдоты, угощал посетителей «ангельской пыльцой». Когда те отключались, входил Клемент и чистил их карманы, а клиенты сидели и тупо лыбились на него.
— А сколько у нас всего притонов? — поинтересовался Херцог.