С неба – в бой!
Шрифт:
Каштан задержался напротив Вострякова, пристально посмотрел ему в глаза:
– Твое счастье, что мои люди успели тебя спасти. И твое несчастье, что ты оказался в ненужном месте в ненужное время. Я же предупредил, что обстоятельства форсмажорные. У тебя есть своя голова на плечах? Или вместо нее глиняный горшок из древнего захоронения?
Каштан развернулся и, не ожидая ответа, прошел в ворота.
– Двигай следом, – один из бандитов легонько подтолкнул Семена автоматом в спину.
По гравийной дорожке он послушно прошел следом за остальными
– Куда вы ее повели? – Востряков обернулся к бандиту, который подталкивал его вперед стволом «АКМ».
– Засохни, урод. Тебе все уже сказали. Еще раз вякнешь, отстрелю твои ходули.
Бандит был здоровый, но неподготовленный. Своим тренированным спецназовским взглядом Семен угадал в нем какую-то заторможенность. «Тупой в движениях», – сказал бы в данном случае старшина Ястреб. Лучше и не выразить. Но сейчас Востряков даже и не раздумывал о возможности силового противостояния. Это было бы попросту глупо. Поэтому он послушно опустил голову и сел на первый попавшийся стул. Ситуация напоминала ту, в которой он находился чуть более часа назад. Только изменилась мизансцена и массовка…
Прибывшие вместе с Каштаном бандиты, кроме «тормоза с автоматом», караулившего Вострякова, спешно поднялись по лестнице на второй этаж. Туда же увели и Аню. Семену оставалось только терпеливо ждать.
Он достал помятую пачку сигарет и закурил, сбрасывая пепел прямо на пол. Охранник не обратил на это никакого внимания. В полной тишине прошло минут пять. Семен собирался уже, несмотря на прозвучавшее грозное предупреждение, задать еще один вопрос своему стражнику, но тут неожиданно услышал шум моторов около ворот особняка. К дому подъехало сразу несколько машин, визгливо затормозив перед самой оградой.
Охранник повел своим автоматом в сторону, обернулся, тем самым предоставив Семену отличный шанс совершить грамотное нападение, но Востряков сейчас был психологически не готов к схватке – пока не прояснится судьба Ани, он должен быть тих как мышь.
Семен ожидал услышать со стороны ворот то, к чему так привык за последние часы – шумное движение множества вооруженных людей и беспорядочную автоматную стрельбу, но произошло неожиданное.
Внезапно ночную тишину разорвал гулкий голос, многократно усиленный с помощью мегафона. Сразу в сознании возник образ капитана Жеглова, диктующего свою волю осажденной в подвале банде Горбатого. Впрочем, интонации и смысл воззвания говорившего сильно отличались от своего экранного прототипа. Слова произносились спокойно, без всякой экспрессии и излишней модуляции, свойственных героям телефильмов, играющим крутых людей:
– Антон Артурович Каштяну! Ввиду создавшейся в городе обстановки предлагаю вам начать переговоры с представителями правоохранительных органов. Мы гарантируем безопасность вам и вашим людям. Прошу учесть, что я имею постановление о вашем аресте, подписанное прокурором области. Не советую вам совершать необдуманных поступков. Тем более что все выезды из города плотно перекрыты патрулями.
Голос умолк, видимо, давая возможность осажденному Каштану сделать надлежащие выводы. Но авторитет не отвечал. Лишь охраняющий Вострякова бандит начал заметно нервничать – стал крутиться на месте, словно исполнял какое-то музыкальное «па».
Спустя несколько минут из ночной темноты донеслась очередная тирада:
– Гражданин Каштяну! Я, майор Мазуров из областного Управления по борьбе с организованной преступностью, хочу вам также сообщить, что рассчитывать на помощь местной правоохранительной системы вам не приходится. Два часа назад был задержан руководитель Монастырского УВД полковник Косых. Вам нет никакого резона вступать с нами в конфронтацию.
Голос умолк, снова ожидая какой-либо реакции со стороны Каштана. Но в доме по-прежнему стояла полная тишина. Казалось, что весь отряд, за исключением охранника Вострякова, уже давно покинул пределы здания.
– Вы напрасно отказываетесь со мной говорить, – майор повысил тон, его спокойные интонации дополнились гневными нотами, – у вас нет никаких шансов скрыться из города. Поверьте мне на слово! В случае сопротивления мы вынуждены будем открыть огонь на поражение. Особняк полностью блокирован спецназом. – Майор умолк, после чего выдал заключительную резолюцию: – Мы оставляем вам на размышление ровно десять минут. После чего здание будет захвачено. Во избежание излишнего кровопролития предлагаю вам сдаться и разоружить своих людей. Гарантируем, что в этом случае к ним не будут применены силовые методы задержания. Время пошло, гражданин Каштяну!
Майор из УБОПа обещал бандитам не слишком сладкий пряник. Даже Востряков, совершенно не искушенный в уголовных статьях, прекрасно понимал, что всей этой банде светят огромные сроки, а сам Каштан вполне может претендовать на пожизненное. Исходя из этого, можно не сомневаться, что через десять минут, выделенных майором, здесь опять начнется бой. Даже для Вострякова, выдержавшего однажды в афганских горах три часа нескончаемой перестрелки с «духами», это было чрезмерно. Что уж говорить про Аню…
Напряженные минуты тянулись мучительно долго. Востряков собрался уже нейтрализовать охранника, чтобы уйти с предполагаемой линии огня, когда сообразил, что отпущенный срок ультиматума истек, а никакого нападения на особняк пока не наблюдается.
– Что за дела? – подал первую реплику охранник, рассматривая сквозь оконное стекло темный силуэт «живой изгороди», за которым угадывались габаритные огни стоящих автомобилей. – Они пойдут на нас или нет? Как думаешь? А? Чего молчишь?
Он по-свойски обратился к Семену, словно уже принял его в свое криминальное братство.