С Новым годом, снеговик!
Шрифт:
– Зачем ты это слушаешь? – спросил Ваня.
– На спрос! А кто спросит – тому в нос! – расхохоталась девчонка. – Ты какую музыку любишь? – спросила она, нахохотавшись вдоволь.
– Музыку? – растерялся Ваня. – Я вообще-то больше люблю на компьютере играть.
– А я фанатка группы «Три пингвина». У них солисты три чокнутых пингвина и один классный белый медведь! Я от них тащусь!
– Я про такую даже не слышал. А какие пингвины, настоящие? – удивился Ваня.
– Нет, надувные! Конечно, настоящие. Но самый классный там медведь.
Пока она смеялась, Ваня заметил неподалеку запряженного в санки оленя и пораженно уставился на него. Олень был не простой, а северный. Но самым удивительным было даже не это. На рогах его торчали банки из-под газированной воды, в носу был бубенчик, а в ухе висели три золотых кольца. Несмотря на свой «задвижной» вид, олень, не тратя даром времени, разгребал копытом снег и пощипывал прошлогоднюю траву.
– Правда, прикольный олень? – спросила девочка. – Его зовут Васька. Это я его сама так разукрасила! Когда мой дед увидел, он чуть не отпал, а потом весь день волну гнал! А вообще-то он ничего, отличный старикан, а меня просто обожает. Я ему еду готовлю, а еще у него волшебный мешок вечно рвется, так я на него заплатки ставлю.
Внезапно Ваню осенила догадка, такая смелая и вместе с тем верная, что он едва не сел в сугроб.
– Волшебный мешок... – ошарашенно повторил он. – А твой дед случайно не... то есть он не...
– До тебя доходит как до жирафа! Конечно, мой дед – Дедушка Мороз. А теперь отгадай, как зовут меня. Мое имя начинается на «снег», а заканчивается на «дурочка», но только без первой буквы.
– Снегурочка! – охнул Ваня.
– Ага, она самая. Правда здоровская загадка? Я ее сама придумала.
Ваня пораженно смотрел на девочку. Он одновременно и верил, что она настоящая Снегурочка, и не верил.
– Вообще-то я воображал тебя другой, – сказал он.
Снегурочка рассмеялась:
– Какой ты меня представлял? Заученной ботаничкой с косичкой? Этакой примерной занудой, которую в мультяшках показывают? Я когда себя по телевизору вижу, просто вскипаю. С чего они взяли, что я такая? Если дети не образцовые, почему я должна быть образцовая?
– Наверное они... ну кто эти мультики рисует, тебя ни разу не видели... – сказал Ваня.
– Как бы не так! Видели! – заявила Снегурочка. – Как-то я приехала на «Союзмультфильм». Зашла и говорю: «Я Снегурочка! Рисуйте меня такой, какая я есть!» А мне в ответ: «Девочка, ты сюда одна пришла? Где твои родители?» и стали сюсюкать. Я рассердилась и ушла. Иду и думаю: «Странные эти взрослые! Рисуют меня, а сами мне не верят!»
Ваня кивнул. Он не ощущал даже озноба после бешеной скачки по пронизывающему морозу. «Наверняка без волшебства тут не обошлось. Ну и пускай, с волшебством даже интереснее!» – подумал он.
– Это ты прислала за мной Бурана? – спросил он.
– Нет, Буран не стал бы меня слушаться. Он на меня обижен.
– А что ты ему сделала? – спросил Ваня.
– Я хотела его оседлать, а он встал на дыбы и сбросил меня так, что я ушиблась. Я рассердилась, крикнула: «Пошел вон! Чтоб я тебя больше не видела!» и хлестнула его по носу варежкой. Совсем не больно, но Буран гордый. Он оскорбился, вышиб задними копытами двери и ускакал. Вот уже несколько месяцев он не показывается.
Голос у Снегурочки подозрительно дрогнул, и она отвернулась.
– Ты первый, кому Буран позволил сесть на него верхом. Он принес тебя на поляну и сразу ускакал. Я кричала ему «Буран! Буран!», но он на меня даже не посмотрел. Я решила, что он подобрал тебя замерзающим в лесу и принес ко мне, чтобы я тебе помогла. И вообще, как тебя угораздило забраться в лес в этом дурацком костюме?
– Он не дурацкий, а гусарский, – с обидой сказал Ваня. – И вообще, если бы не Буран, Кощей и Баба Яга схватили бы меня.
– Кощей? Баба Яга? А эти откуда здесь взялись? И что им от тебя было надо? – ахнула Снегурочка. Услышав, как изменился ее голос, олень Васька перестал щипать траву и настороженно посмотрел на свою хозяйку.
– Да так, была тут одна история. Играл я однажды в войнушку и залез в багажник старой машины... – начал рассказывать Ваня.
Он старался говорить запросто, будто для него не было ничего необычного в том, чтобы прятаться в багажниках летающих машин, подслушивать секретные разговоры нечистой силы, лепить говорящих снеговиков, говорить по волшебным телефонам, бить ракеткой по пикирующим челюстям и удирать от Бабы Яги с Кощеем.
Снегурочка слушала его внимательно, не перебивая. Когда он закончил, внучка Дедушки Мороза присвистнула.
– Я просто тащусь! Влипнуть во столько разных историй всего за два дня – это даже для меня слишком круто! Значит, эта парочка гнусных злодеев разинула варежку украсть у дедушки первое мгновение нового тысячелетия! Ну ничего, они обломятся, не будь я Снегурочка! Знаешь, что мы сейчас предпримем?
– Понятия не имею, – честно сказал Ваня.
– Вначале мы заедем за Сугробом. Я с прошлой зимы не видела этого увальня. Интересно, он все так же твердит «льдышки-мартышки» или придумал что-нибудь поприколистее? Мы дождемся шабаша, узнаем, что задумали Кощей и Баба Яга, и пошлем к дедушке сокола с предостерегающей запиской.
– Какого сокола? – спросил Ваня.
– А, ты же его еще не видел! – Снегурочка негромко свистнула, и к ней на плечо опустился темнокрылый сокол с загнутым клювом. Сложив крылья, сокол с птичьей подозрительностью покосился на Ваню желтыми глазами и, открыв клюв, что-то угрожающе проклекотал.
– Не беспокойся! Это свой! – успокоила его Снегурочка.
– Я так и не придумала, как его приколисто украсить, – пожаловалась она Ване. – Вот только кольцо ему на лапку надела и когти разноцветным лаком покрасила. Кстати, знаешь, как его зовут? Диван!