С Новым годом!
Шрифт:
— Малыш, — со стоном потерся о нее лицом, царапая нежную кожу и соски щетиной. От слишком острых ощущений я вздрогнула и попыталась отстраниться. — Извини, побреюсь.
Он опустил руки и расстегнул пуговку на шортах, с трудом запуская ладонь в плотно обтягивающую меня ткань. Не жалея прикосновений прошелся пальцами между складками и потрясенно выдохнул:
— Какая же ты мокрая!
Резко поднялся, снова заставив меня обхватить его талию ногами и понес в спальню. Аккуратно уложил на покрывало и тут же стянул шорты вместе с трусиками. Торопливо разделся сам и лег рядом, раздвигая мне ноги рукой и впиваясь
— Хочу, чтобы ты кончила, — жарко прошептал на ухо, двигая ладонью. А я так возбудилась, что мне оказалось достаточно совсем немного. Всего несколько движений по припухшему клитору и тело мое выгнулось и будто окаменело. Пальцы Аарона стали проникать жестче, а ладонь все быстрее терлась о чувствительный клитор, пока я окончательно не потерялась в ощущениях.
Не дожидаясь, пока спазмы стихнут, Аарон переместился и одним сильным движением погрузился в меня. И не успела первая волна оргазма схлынуть, как меня подхватил новый поток, унося еще выше. Кажется, из глаз катились слезы, и я затыкала себе рот, стараясь не заорать во все горло.
— Хочу тебя слышать, — сказал Аарон и отнял руку от моего лица, пригвоздив ее над моей головой. И, не сдерживаясь больше, я громко застонала в такт резким движениям. Казалось, оргазм мог длиться бесконечно, но Аарон ворвался в меня в последний раз и стиснул меня в железных обхятиях, прижимаясь ко мне всем телом. Его мышцы сотрясала мелкая дрожь, и он, так же, как и я, никак не мог успокоиться.
Мы очень медленно приходили в себе, и не знаю, как Аарон, а я переосмысливала реальность, потому что не думала, что такое бывает. Полежав так какое-то время и приведя дыхание в норму, Аарон откатился и лег рядом, сгребая меня в кольцо своих рук и прижимая к мокрому от пота телу.
— Мне бы в душ, — пробормотала я, пытаясь прийти в чувство.
— Позже вместе сходим.
— Покрывало испачкается, — привела я неубедительный аргумент и поудобнее устроила голову на подложенную под нее руку.
— Все равно уже стирать.
Я согласно зевнула и прикрыла глаза. После эмоционального потрясения не хотелось шевелиться. И мы оба задремали.
Проснулась я к обеду и как обычно одна, хотя была заботлива укрыта пледом с дивана. Аарона рядом уже не было, и я почему-то была уверена, что найду его на кухне. До работы оставалось еще несколько часов, и это не могло не радовать. Почему-то ужасно хотелось остаться сегодня дома. Хотя о причине я как раз знала, оттого было немного грустно. Неделя — это не так уж и много, как оказалось. Второй день почти закончился. Осталось всего пять.
Стоило только пошевелиться, как внутреннюю сторону бедер неприятно стянуло. От осознания, что это не что иное как засохшая сперма, в лицо будто кипятком плеснули. Черт, неловко-то как вышло. Заснула и даже в душ не сходила. Хотя и Аарон, собственно, поступил так же, а потому прочь смущение.
Я снова завернулась в халат и вышла из спальни. Вопреки ожиданиям, Аарона не было ни в кухне, ни в зале. То есть его не было в доме. Я была уверена, что он не ушел не попрощавшись. Ну, почти уверена. Хотя он мог решить, что этот секс идеально подойдет для прощального. Стараясь не паниковать, решив для себя «ушел так ушел», затянула потуже пояс халата и ушла в душ.
Неспеша
В доме пусто.
Руки безвольно опустились вдоль тела, а сердце тоскливо сжалось, несмотря ни на какие решения оставаться сильной, обещания самой себе не расстраиваться и уговоры еще немного подождать.
Жалела ли я, что не попросила его остаться или взять меня с собой? Стоило только задать себе этот коварный вопрос и попытаться сформулировать правдивый ответ, чтобы разобраться, наконец, в своих мыслях и чувствах, как у входной двери послышались возня и громкий стук. Сердце заколотилось как сумасшедшее, и я едва не рванула к двери, чтобы поскорее ее распахнуть, но в последний момент все же сдержалась и заставила себя идти если не медленно, то хотя бы не в припрыжку и не топать при этом как слон.
На пороге стоял Аарон. Радостная улыбка при виде его медленно превращалась в удивленную. Он стоял в обнимку с… елкой!
— Разрешишь нам войти? — с насмешкой спросил и многозначительно потряс дерево, отряхивая снег с пушистых веток. А я только сейчас обратила внимание, что на улице настоящий снегопад и вообще зима и холодно, а я в одном халате.
— Ты будешь наряжать елку? — выдохнула потрясенно и поежилась от холода. — У меня дома?
— Нет, у соседей, — с сарказмом сказал Аарон. — Просто принес показать, какая красивая и пушистая она у них будет.
Я привычно фыркнула и посторонилась.
— И куда ты ее поставишь? — спросила с любопытством.
— В угол, — пожал он плечами. — Сомневаюсь, что у тебя найдется столько игрушек, чтобы украсить ее всю. Так что будем выкручиваться как сможем.
— Сомневаюсь, что у меня вообще найдутся игрушки, чтобы украсить ее хоть как-то!
— Если ты не против, я пороюсь в твоем чулане.
— Ты сейчас правда спросил у меня на что-то разрешение? — показательно удивилась я.
— Ну надо же когда-то начинать! Так как?
— Да на здоровье!
Но возня с елкой внезапно захватила и меня. Последний раз я занималась этими глупостями в далеком прошлом, когда жизнь еще не потрепала меня и не отбила напрочь веру в чудеса.
Но вот мы с Аароном склонились над пыльной коробкой и задумчиво рассматривали одинокую гирлянду с разноцветными огоньками и три не менее одиноких стеклянных шарика.
— М-да… негусто, — вынес вердикт Аарон. — Может, по соседям пройтись?
— С ума сошел? Это же не соль. Да и как потом отдавать-то, всех не запомнишь.
— Тоже верно. — Аарон задумчиво почесал затылок и неуверенно предложил: — В детстве я занимался подделками из бумаги, могу налепить звездочек и снежинок.
— А что! Отличная идея! — воскликнула я обрадованно.
— Ты серьезно?
— А почему нет? Только делать их небольшими, но много! Если покажешь мне, я тоже помогу, пока буду на работе, — и задумчиво добавила: — Думаю, получится даже миленько.
— Я бы не рассчитывал, — рассмеялся он.
— Посмотрим! Все равно на границе сейчас затишье и у меня полно свободного времени, да и ты, можно сказать, на больничном, — и уже под нос проворчала: — Хотя вообще не понимаю, зачем он тебе.