С "ПОЛЯРОИДОМ" В АДУ: Как получают МБА
Шрифт:
По большому счету, учебник рассказал мне, как создать двенадцатимесячный календарь, вводя названия месяцев в колонках, идущих поперек экрана, а потом как ввести слова "объем сбыта", «цена» и прочие бизнес-термины в рядах, идущих сверху вниз по левому краю. Далее учебник приказал мне ввести формулы, математически описывающие взаимосвязи между заголовками в рядах. «Выручка», к примеру, равнялась «цене», помноженной на "объем сбыта". После часового разглядывания учебника и экспериментов с клавишами я заметил, что у меня на экране сияет моя первая, личная электронная таблица.
Конечно же, я понимал, что это все детские шалости, таблица настолько
"Допустим, — говорил далее учебник, — что сбыт в январе достигнет 120, а не исходно запланированных 100 единиц". Следуя указаниям, я поменял январский "объем сбыта" со 100 на 120. Когда я нажал Enter, то произошло нечто выдающееся. «Выручка», «издержки» и "чистая прибыль" за январь — у них у всех числа подскочили. Я ввел какое-то одно ерундовое изменение, а мозг компьютера мгновенно выполнил все расчеты и переписал электронную таблицу.
Учебник называл это анализом "А что, если?" и даже я видел, насколько полезным этот «а-что-если-анализ» может быть. Что, если компания решила брать на доллар больше за каждую продаваемую «единицу»? Вводим одно изменение. Таблица покажет все остальное. Что, если затраты возрастут? Или сбыт начнет сползать? С электронными таблицами становилось легко жонглировать цифрами. Следующие полтора дня Словаки заставлял нас строить намного более крупные и замысловатые таблицы, но вся наша работа вертелась вокруг только усложняющихся вариаций на тему постройки моделей и игры в "А что, если?"
К обеду третьего дня я стал довольно-таки искусен в обращении с таблицами летнего компьютерного лагеря. Я даже начал работать над факультативными задачками из конца учебника. После того, как я с треском провалился сквозь дифференциальное исчисление, нынче было приятно отыскать нечто такое, с чем я мог справиться. Конор чувствовал то же самое. "Кажется, мне даже начинает нравиться", — сообщил он, хрустя клавишами по соседству со мной. Но минутой спустя лицо его омрачилось. "Мы тут практиковались с таблицами два дня, — сказал он. — Но я только сейчас понял, что когда сюда на следующей неделе завалятся банкиры и консультанты, то окажется, что куча из них уже работала с этими таблицами по два-три года". Нам с Конором удалось все же усилием воли вернуть себя к обстукиванию клавиатуры, но теперь от веселости не осталось и следа, одно только томительное ожидание предстоящего жуткого года.
В тот вечер профессор Купер пригласил лириков к себе домой на барбекю. Он жил в том конце стенфордского кэмпуса, который, по его словам, именовался "преподавательским гетто". На гетто это не очень-то походило. Дома были с двух- или трехэтажной планировкой комнат, с бассейнами и декоративными, ухоженными садами-лужайками. На своем обширном заднем дворе Купер поставил пару жаровен, а лирики принесли с собой хот-доги, фарш для гамбургеров, газировку и чипсы. Когда вечер подошел к концу, одна из женщин нашей группы произнесла
"Из в года в год читая предваряющий курс математики, я всегда заканчиваю его с таким чувством, что у лириков есть огромное преимущество перед остальными студентами этой бизнес-школы". Профессор Купер думал о лириках, как о самых интересных студентах в каждом из своих классов. "Дениз, — сказал он, жестом показывая в сторону только что выступившей женщины, — работала в Калькутте для матери Терезы. Конор был должностным лицом на госслужбе в Ирландии". Он упомянул и про меня, работавшего в Белом доме.
— Среди ваших однокурсников, которые появятся здесь в ближайшие дни, — продолжил Купер, — окажется множество консультантов по менеджменту и управляющих инвестиционных банков. Вне всякого сомнения, это интересная и доходная работа. Но особого разнообразия в ней нет… А так как вы, лирики, пришли сюда, имея столь мало представлений об учебном материале, то из своего стенфордского опыта вы извлечете много больше, нежели ваши товарищи. Они отправятся в двухлетний турпоход. Вам же, лирикам, предстоит штурмовать Гималаи.
Признаюсь, в том, как это преподнес профессор Купер, было что-то романтическое. Взбираться на каждую гору, пересекать вброд каждую реку — такого рода романтика. Но это была жизнь, а не экранизация мюзикла. Моя жизнь. И стоило только заглянуть за сентиментальную подкладку высказываний профессора Купера, как становилось ясно, к чему сводятся его слова. Мы тут, в Стенфорде, разрешили вам, лирикам, внести некоторое разнообразие и живость в наше учебное заведение. Но благодарить вас мы не настроены. О, нет. Мы настроены превратить вас в рабов.
ДВА
Ориентация:
Горе мне по шее в ванной
За уик-энд я перебрался из Вилбур-холла в городишко Портола-Вэлли, расположенный у подножия холмов в нескольких милях от студгородка, в дом, который мне предстояло делить с парой соседей, чьи имена я нашел на доске объявлений бизнес-школы. Этот дом, построенный из калифорнийского мамонтового дерева, с двухскатной крышей, оказался просторен и довольно грациозен. В нем было множество высоких, узких окон, имелась лицевая веранда, боковая веранда и заднее крыльцо, а под свесом гаражной крыши стояла кадка-ванна.
Ванна с горячей водой.
В анкете-заявлении для бизнес-школы я написал, что хотел бы учиться именно в Стенфорде, а не на востоке страны, так как Стенфорд находится на западном побережье и тем самым "открыт Японии, Корее и всему тихоокеанскому бассейну — открыт, по сути дела, самому будущему". Не знаю, клюнула ли на это приемная комиссия, но истина заключалась в том, что мне было глубоко до лампочки насчет Азии или будущего международной торговли. Я хотел учиться в Стенфорде оттого, что смогу тогда жить в Калифорнии. Подобно тому, как примитивные народы зачастую верят в золотой век, существовавший до появления в мире дисгармонии и боли, я, будучи жителем востока США, веровал в Золотой Штат, в страну вечного лета, и обнаруженную кадку с горячей водой принял за тотем калифорнийского образа жизни. Никто из моих будущих соседей еще не прибыл, так что сразу после перетаскивания своих пожиток из багажника я надел плавки, сдвинул с кадки деревянную крышку и забрался внутрь.