С появлением Дрю

Натан Дж.

Я почувствовала, как он недоверчиво покачал головой.

— Знаешь? Я, вероятно, даже никогда не нравился им.

Меня так и подначивало сказать что-нибудь, но гнев и обида вытеснили это.

— Чем лучше я становился, тем больше признания получал. Что означало больше славы для моих родителей. Это позволило привлечь выгодных бизнес-партнеров и мои родители стали миллионерами. Но им всегда было мало. Вот, чего они всегда хотели. Денег. Внимания. Славы родителей Дрю Слейтера, — он грустно рассмеялся. — Но самое ужасное во всем этом — я не думаю, что они когда-либо

действительно любили меня.

Я не стану его жалеть. Не буду.

— Футбол перестал быть тем, что мне нравилось, он стал чем-то, что я должен был делать для всех остальных. Он перестал изгонять демонов. Он доставал их из всех щелей. В ночь аварии я чувствовал, что у меня нет выбора. Я входил в драфт независимо от того, хотел этого или нет. Бизнес моих родителей терпел неудачу. Они полагались на меня, на мой большой гонорар. Мой родной город полагался на меня. Некоторые из моих друзей даже запланировали свое будущее, путешествуя за мной по всех стране. Я знаю, это кажется эгоистичным, но я не хотел, чтобы все полагались на меня. Мне хотелось получить диплом, переехать в небольшой городок, где никто меня не знает, и начать новую жизнь. Но все это было невозможно. Так. Чертовски. Невозможно. Я не мог думать. Больше не мог сосредоточиться.

Я, наконец, повернулась, чтобы взглянуть на него. Он, не отрываясь, смотрел на океан, когда поднял руки и запустил пальцы в темные волосы.

— Той ночью мне просто нужно было вдохнуть свободу полной грудью. Я гнал километры, сотни километров, весь путь от Дьюка. И в ту долю секунды, когда заметил ограждение впереди, я увидел выход. Не знаю, планировал ли я покончить со всем или просто причинить себе достаточную боль, чтобы вылететь из драфта, но я закрыл глаза и вжал педаль газа в пол.

Я чуть не задохнулась от ужаса.

Дрю повернулся ко мне, в его взгляде читалась яростная искренность.

— Я не видел тебя, Энди. Клянусь. Я знал, что с чем-то столкнулся, не с ограждением, но Боже, я не мог знать, что это была ты. Не знал, что это была ты.

Воздух покинул мои легкие от осознания того, что он специально попал в аварию. Он намеренно причинил себе боль. Намеренно причинил боль мне.

Господи, черт его дери.

Мне нужно уйти. Мне нужно самостоятельно спуститься вниз и убежать подальше. Но я в ловушке. В ловушке с человеком, от которого мне нужно держаться подальше. Я повернулась обратно к океану, отчаянно желая забыть то, что только что услышала. Жаль, что я не могу стереть из жизни последний месяц. Мне хочется, чтобы обстоятельства, которые свели нас вместе, были не такими ужасными. Это какая-то слишком безумная гребаная драма.

— Я не знаю, что еще сказать, — в его голосе было страдание, даже отчаяние.

Я молчала, зная, что нет ничего, что он может сказать, чтобы исправить это. Он ничего уже не сможет сделать. Все уже сломлено.

— Спасибо за то, что был честен со мной, — сказала я, но понятия не имею, как мне вообще удалось это произнести.

Дрю кивнул, на его лице отразилось

страдание, и я задумалась, а не ожидал ли он большего. Может, он ожидал, что я прощу его. Или забуду.

— Скажи, как мне исправить это. Скажи мне, что я должен сделать. Скажи, как мне не потерять тебя.

Я проглотила ком в горле размером с глыбу, зная, что нет ничего, что он может сделать, чтобы исправить это.

Прежде, чем я смогла что-нибудь сказать, он произнес:

— Я скучаю по тебе.

Я закрыла глаза, пытаясь оградить себя от боли в его голосе. Отчаяния в его словах. Нерешительности, пронизывающей меня насквозь.

— И я знаю, что причинил тебе боль. Господи, знаю, что я, блядь, причинил тебе боль. И я сожалею. Я так чертовски сожалею. Но я обещаю тебе, что это никогда не произойдет снова.

Мое нервное напряжение достигло критической точки. Если когда-нибудь у меня собиралась произойти паническая атака, то сейчас самое время.

— Я остаюсь здесь этим летом, — продолжил Дрю. — Хочу быть поблизости, если понадоблюсь тебе. Ты можешь положиться на меня. Я докажу тебе. И тогда, возможно, только возможно, если ты когда-нибудь простишь меня, я буду здесь.

Эмоции волной нахлынули на меня.

— Дрю… — не уверена, была ли это мольба, чтобы он остановился, или просто моя собственная боль, возникшая из всего этого хаоса.

Он покачал головой.

— Ничего не говори сейчас. Только знай, что я здесь ради тебя. Только ради тебя.

Моя голова закружилась, потому что я оказалась полностью неспособной справиться с тем, что происходило. Барабан, отстукивающий ритм в моей груди, указывал на то, что я не в порядке. Ничто из этого не в порядке.

Рёв океана окутал нас, пока мы продолжали сидеть. В тишине. В собственных мыслях.

Могу ли я простить его? Могу ли забыть боль, которую он мне причинил? Могу ли забыть мечты, которые он забрал у меня?

Если бы это была Логан, то я сказал бы ей перестать скулить и смириться. Но это не Логан. Это я. Как, черт возьми, я должна смириться с этим, когда не могу вообще осознать это безумие? Я прошла через ад, Господи, черт подери, и все еще не могу ходить.

Может, если бы это была настоящая авария — просто ужасный поворот судьбы — я была бы в состоянии это принять. Была бы в состоянии покончить с этим. Но он сделал это намеренно. И потом не сказал мне.

Гррррррр.

Я так обижена. Так ненавижу его. И мне кажется, что я могу взорваться от веса всего этого.

Я никогда не смирюсь с этим. Я себя знаю.

Я взглянула на луну, такую полную и яркую, словно прожектор. Хотелось бы, чтобы обстоятельства, которые свели нас вместе, были другими.

Почему они не могли быть другими?

— Итак, ты не попал в драфт.

Дрю кивнул.

Я перевела взгляд на него.

— Это хорошо.

Он взглянул на меня.

— Да.