С Райкой
Шрифт:
В маленькой тени под защитой оранжевого пластмассового ведра для пляжных игрушек сына стоял стеклянный кувшин с фруктовым питьем, по-хорошему разбавленный ликерным алкоголем. Малышеву сыну давали допивать такое, если оставалось, перед дневным сном.
Чтобы избавиться от сонливости Малыш искупался и теперь занимался со своим сыном на мелководье рытьем каких-то скоростных подземных дорог для неизвестных транспортных средств.
Райка сидела рядом на ведре и улыбалась.
Сверхондиционная полулежала на парашюте и читала Француазу Саган.
В 12:15 по полудню они начали собираться домой, потому что Малышеву сыну нужен был дневной сон после приема пищи. Райка увидела книгу Сверхкондиционной, и они заговорили на женские темы. Малыш понимал, что он оттеснен опять, но знал, что это к лучшему для всех. Он был занят своим сыном, которому резко захотелось в туалет с серьезными намерениями, так что Малыш усадил его на раму велосипеда и унесся в сторону цивилизованного туалета у них на даче.
Когда девушки переступили порог веранды, Малышу стало понятно, что Райка успешно вписывается в семейный портрет с интерьером: она обсуждала со Сверхкондиционной совместный поход в сауну в ближайшую среду с последующим заходом в валютный магазин. Сверхкондиционая была довольна субботней компанией. Они быстро покормили Малышева сына, помыли его из садового шланга и уложили спать, а сами пошли во двор разговаривать на литературные темы. Сверхкондиционная была приличной читательницей всякой литературы, но любила далеко не всякие. Те, которые не любила, могла очень грамотно покритиковать. Именно так и случилось в тот раз. Она набросилась на американских женских писательниц Джоан Коллинз и Даниэл Стилл. Малыш сначала заволновался о нелояльности хозяев к гостье, но в скорости увидел, что Райка довольна критикой.
Позже она сказала, что Коллинз и Стилл читают в очень определенных кругах, к сожалению main stream. Потом они поговорили на темы Райкиного диссера. Все были довольны.
Когда Малышев сын проснулся и опять поел, они отправились на какой-то местный футбол и планировали пойти поздно вечером послушать модную городскую группу, которая играла на местных плясках.
Райке было очень весело в их компании – больше ее рот не был занят едой во время разговоров. До танцев она, однако, оставаться не могла, потому что у них был какой-то обзорный класс в 9:30 вечера.
В восемь вечера она жарко распрощалась на вокзале с Сверхкондиционной и Малышевым сыном и уехала с Малышем в город. В поезде они опять много разговаривали на всякие темы. Райка заметила, что у Малыша очень неслабая жена и сын, и она рада была, что попала к ним в дом и будет очень счастливой в среду, когда они пойдут куда-то вместе.
Глава четвертая
Таким образом Райка стала популярной фигурой в хлебосольной семье Малыша тем летом. Она одаривала их, как могла и говорила про их гостеприимство, что если когда-нибудь им придется быть в штатах, то отплатит тем же – им мало не покажется.
Разговоры про заокеанство уже очень явно звучали в семье открытым текстом, когда Малышев сын спал.
Малыш слышал анекдот про евреев, как средство передвижения на Запад, но подумал, что брак с гражданкой другой страны дал бы и ему такую возмозжность.
В середине августа, когда он провожал Райку вечером, они остановились в каком-то кафе попить шампанского с мороженым. Райка говорила, что скоро они уезжают из страны, но в штаты она не едет, а будет учиться один семестр во Франции. Она знала про настроения в семье Малыша – двинуть в штаты жить и не была особенно удивлена, когда Малыш спросил ее, не захотела бы она им в этом помочь. Малыш знал, что она смотрит на него определенным образом и похоже, что была готова показать это на деле, не взирая на Сверхкондиционную. Так что разговор о помощи приняла воодушевленно.
Малыш монотонным голосом рассказал предполагаемый план действий. Когда она услышала, что они с Малышом должны будут пожениться до конца этого года, то лицо ее побледнело, а потом зарумянилось, как никогда прежде Малыш не видел.
Выпитая бутылка шампанского настроила обоих неожиданно на любовный лад. Райка сказала, что для Малыша и его семьи она сделает это, а как знак доброй воли. Они должны прямо сейчас отметить это решение – пойти и немедленно полюбиться.
Малыш ждал любых условий, но не таких. Конечно, он не мог отказать ради большой цели из-за такой мелочи, но, технически, это было трудно исполнимо. Райка знала, как сложно в Питере с жильем. Все эти постоянные «иди-погуляй: у меня мальчик» в общежитии были частью их быта при отношениях с местными.
Она сказала, что прямо сейчас они поедут на такси в гостиницу «Спутник», где у нее есть номер и проведут время вместе.
Малыш и не думал дважды, а уже рассчитывался и оставлял щедрые чаевые, что было вовсе не его привычкой.
Около полуночи они лежали под мокрой простыней и спорили, кто первым должен идти в душ. Споры нарушались скрипом тормозов, проходящих прямо под окнами троллейбусов. К Малышеву удивлению Райка чувствовала себя раздетой совсем не скованно. Малыш нашел ее волосатость очень ретро и возбуждающей. Ему это напоминало его первые знакомства с изображениями женских тел в старых журналах и времена многозаходных мастурбаций.
Сверхкондиционой он позвонил раньше и предупредил, что приедет поздно и чтобы она не убирала кисель в холодильник потому что он может быть голоден. Райка при этом хохотала по-доброму в подушку.
В метро он сказал Райке, что если все получится, как он думает, то ей надо будет приехать первый раз в Питер во Нового Года и зарегистрироваться с ним, но он еще не знал тогда точно – возможно ли все это, потому что не обсуждал такого плана со Сверхкондиционной.
Райка заверила его, что за ним она приедет столько раз, сколько потребуется и куда угодно – хоть к черту в преисподню. Малыша от таких слов значительно повело, но виду он не подал, а просто попросил одинокого пассажира сфотографировать их с Райкой поцелуй на ее камеру со вспышкой.
Глава пятая
Через две недели, когда у Сверхкондиционной было особо упадническое настроение после уезда Райки из страны, Малыш завел разговор про возможный переезд Веселой семейки на запад. Сверхкондиционная сначала с небольшой охотой слушала очередной лепет-фантазию Малыша на знакомую тему, пока не услыхала конкретного «нам надо развестись, и тебе жениться на штатнике и уехать с ним». Сверхкондиционная сказала, что она не желает быть первопроходкой в таком деле, но вот если, например, Малыш сделает такое, то почему и нет. После этого Сверхкондиционная притянула его к себе и раздела, как очень старшего но слабоумного сына.
Когда она уже засыпала, то слышала сквозь надвигающийся сон, что завтра они подают на развод, а в ноябре он женится на Райке. Сон с нее, как рукой сдуло. Она повернулась к Малышу лицом и спросила: «А денег на все где ты возьмешь?»
– Денег даст Каймович».
Она засмеялась какой-то болотной тварью: «В это я верю: Федор такой странный – дал мне денег однажды за то, что я показала ему танец с бананом и сама же его съела. Непонятно только, какой танец ты ему покажешь.»
На утро после этого разговора у Малыша была большая натянутость в отношениях с Сверхкондиционой, и через пару дней они пошли подавать заявление на развод. По дороге домой они обсуждали, стоит ли держать это в секрете и решили, что не стоит, потому что версия для всех должна быть единой: Малыш повелся на штатницу, а Сверхкондиционная, конечно, же использует этот случай, чтобы наконец-то найти себе достойного партнера.