S-T-I-K-S. Алтари
Шрифт:
— Изначальная расстановка сил была три два в пользу муров, — тут же любезно подсчитал третий поток сознания. После того как Рыжая и Щепка выпали из игры, соотношение ухудшилось до двух к одному.
— Это если не считать Альбертов, — возникло в голове корректирующее уточнение. С другой стороны Альбертов можно вывести за скобки. Поскольку коты, усевшись рядком невдалеке от места, где проистекали основные события, с любопытством наблюдали за разворачивающимся действом, подчеркнуто демонстрируя свой нейтралитет и готовность незамедлительно перейти на сторону победителя, определись окончательно таковой.
— Предатели, — заявил котам Паломник. И тут же получил в ответ дружное презрительное мяуканье.
После чего обратился к телекинезу и не вставая с коляски резко прыгнул вперед, с тем чтобы одним прыжком
Вот только удача в очередной раз совершила кульбит, перевернув все с ног на голову. Чем-то ситуация напомнила Паломнику бешено вращающуюся в воздухе монету, поворачивающуюся то орлом, то решкой. Причем, ежели орел намекал на благополучный исход, то решка гарантировала — полную задницу. На этот раз орел внезапно вспомнил, что забыл «выключить газ» и умчался вдаль. Оставив обе стороны монеты своему антагонисту — решке. Ничем иным объяснить тот факт, что Паломника в полете, куда он отправил сам себя телекинезом, перехватила липкая и необычайно прочная сеть. Которая тут же укутала инвалида этаким плотным коконом, навроде спального мешка, хорошо хоть лицо осталось открытым. Так что видеть и дышать Паломник мог. Правда не сразу. А только после того, как пришел в себя, осуществив жесткое приземление на грунт.
Счастливо лыбящийся Бес, приближающийся неторопливой походкой к Паломнику, кулем валяющемуся на земле, одним только своим видом давал понять, что авария, приключившаяся в полете с инвалидом, его рук дело. Вернее не рук, а Дара Улья. Паломник мельком слышал об умельцах, которых Улей наградил способностью плеваться. Метко и далеко. А самое главное с непредсказуемыми последствиями для тех, на кого этот плевок попадет. Правда там речь шла, как правило, об облаке яда, ну или кислоты. Шустрого же Улей наградил способностью создавать и метать комок липких нитей, которые попав на объект окутывали его со всех сторон, а потом твердели, напрочь обездвиживая жертву. Пожалуй того же рубера подобная смирительная рубашка вряд ли смогла бы иммобилизовать. Разве что притормозить на пару секунд. А вот Паломнику уменья Беса хватило с головой.
— Да что это за хренотень такая творится? — мысленно возмутился Паломник, вчерне разобравшись в причинах своего фиаско. Складывается впечатление, что я не в Улей попал а в дешевый сериал по вселенной Marvel. Сначала кряжистый демонстрировал из себя Халка. Хорошо хоть не зеленого. Теперь вот на Человека-Паука нарваться угораздило. Еще немного и я стану самого себя отождествлять с Доктором Зло. Таким же маленьким и неудачливым. К тому же инвалидом с детства. Хотя Доктор Зло это, кажется, из другой оперы. И что теперь прикажите делать?- поинтересовался он у самого себя, убедившись что даже пальцами пошевелить толком не может.
И хотя его собственный Дар Улья в виде телекинеза никуда не делся, но жестко фиксированные конечности не позволяли ни ходить, ни, тем более, прыгать. А летать с помощью телекинеза инвалид до сих пор не научился. Вот и оставалось демонстрировать на своем лице дебильное недоумение, в надежде, что Бес подойдет поближе, на расстоянии до полуметра, позволяющем дотянуться до него мечом джедая. Это при условии, что кисть руки, плотно прижатая к телу окажется ориентирована в нужном направлении. Что представлялось Паломнику достаточно маловероятным. Впрочем оставалось множество резервных вариантов. Например: подхватить телекинезом камень поувесистее и уронить его на голову Беса. Недостатком этого варианта было то, что в поле зрения Паломника, валяющегося на земле и глядящего по большей части вверх, подходящего предмета не наблюдалось. А без этого телекинез не работал. Опять же, можно было надеяться, что Рыжая очнется и наведет порядок в рядах муров. Ну и нельзя было игнорировать вариант, в соответствии с которым с неба рухнет метеорит, причем прямо на голову Беса.
— Два метеорита. — уточнил Паломник, — вспомнив, что Дуб, при всем при том, вполне может разобраться с бессознательной Рыжей и связанным по рукам и ногам инвалидом.
Взвесив все за и против, при этом не отрывая взгляда от приближающегося Беса, перебрасывающего с одной руки в другую камень, покрытый коркой из
А то, что Бес движется невероятно медленно и складывается впечатления, что камень временами просто зависает в воздухе, является следствием ускоренной работы мышления, подключившего все ресурсы на поиск выхода из критической ситуации. Рассчитывать на то, что шустрый, руководствуясь указаниями Дуба, оставит его в живых, не приходилось.
И на этот раз мироздание Паломника не подкачало. Возможно снова сработал эффект Счастливчика Улья. Но сам Паломник готов был поставить на помощь зала в лице Судьи Фараона. Недаром, перед тем как все случилось, зеленый голыш, врученный инвалиду сектантом для возложения на Алтарь, и все это время бережно хранящийся в мешочке, весящем на шее инвалида, нагрелся до такой степени, что оставил ожог на груди Паломника. Ну а потом, что называется, понеслась. Фигуральный метеорит реализовался в виде неадекватного поведения троицы Альбертов, все это время чинно сидящих осторонь и с интересом наблюдавших за происходящим.
PS. Друзья, давайте дружно вздрогнем. Ежели вы это все же читаете, превозмогая самих себя, то ставьте лайки и пишите комменты.
Глава шестая
Игры Альбертов
Глава шестая. Игры Альбертов.
Паломник сидел на своей инвалидной коляске в центре развороченной стоянки и угрюмо обдумывал что же на самом деле случилось с ним совсем недавно. Все главное, ранее отвлекающее его от тяжелых мыслей, было переделано. Состояние Рыжей, после укола спеком, найденным в вещах муров, и изрядной порции живчика, насильно влитой в рот бессознательной девушки, похоже стабилизировалось. Во всяком случае пульс стал устойчивым, дыхание выровнялось, а кожа из мраморно белой приобрела естественный цвет. Опять же рана на голове, аккуратно промытая и зашитая суровыми нитками из походного набора самой Лейлы, продемонстрировала ослепительно белую кость, своей целостностью гарантирующей, что мозги Рыжей остались таки внутри черепной коробки, а не разлетелись в разные стороны после удара Беса.
Паломник не стал укладывать свою подругу на постель внутри трейлера, а организовал импровизированное ложе из спальников и разнообразной мягкой рухляди прямо посредине поляны. С тем чтобы не выпускать болезную из поля зрения. Хотя случись у той кризис, вряд ли чем-нибудь мог бы помочь. Разве что добрым словом, да пистолетом. Который в случае кончины своей подруги немедленно бы разрядил в голову Дуба. Последнего из муров, переживших инцидент. Поскольку без нимфы надобность в кряжистом немедленно отпала бы. Сам же кряжистый валялся невдалеке. Хотя и не в столь комфортных условиях, как нимфа. Пусть и его многочисленные, но не слишком-то и глубокие порезы на теле были тщательно промыты, мало ли какая зараза прячется под когтями у Альберта, но вот руки и ноги были крепко связаны репшнуром, по случаю прихваченному Паломником в магазине спортивного инвентаря, в одну из прошлых вылазок. И хотя восьми миллиметровая плетеная веревка, способная при необходимости удержать связку альпинистов сорвавшихся в пропасть, и значительно уступала в прочности нитям, которыми оперировал Бес, но до тех пор, пока у Дуба не перезарядится его умение на силу и скорость, вполне справлялась с задачей иммобилизации мура.
— А к тому времени, — утешал себя Паломник, — или нимфа очнется и возьмет заботу о кряжистом на себя, либо «падишах умрет», а с ним и «ишак сдохнет», — этак своеобразно, в аллегорической форме подчеркивая, что без Рыжей ему кряжистый нафиг не нужен. — Вряд ли мне, на полную катушку задействовав личную харизму, удастся убедить мура броситься в объятия элитника, нацепив предварительно на себя пояс шахеда и сжав в руке детонатор.
На самом деле, ерничая подобным образом, Паломник пытался заглушить свое беспокойство о Рыжей.