S-T-I-K-S. Дети подземелий
Шрифт:
– Ну кто там еще.
Лицо Фаины сияло. Что-то эта баба задумала нехорошее. Вон, через глаза видно, как в голове танцуют тараканы.
– Можно?
Рыбник встал рано. Отдельный бокс ему не полагался, но в свете последних событий помещение было полностью в его распоряжении.
Сходил в душ, стараясь как можно быстрее проснуться. Еще в медблок нужно, Тунгуса подменить. Знахарь не спал со вчерашнего дня, а потому Рыбник поспешил туда, где его помощь пришлась как нельзя кстати.
В коридоре столкнулся
Глаза женщины лихорадочно блестели, движения были дергаными. Хорошо, что на этот раз без топора. Он ее побаивался. Отмороженная.
– Ты сможешь наркоту из крови вывести?
– Не пробовал. Может, Тунгуса попросишь?
– Хотелось бы без лишних глаз.
– Если это ненадолго, пойдем. Ничего не обещаю, - сразу предупредил Рыбник.
Гипс лежал на постели в полном неадеквате. Раскинув руки, он что-то бормотал, то улыбаясь, то скаля обломанные почти до основания зубы.
– Слушай, его же сегодня убивать будут.
– И что?
– Запас сил у меня не резиновый
– Можешь - делай.
– Не можешь - вали, - Бритни, нервничая, грубила, сама того не замечая.
Давайте перевернем его на живот.
Бокс супружеской пары был не чета тем, в которых проживали рабочие.
Изящная мебель, ковры с замысловатыми узорами, и огромная нестандартная кровать. Здесь десять человек миогут спокойно переночевать, и не подозревая о существовании друг друга.
Когда они совместными усилиями перевернули тело Гипса в требуемое положение, тот даже не проснулся. Так и продолжал храпеть, пуская слюну сквозь крошево зубов.
– Теперь просто молчите и не мешайте.
Знахарь уже повторно посмотрел на тело кваза через призму дара. Так и есть. Вещество концентрировалось в головном мозге и чуть меньше в сером веществе позвоночного канала.
Наркотик, к этому моменту не разложившийся в организме даже наполовину, опутывал всю область поражения ядовито-желтой сеткой.
Рыбник подцепил одну из ячеек, пытаясь освободить небольшое пространство токсичной зоны. Результат так себе. Освободилось около пяти квадратных сантиметров.
Женщины же видели только то, что Рыбник, делая легкие движения пальцами, вытягивает мелкодисперсную пыль порошка.
Уже через пятнадцать минут головной мозг Гипса был чист. Осталось только сделать детоксикацию синовиальной жидкости.
Еще через пять минут знахарь удалился. Гипс спал, и Рыбник предупредил, чтобы, как только кваз проснется влить ему в горло живчика.
– А, что?
– кто-то настойчиво тряс за плечо.
– Дорогой, просыпайся.
Кваз сел на кровати, озадаченно тряся головой. Что вчера было?
Гипс припомнил сочное видение, посетившее него намедни. Здорово. Как-нибудь он повторит.
Облизнул губы, ссохшиеся из-за водно-солевого дисбаланса, вызванного употреблением наркотического вещества n-ой
Бритни, сочувственно глядя, предложила живчика, плескавшегося в прозрачно-желтом стакане. М-дяяя. Запах так себе. Но надо.
– Спасибо.
Гипс трясущейся рукой перехватил стакан. Залпом выпил все содержимое.
– Ты знаешь, какой сегодня день?
– Бритни веселилась. Впрочем, как всегда. С антидепрессантами явно нужно завязывать.
– Нет.
– Фанфары. Блондинка приблизилась. Как хороша. Повеяло легким непринужденным ароматом ее духов. Склонилась над ухом.
– Сегодня в Подземелье революция.
Негодующая толпа растекалась. Бурлила, заполняя собой пространство. Голодные глаза наполнены торжеством и предвкушением.
Сегодня день перемен! Все равны! Долой тирана!
Альт шел в первых рядах. На очереди медблок. Гиен нужно убить. Это будут первые агнцы на алтаре свободы.
На пути встал какой-то парнишка. Новенький. Пришел с последним караваном. А потому не успел набраться недовольства и наглости. Чистая душа. Реальность нового мира его еще не испоганила. Идеалист.
– Остановитесь! Вы совсем не понимаете, что делаете! Люди!
Боится. Стоит твердо, но озирается по сторонам, словно затравленный зверь. Помощи не будет, успокойся. Не сегодня.
В глазах плещется страх, который невозможно не заметить. Твоя самоотверженность и верность похвальна. Жаль, что находишься по другую сторону баррикад.
Зачем здесь стоишь? Ради каких идей?
Толпа и не думает останавливаться. Масса, охваченная единым настроем, прет напролом, не замечая преград. Прошла.
На месте, где пару минут назад стоял паренек, лежит бездыханное, затоптанное тело. Оно того стоило?
Медблок. Недовольные, но сплоченные единым желанием перемен к лучшему. Заходят, рассредоточиваясь по ограниченному стенами пространству. Гиены смотрят недобро. Чувствуют, что им конец. Активисты первых рядов идут прямо к ним.
Альт подговорил кладовщика закрыть хранилища оружия. В горячке люди могут навредить сами себе. И правильно. Обезьянам пулеметы в руки давать нельзя. Лишние жертвы ни к чему.
Первые ряды вспыхивают красным пламенем. Толпа негодует и потихоньку звереет. Пирокинетик решил стоять до последнего. Заодно и зацепить с собой побольше. Похвально. Доблесть одинокого героя. Увы, твоя биография останется безызвестной. Я позабочусь.
Второй, на другом конце зала. Крики боли и хруст крошашихся костей. Несколько людей , моментально теряют сознание, превращаясь в бесформенные куски мяса. Ты остался один, Шепот. Совсем один. Зря. Хороший человек, всегда вел себя культурно, несмотря на занимаемое положение. Прощай, брат. Был бы рад тебя видеть при новой власти. Но не срослось. Земля пухом, как говорится.