S-T-I-K-S. Долгая дорога в стаб
Шрифт:
Правда, как оказалось, в реальности я отсутствовал недолго. Сознание, так же как покинуло меня, так и вернулось, резко, рывком. Ощутил себя лежащим на животе, на полу куда-то едущего автомобиля. Дёрнулся, скривился от уже привычной боли в спине и попытался перевернуться на спину. Не получилось. Во-первых потому как руки сзади были скованы наручниками, а во-вторых, мне этого не позволили.
– Лежи смирно, болезный, – грубоватый и немного глухой мужской голос остановил мои поползновения.
– Куда едем? – я немного поёрзал и принял почти удобное положение.
– Догадайся, –
Ехали недолго, минут семь всего, так что и отдохнуть-то толком не получилось. Выгрузили меня из «буханки» быстро – дёрнули за ноги, вызвав очередной приступ боли и поставили на ноги. Как оказалось, внутри ментовской буханки мы с сотрудником правоохранительных органов ехали не вдвоём. Был ещё и третий пассажир – парень, которому прилетело от меня в живот. Был он тих, молчалив и даже несколько заторможён, как мне показалось. Переживает, видать, что сейчас родителям позвонят и ему достанется по первое число.
– Проходим! – быстрая команда от сотрудника полиции, и мы понуро входим в четырёхэтажное серое здание, на котором белыми буквами на синем фоне написано «Полиция».
На левой стороне от входа красноватая табличка «Отдел полиции № 1» и ниже – к какому городу он относится. Только прочесть я не успел, нас уже завели в здание. В проходной, поставили лицом к стене, наскоро проверили карманы, а потом повели в местные камеры.
Решётчатая дверь, коридор с ответвлениями. Меня повели в левое, за которым находился ещё один коридор с камерами. В первую слева меня и завели.
– Лицом к стене, – команда которую я послушно выполнил.
Звон ключей, и мои руки освобождают от наручников.
– Тут пока посидишь, – попрощался со мной конвоир.
– Командир! – повернувшись, отвлекаю его от запирания решётки. – А дальше вообще что? Ну, я тут надолго?
– Ты как в первый раз, – даже удивился рослый полицейский.
– А всё же?
– Ну… – тот закрыл дверь, почесал роскошные усы и выдал: – Часа два посидишь, потом мы тебя оформим и дальше отправим. Хотя… – он снова почесал свою гордость, – наверное, сидеть тебе тут не два часа. Сегодня день странный. Все как с ума посходили, весеннее обострение у психов, что ли?
Договорить и дать предсказание ему не дал дежурный, влетевший в коридор.
– Никит, бегом в оружейку! На Лермонтова массовая резня! Уже шесть трупов!
Выпалив сногсшибательные новости, дежурный умчался, а мой провожатый коротко выругался и тоже убежал, гулко стуча ботинками по полу.
– За чё чалишься? – на меня из противоположной камеры смотрел лысоватый мужичок с обколотыми до синевы руками. На правой руке характерная татуировка с именем владельца – «Боря».
– Солнце с какими-то придурками не поделил, – буркнул я, и оглядел камеру.
Смотреть в принципе было не на что. Лежанка из металла, накрытая старым матрацем и всё.
– Бывает, чё, – глубокомысленно выдал «сосед». – Меня Сизый кличут. А есть чё? – уставился на меня с ленинским прищуром этот самый «Боря».
– Болт, – коротко представился я, и тут же разочаровал собеседника: – Ничего нет.
– Жаль, мля… – тот сплюнул на пол через решётку и удалился вглубь своей камеры.
– Сизый,
Показываться сосед не стал, а крикнул с лежанки:
– Ну, ты чисто клоун, Болт. Ты ещё спроси, когда баб приведут.
Плохи дела, чего тут скажешь. Еды не будет, планы на будущее туманны, да и вообще ситуация так себе. Что мне могут инкриминировать? Драка в общественном месте с нанесением лёгких телесных? В самом крайнем случае так и будет. Выход какой? Да хрен его знает!
Когда не знаешь что делать – ляг и поспи. Ситуация может и не изменится, но хоть будешь отдохнувший. Вот и я сейчас не нашёл другого выхода кроме как лечь на матрац и попробовать покемарить, пока за мной не придут. Как это ни странно, но уснул я быстро. Вот вроде бы только что терзался тяжёлыми мыслями, а тут раз – и сплю уже.
Разбудил меня странный звук, который я не смог распознать. Это был даже не звук, а некий отголосок моей собственной мысли, что требовал немедленно проснуться. Не настаивал, не просил, а именно требовал.
Сонно зевнул, потёр руками глаза, сел на лежанке. Спину снова стрельнуло, но немного мягче, чем раньше. Звук снова повторился, и я посмотрел в ту сторону, откуда он раздавался.
– Твою налево! – я подскочил с кровати и, шипя от боли, скакнул в сторону, подальше от решётки.
Испугаться было от чего – на меня смотрел «бывший» Сизый, и не просто смотрел, а тянул руки сквозь свою решётку, при этом урча, как кот-переросток. Мерзко, утробно и совсем не по-человечески. Люди издавать такой звук не способны. Даже великие шаманы народов Севера, когда пытаются вызвать духов предков. Пустой взгляд, тускло блестевший «рыбьим» отблеском, как бывает у покойников, был наполнен голодом и желанием добраться до очень вкусного куска мяса. До меня.
– Что ты такое? – вслух выдал я, подходя ближе к решётке, чтобы рассмотреть вблизи возникшую ситуацию.
От звука моего голоса «Сизый» заурчал ещё протяжней и противней, так что по коже пробежали мурашки, после чего принялся биться об решётку головой. На эту его новую тональность отозвались ещё три таких же отвратных звука дальше по коридору.
«Их тут много» – пришёл мне в голову неутешительный вывод.
А кого это «их»? Это вообще кто? Или правильнее будет – что? По внешнему виду, или, вернее, по признакам – это чистый покойник. Это я про бывшего Борю. Других я не видел, но предполагаю, что от моего соседа они вряд ли сильно отличаются. С другой стороны, эта тварь дышит, по крайней мере в лёгкие она воздух себе загоняет, это точно. Неправильные зомби? А типа, есть правильные?
Так. Тут про другое думать надо, а именно, чего теперь делать-то? Я относительно защищён – в камеру они вряд ли попадут без ключей. Но ведь и я отсюда не выберусь! Так, стоп! Какие к чертям зомби? Что за Голливуд, блин? Их ведь не бывает, я это точно знаю. А если их не бывает, тогда кто вот это вот такой голодный и музыкальный? И те, которые за стенками ему подпевают, кто?
Минуту я напряжённо думал, пытаясь найти выход из ситуации. Не нашёл. Подёргал решётчатую дверь – ну, а вдруг не заперта? Ага, как же – та даже не дёрнулась, стояла как монолит.