S-T-I-K-S. Рихтовщик. Прятки среди огней
Шрифт:
Я планировал поначалу двигаться вдоль освещённой луной дороги, но опытный местный охотник Шило убедил, что это верный способ нарваться на засаду тварей, стаи которых устраивают лежбища аккурат рядом с дорогой, чтобы было сподручнее атаковать проезжающие мимо машины. А уж двое пеших путников, не способных быстро сбежать на своих двоих, для заражённых станут просто подарком судьбы.
Поддавшись на уговоры Шила, я позволил ему вывести нас из окрестностей Малины знакомыми звериными тропами. И, направившись в противоположную уходящей от стаба дороге
– Одну руку всё время держи возле лица, – повернувшись, шепнул Шило, когда вокруг меня сомкнулись еловые лапы, отрезав от лунного света. – Чтобы оберегала глаза от веток.
Завершив короткий инструктаж, проводник возобновил движение.
Дальше я шёл за напарником практически в кромешном мраке, ориентируясь лишь на шелест еловых лап впереди. И за полчаса однообразного движения вполне приноровился. Свыкшиеся с мраком глаза даже стали различать контуры окружающих елей. А когда среди деревьев вдруг замаячили белёсые просветы, я даже сощурился от их яркого света.
– Впереди довольно большая поляна, – снова обернувшись, предупредил Шило.
– Ну и?
– Там наверняка засела стая тварей – любят они такие места. Можно поохотиться и двинуть по поляне напрямик. Или, не привлекая внимания, сейчас свернуть и обойти поляну стороной. По времени и там и там выйдет одно и то же. Первый вариант, конечно, рисковый, но сулит хороший барыш. Второй – безопасная пустышка… Решать тебе, командир.
– А сам как думаешь?
– Я б рискнул. Появление возле стаба высокоуровневых тварей маловероятно. Тамошняя мелкота, уверен, нам по силам.
– А у меня, знаешь ли, имелся опыт общения с рубером неподалёку от стаба.
– Так чё, в обход? – погрустнел Шило.
– Вот фиг ты догадался, – хмыкнул я. – Готовь свой лук. Мы принимаем бой.
Да, я сам был в шоке, когда ещё на улицах Малины заметил у великолепного стрелка Шило вместо винтовки или, на худой конец, «калаша» не очень с виду мощный композитный лук в специальном чехле, перекинутый через плечо поверх забитого длинными стрелами колчана. На моё закономерное «На хрена напялил это средневековье?» приятель загадочно усмехнулся и пообещал, что сам всё пойму, когда увижу «это средневековье» в действии.
– Супер! Ща мы тварюшкам наваляем!
Двинувшись дальше, Шило выверенным до миллиметра движением выдернул из чехла лук, на ходу ловко нацепил на него тетиву и, проверив щипками натяжку, наложил стрелу. Всё это он проделал буквально секунд за пять. Конечно, дольше, чем вскинуть и снять с предохранителя винтарь, но ненамного.
Добравшись до крайних ёлок, мы осторожно выглянули на залитую лунным светом поляну. Поначалу я ничего не смог рассмотреть в устилающей её густой высокой траве. А вот опытный лесной охотник, занявший позицию в метре от меня, ещё как смог.
Тренькнула отпущенная тетива, и серооперённая тень, метнувшись над травой, по самое оперение вошла в трухлявый пень на середине поляны. «Пень» внезапно оказался лотерейщиком. Вскинувшись было от неласковой побудки, он с бессильным шипеньем тут же рухнул на место и забился в предсмертной агонии.
Это чё за стрелы у Шила, что так запросто прошивают броню твари, легко выдерживающую попадание пистолетной пули с убойной дистанции?
Увы, озвучить свой вопрос я не успел, потому как тихая полянка после смерти лотерейщика превратилась в бурлящий котёл.
Разбуженные резким движением неудачливого сородича остальные члены стаи повскакивали со своих мест. Злобно заурчав, все твари хаотично стали метаться по поляне и бросаться на окружающую стену ельника в поисках невидимого обидчика.
Прежде чем я, поймав одну из тварей в окуляр прицела, надавил на спуск и упокоил первого бегуна, Шило успел выпустить по мечущимся тварям ещё три стрелы. Все они с филигранной точностью пробивали броню в области сердца и наповал косили бегунов и лотерейщиков.
Конечно, твари нас в конце концов учуяли, но к тому времени мы успели завалить две трети стаи, причём отстреливали в первую очередь самых матёрых и опасных в ближнем бою. И с атаковавшим наше укрытие десятком бегунов легко справились врукопашную.
Подводя итог короткому сражению, я вынужден был констатировать, что Шило обставил меня в нём по всем статьям. Мало того что стрелами он завалил четырнадцать тварей, в то время как я только шестерых, так ещё и в рукопашной, удивительно слаженно работая двумя мощными тесаками, он выпотрошил шестерых бегунов, оставив моей Шпоре всего лишь четверых.
Отчего-то на этот раз запаздывало и всё не загоралось перед глазами победное системное уведомление, будто начатая нами схватка с тварями оставалась незаконченной. Какое-то время мы настороженно прислушивались к окружающей тишине, готовые дать отпор затаившемуся в кустах врагу. Но прошло пять секунд, десять… Первым испытание тишиной не выдержал напарник. Через полминуты Шило убрал в ножны один из тесаков, а с помощью второго взялся потрошить убитых тварей.
Сменив Шпору на лопату, я следом за Шило занялся потрошением споровиков приконченных мною тварюшек. С двух лотерейщиков и восьми бегунов в итоге удалось собрать две жёлтых и одну белую горошины и девятнадцать споранов.
Шилу со своими жертвами пришлось возиться гораздо дольше. Мало того что их было больше, так ему ещё и приходилось тратить время на вырывание из тел мёртвых тварей застрявших стрел – не все, конечно, удавалось спасти, добрая треть при извлечении безнадёжно ломалась. Но всё равно пользоваться ими в лесу оказывалось куда как выгоднее, чем моей винтовкой. Убойность та же, а скорострельность и экономия боеприпасов куда выше.
Освободившись раньше напарника и ожидая, пока он управится со своими жертвами, я решил употребить одну из добытых горошин. Разумеется, белую.