S-T-I-K-S. Самурай: Красный медведь
Шрифт:
— Я себе с утра такого не позволяю, но если хочешь, то тебе сделаю хоть коньяк с чаем, хоть без него, — на ходу приобнял гостя за плечо.
— Нет уж. В одно жало не привык, — скривился он.
— Ну, уж извини. У меня сегодня дел маленькая тележка, из-за которой большой вагон выглядывает. Я к вечеру без вина пьяный буду, — сказал с почти искренней печалью.
— Ну, тогда мне лучше кофе с коньяком. Можно? — спросил он.
— Можно. Ты только сильно не удивляйся. У меня дом пустой пока. Он без мебели был, а за мебелью мы только сегодня собирались. Прошвырнемся по соседним кластерам, загрузим ЗИЛок подходящей мебелью, а потом уж как-нибудь соберем
— Ерунда это все. Ты дом купил или на съем взял? — спросил он.
— Снимаю пока, — признался я.
— Это не дело. Выкупай дом, даже если будешь месяцами в рейдах пропадать. Только об охране с кем-нибудь договорись, что бы добро из дома не растаскивали, — посоветовал товарищ.
— Может и выкуплю. Я пока думаю об этом, — пожал плечами я.
В дверях нас встретил Смельчак, в броне и при оружии.
— Я тебя от рейда отвлек что ли? Вы уезжать собирались? — Корм искренне забеспокоился.
— Нет. Это дежурный по дому, — отмахнулся я.
— Караулы назначил, — понял он правильно, а потом едва в голос не расхохотался. — Дежурный по дому. Вот блин.
Как смогли, устроились с кофе и чаем. Ему как обещал, плеснул в кофе коньяку. Поболтали о происходящей суматохе в стабе. Обсудили полезность денег. Поболтали о будущей обороне стаба, и я получил сведения о том, что помимо стены и минного поля во внешнее кольцо обороны войдет еще и пятиметровый наполненный водой ров. Его пустят по самой границе. Потом будет патрульная дорога, для объезда рва. За дорогой до самой стены без малого километровое минное поле. За ним еще одна патрульная дорога прямо под стеной. Оборона серьезнее некуда.
Узнал, что Безбашенные решили частично оставить Мехзавод. Они хотят свой небольшой стаб организовать и поэтому суетятся как ужаленные в одно место. Присмотрели местечко недалеко за рекой, но оно пока было пустым и находилось в довольно опасном месте. Вот теперь заготавливают все нужное и как только будут готовы, начнут там стройку. Строиться будут не вверх, а вниз. Создадут серьезный подземный бункер, в который даже элитной твари не прорваться. Но дело получалось рисковое и рабочих на него пока не искали. А ведь нужны будут серьезные специалисты, которые превратят в реальность готовые, но пока хранящиеся в компьютере Клуба, проекты. По задумке выйдет прекрасное место, откуда рейдеры смогут постоянно охотиться на серьезную дичь и где в случае чего смогут укрыться.
Отрывок 38
Пришло время смены наряда и Фому, Кирпича и Смельчака сменили Эльза, Мушкет и Нахал. Смена происходила буднично, но с построением заступающей тройки. Я убедился, что все могут нести службу и, возложив на Эльзу обязанности по смене старого наряда, снова занялся наблюдавшим за всем происходящим гостем.
Часть, посвященная разговорам на темы, не касающиеся дела, можно было считать законченной, и я попросил у Корма видео и фото боев Безбашенных с монстрами, если таковые были. Особенно меня интересовал бой муров против Годзиллы, а также мне была интересна запись нашей засады на колону муров и внешников. Корм такого мне сам дать не мог, но заверил что Клуб, если я загляну, точно не откажет. И вообще Клуб ждет меня в гости, хоть одного, хоть со всеми моими ребятами.
Вот тут пришел черед Корма говорить, зачем он пришел, ведь пришел-то он тоже не просто так, а с каким-то делом.
— Сам дружище, у тебя тут, говорят, армяночка молодая есть, — начал он.
— Ну, допустим, есть, — напрягся я.
— К нам армяне из диаспоры приходили, говорят, не отдаешь ты ее им, — и смотрит на меня, понятно, что ждет, что скажу.
Я вздохнул на показ.
— Я насколько знаю, в этом стабе рабства нет, — сказал ему.
— А при чем тут рабство? — несколько опешил он.
— А с того что эта девочка в моей группе полностью добровольно. Я ее спас, до стаба довел, она же решила, что в моей группе ей будет лучше. Вот и все. Какие тут передачи и продажи людей могут быть? Они там, что в какой-то параллельной реальности живут или наоборот я что-то категорически путаю, а они здесь решают, где и кому быть? — пояснил ему свою позицию.
— Понимаешь, — Корм пожевал губы, — армяне тут живут своим гуртом. Тут так заведено, что они всех своих к себе подтягивают, сами о своих бабах заботятся и те живут не плохо. По крайней мере, никто не жалуется. Ты не встретишь армянку в борделе, как и в какой-то опасной вылазке. Они торгуют в своих магазинах, шьют какие-то вещи на заказ… — он решил рассказать мне вовсе не слишком интересующую меня информацию.
Если честно, то на Гаяне у меня были планы и нежелание ее отдавать, подкреплялось не только ее не желанием уходить, но и ее возможной боевой эффективностью. Будь у нее какой-нибудь мирный дар я, быть может, еще подумал бы над ее судьбой, но и тогда бы я ее не прогнал и не «продал». У меня теперь есть пусть съемный, но дом и куча детей, о которых нужно заботиться. Гаяне вполне могла бы стать хорошей помощницей для Ольги, так что даже без своего интересного дара она пригодилась бы.
— Так, Корм, — оборвал я его, положив ладони на стол. — Гаяне, никуда уходить не хочет и считает, что ей тут будет лучше. Чего еще надо? Хочешь, я ее сюда позову, и она сама тебе все скажет. Она этих соплеменников из, как ты выразился, гурта, напугалась больше чем заражённых. Прибежала ко мне и чуть ли не со слезами просила, что бы я ее им не отдавал. Что непонятного? Что у нас с тобой за лыко мочало начинай сначала?
— Все понятно, — он поднял раскрытые ладони в знак мира. — Они просто прибежали к Клубу. Видно откуда-то узнали, что он с тобой в хороших отношениях. Говорят, неправильно ты себя ведешь…
— Я себя правильно веду, — снова оборвал я его. — А этим деятелям передай, что делать им тут нечего. Если им так удобнее, то могут считать, что девочка не армянка, а русская или вообще китаянка.
— Я тебя понял, — он кивнул в подтверждение своих слов.
Повисла гнетущая пауза. Мы несколько десятков секунд сидели глядя друг на друга. Было слышно, как на втором этаже резвятся дети, но это не стало поводом для смены соответствующей темы разговора. Потом я оборвал затягивающуюся тишину.
— Чего мне ждать от этих товарищей? — спросил его.
— Если честно не знаю. Они наверняка затаят обиду, но не думаю, что сделают что-то серьезное. Им в этом стабе еще жить, а по закону стаба ты прав. Вдобавок их Мамелюк не любит за что-то, хоть и сам армянин или полукровка какой-то, — рассказал он.
— Значит, мне можно ехать спокойно за мебелью. Никто тут не начнет беспределить? Ведь если попробуют увести девчонку силой, мои парни будут стрелять не думая. Для них авторитетов кроме меня нет, и в людей они уже стреляли, так что сомневаться не будут. А если кто-то из моих ребят еще и пострадает, я разнесу их шалман в пух и прах. Пусть меня после этого и запишут в черные списки, и мне придется валить из стаба, но я это сделаю. Мне не в первой делать глупости ради своих, — произнес все довольно эмоционально, но без лишней жестикуляции.