S-T-I-K-S. Шатун
Шрифт:
— И что, есть те, кто на такой развод соглашаются?
— Почему сразу развод? Они же тебе честно признались, что там твари матерые есть. Развод, это когда тебя в темную используют.
— Понятно. — Принялся я догонять Скифа. А то он рассказывает, но и ложкой работать не забывает.
— Но вот скажи, как с такими тварями матерыми справляться, если я за ним взглядом уследить не могу, так быстро они двигаются?
— Если проживешь тут подольше, то со временем будешь успевать. Мы ведь тоже изменяемся: становимся быстрее и сильнее. Да плюс дары прокачиваем. Так что не все так страшно,
— И сколько ждать, пока я дорасту до такого результата?
— Все от тебя зависит. Если будешь «ждать», как некоторые — то долго. Нужно не на попе ровно сидеть, а помогать своему организму развиваться — горох и жемчуг хорошо в этом помогают, быстро прокачивают организм. Но не это главное… — И снова ложкой заработал.
— А что главное? — Не выдержал я паузы?
— Главное. Запомни Шатун. Дар не только горохом прокачивать нужно. Дар развивается быстрее в стрессовой ситуации. Чем сильнее эмоции: страх, бешенство, ужас или злость — не важно какие. Когда в теле адреналин зашкаливает, вот тогда, да еще и с помощью гороха можно быстро развиваться. А в тепле сидеть и горох жрать, как некоторые… — махнул он пренебрежительно куда-то в сторону рукой. — Потом удивляются, что такой слабый выхлоп получается.
— Чем больше в поле ты находишься и чем чаще по грани ходишь — тем быстрее развиваешься?
— В точку сказал — указал на меня пальцем. — Так все и происходит. Именно по грани.
Зал быстро наполнялся людьми, свободных мест все меньше становилось, когда зашла очередная группа оголодавших у меня сердце с ритма сбилось — уставился на них во все глаза.
Но не только я этим занимался, в помещении вообще на миг тишина наступила — все на них уставились.
Они же, не обращая ни на кого внимания, уселись возле стены за угловым столом. Привыкли, наверное, уже к повышенному вниманию со стороны.
Одетые в черную и оливкового цвета форму, из оружия только пистолеты в кобуре. Стронги выделялись из всей толпы своим внешним видом.
— Стронги пожаловали. — Скиф просветил о том, что я и так уже понял.
Форма внешников, только еще и черная у некоторых, а так один в один как у меня была и «Клевец» в кобуре, его я слету узнал.
Когда я уже свои вещи поеду выкопать? Не столько вещи нужны, сколько «Клевец» пригодился бы.
— Они что, нечастые гости здесь, что на них все так смотрят?
— К нам они только на отдых приезжают и добро спустить. А так все больше на Внешке пропадают на внешников и муров охотятся.
— А там что негде отдохнуть?
— Почему негде — есть где. На Внешке хватает стабов однодневок — как мы их называем.
— Почему однодневок?
— Так их или муры, или внешники периодически выносят, но они как грибы после дождя опять появляются. Слишком много там добра валится, кластеры быстрые, добро не успевает до земли долететь, как следующая партия на подходе, и опасности от тварей практически нет — вот и тянутся туда рейдеры. Только забывают некоторые, что самая страшная тварь была и остается ей и это человек.
— А почему внешники муров Лютого не трогают, если им так потроха наши нужны?
— Да потому что выгодны они им. На Внешке много народа сыплется,
— Получается, им далеко и ненужно вглубь забираться. Им и на Внешке всего хватает?
— Так-то да. Но они же тоже этот мир изучают. Вот и лезут бывает к самому Пеклу. Но это очень редко случается, когда найдут каких ученых безбашенных, тогда и лезут. А так да. Сидят там себе и черпают ресурсы, да охоты для богатеньких устраивают.
— Какие охоты? — Даже ложку опустил от удивления.
— Ну ты че? Тут же новый мир, да с такими тварями, и ты хочешь, чтоб сюда за острыми ощущениями не лезли? Даже у нас на земле хватало авантюристов, которые баснословные бабки тратили, чтоб на другом краю мира подстрелить какую животину. А тут такой туризм сам бог велел организовать.
— Так это что получается, на нас не столько за органами охотятся, сколько за экзотической зверюшкой едут поохотиться?
— Ну да. Мясом их муры снабжают, а нас они так, в процессе потрошат, чтоб добро не пропадало. Ну и наши потроха дороже стоят конечно, мы же тут по дольше варимся, уже и не люди почти, только с виду и остались на них похожи.
— Почему не люди? — Удивился его словам.
Наклонившись и прошептал мне:
— Мы все мутанты. Только не трепись об этом, а то по-разному все это воспринимают.
А я сначала вспомнил реакцию Сапсана на слова Шельмы о мутантах, а потом и призадумался: если разобраться, то действительно мутанты. Споры нас изменяют постоянно и даже если внешне незаметно, то по тем же нашим дарам, которые обычным людям неподвластные — это видно. Вдобавок мы не болеем и не стареем, мы быстрее и сильнее обычного человека. Как бы на земле такого назвали? Мутант однозначно. И тут же на запчасти разобрали бы, чтоб изучить.
Сама собой на лицо выползла грустная улыбка. Мы ненавидим внешников и воспринимаем их не как людей, а как какой-то другой вид монстров — Внешников. А получается, если б в Улей сумели пробиться наши ученые — то все было бы все так же. Охотились бы на тварей здесь, а на земле простые люди требовали бы все больше таких нужных им лекарств от всех болячек. И наши экстремалы, так же охотились бы на местных, как сейчас охотятся внешники.
— Дошло вижу? — Так же грустно улыбнулся он. — Вот то-то и оно. Воевать с ними нужно конечно, по-другому никак, мы враги непримиримые. Но люто ненавидеть, как стронги их ненавидят, не нужно. Сгоришь от ненависти со временен или поляжешь сам и людей своих положишь в этой бойне. На них так же, как и они на нас охотиться нужно — с холодной головой. Им потроха наши нужны, а нам их вещи и техника пригодятся. Вот и получается честный размен без всяких лишних эмоций.
— А разве… — Заткнулся вовремя. Чуть не спросил, за вещи внешников: простые люди ими вроде как не могут пользоваться.