S. T. since tempore. Авантюрный роман
Шрифт:
Соне почему-то вдруг стало очень стыдно...
– Подождите , пожалуйста! А Вы можете постоять со мной... Немножко,,, - вдруг сказала она.
– Меня зовут Соней... А Вы монах?
– Да какой я монах!
– улыбнулся останавливаясь Филя.
– Монахи же во!
Он поднял руку.
– А я так... Сочувствующий... Странник я. Фил, значит . Хожу по миру смотрю. Как люди живут, где и как , значит. Ну, и Бог меня терпит... Пока... Так вот и хожу...
Они замолчали....
– А Вы знаете, - сказал Фил.
– Вот странно иногда получается. Довольно часто мы сразу определяем для себя, что за человек рядом. С другом, ну, или так скажем с потенциальным другом, - легко. И помолчать легко можно. Не угнетает это. Словно так и должно. А вот с человеком неприятным, молчать вроде бы как неприлично, но поговорить не о чем, да
Они замолчали. Под ними торжественно передвигала свои воды Москва-река. Проснувшееся солнце пока ещё безуспешно пыталось оторваться от горизонта. Старый знакомец ветер увлечённо перебирал стопки баннеров, а ласточки устраивали головокружительные пируэты в воздухе...
– Простите, - неожиданно для себя вдруг спросила Соня, нервно теребя шнуровку своего зонтика.
– Наверное, это глупый и бестактный вопрос, но как Вы относитесь к самоубийству?
Над перилами моста повисла неловкая пауза.... Они немного постояли молча...
– Вы знаете, - медленно начал говорить Филя, словно взвешивая каждое слово.- ежегодно около полумиллиона человек на этой грешной Земле добровольно уходят из жизни. А сколько человек пробует, а сколько думает об этом...Самоубийство , как я грешный думаю, в большинстве своём или своеобразная месть окружающим, или малодушие, даже , если это называть своими словами - трусость. Как говорят, "от обиды человеческия, или по иному какому случаю от малодушия"
Вот Вы сейчас скажете, ну, как можно называть человека трусом, ведь он убивает не кого-то, а себя... Так я вам на это скажу, что и много тысяч самых геройских поступков совершены из-за трусости, боязни за свою собственную шкуру. Так и это... Сколько самоубийств было совершено из-за боязни ответственности за свои поступки и за судьбу других, из-за боязни предстоящих бед или будущих стеснённых условий, из-за неверия ни в собственные силы, ни в Бога... Решение то простое и неказистое, вроде лежащее на поверхности, но страшно глупое и , что самое страшное, не возвратное...
Это порою, как в детстве, спрячется ребёночек в чулан и не видать его. И от ответственности ушёл и вроде как тихо и спокойно... Но ведь выходить-то всё равно придётся, и отвечать за своих поступки тоже... Не решает это проблемы, как не верти, а не решает... Откладывается на потом это решение...
– Ну, а месть?..
– тихо спросила Соня.
– Месть?..
– Филя с участием посмотрел на неё.
– Ну,что такое месть Вы небось сами знаете... Постоянно думает об этом человек, просто упивается... Вот увидите меня в гробу, сразу поймёте кого потеряли. Будете плакать и убиваться, да вот только поздно будет. Нету уже меня. И вот представляет себе он эту картину и самому жалко себя любимого до слёз и радуется, что эти истуканы - родители, или предметы любви, или друзья-знакомые будут мучиться. Помучайтесь , как и я! Мелкое такое гаденькое мстительное чувство, удивительно глупое , но страстно живучее. И прокручивается оно, словно ремень на шкиве с утра и до вечера, обрастая цветастыми подробностями. В придумывании пакостей ближнему мы непревзойдённые мастера. Только кому мы так хоти отомстить? А, как правило, самым близким людям, которых всё же любили и продолжаем любить и которые очень любят нас. Всему остальному миру мы не нужны. Помните, "отряд не заметит потери бойца и яблочко песню допел до конца". Поучается, мы мстим связанному с нами, то есть самим себе... Самое , пожалуй, ужасное, что все иные свои глупости мы можем исправить. Все, кроме этой... Получается как в сказке про Колобка, я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл... Да только и от себя ты тоже ушёл...
Вам, Соня, никогда не казалось странным, что церковь не отпевает самоубийц и считает это тягчайшим грехом , который она на земле уже не может отпустить, так как всякий грех отпускается только при покаянии. Мы, Соня, "...знаем, что любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу" (Рим.8:28). Я верю, Соня, что все скорби и беды в течение всей нашей жизни, никогда не даются сверх сил человека. Собственный крест не может быть неподъёмным... Парадокс, но когда нам надо какую-нибудь вещь мы горы свернём, а когда касается понимания другого человека не можем приложить и одной тысячной доли этих усилий. Сколько трагедий произошло из-за глупого непонимания, неумения просто выслушать и понять другого, не безразличного тебе человека. Вместе с апостолом Павлом Церковь призывает: Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов (Гал. 6, 2)".
Кстати, Соня, по 14 правилу Тимофея, епископа Александрийского, к самоубийцам относятся также убитые на дуэли. Именно поэтому в своё время митрополит Санкт-Петербургский Серафим и был противником отдания полных погребальных почестей умершему поэту Пушкину и не участвовал в его отпевании, и, если бы не участие будущего святителя Филарета в положительном ответе на запрос об отпевании к Николаю I , всё могло бы повернуться совсем по-другому.... А так отпевание совершали архимандрит и шестеро священников. Так, что нашему , Александру Сергеевичу очень повезло, что он скончался не на дуэли, а дома , успев попрощаться с семьёй, покаяться и приобщиться Святых Христовых Таин перед смертью.
Сохранились свидетельства, что после дуэли тяжелораненого, истекающего кровью Пушкина привезли в дом Волконских на Мойке и послали за священником из ближайшей церкви. Им оказался придворный протоирей Пётр Дмитриевич Песоцкий из Конюшенной придворной церкви, который прошел с русской армией войну 1812 года. В этой же церкви позднее и будут отпевать поэта , так как граф Строганов, занимающийся по просьбе жены Пушкина похоронами, внезапно получил отказ от настоятеля храма Исаакиевского собора в отпевании поэта, как самоубийцы. Однако, как свидетельствуют очевидцы княгиня Е.Н. Мещерская и князь П.А. Вяземский, отец Пётр, выходя со слезами на глазах после исповеди из комнаты умирающего Пушкина, сказал: "Я хотел бы умереть, как умирает этот человек!"...
По церковным канонам сюда же относятся и убитые во время разбоя преступники,а также люди, настоявшие на своей эвтаназии, и даже подозреваемые в самоубийстве , например, не принято отпевать утонувших при неизвестных обстоятельствах. Всех их нельзя отпевать в храме, поминать в церковной молитве за Литургией и на панихидах. Самоубийц не хоронят на кладбищах около церквей.
В помощь самоубийцам общество придумало эвтаназию. Знаешь, в жизни порою достаточно сделать один, по виду ничего не значащий, проступок и за ним, как стая за вожаком, начинают наслаиваться другие, увеличиваясь в геометрической прогрессии. Думаю,. также будет и с эвтаназией. Начиналось всё с больных страдающих раком. Вроде бы благая вещь - зачем мучиться и мучить других, когда можно вполне безболезненно уйти от всего этого. Но, Соня, знаешь сколько людей покончили жизнь самоубийством ещё не страдая от болей, физически достаточно здоровыми. Они сдались на милость собственным страхам. А сколько онкологических больных пережили своих здоровых и молодых родственников. Не знаем мы пути божьи. Но разговор не об этом, сладка эвтаназия для общества. И постепенно начинаются разговоры об эвтаназии стариков , психических больных, ассоциальных элементов - пьяниц, наркоманов. Чем мы лучше становимся тогда фашистов, пекущихся о здоровье нации и лучшим лекарством для этого считавших газовые камеры? Кто мы такие, решающие за Бога судьбы других людей?.. И получается - благими намерениями выстлан путь в ад. Общество вместо поддержки стоящего на краю, толкает его в пропасть...
Число известных самоубийц не поддаётся описанию, а сколько безизвестных?... Мы знаем великих самоубийц древнего мира - философа Сократа, греческого политика и оратора Демосфена, древнегреческого философа Диогена Синопского, эпикурийца Петрония, написавшего "Сатирикон", и Клеопатру, Марка Антония и Брута, Ганнибала и Нерона, Вирджинию Вульф, Адольфа Гитлера и Эрнеста Хемингуэя, Винсента ван Гога и Джека Лондона, Джуди Гарленд и Чайковского, Зигмунда Фрейда и Элвиса Пресли, Курта Кобэйна и Мэрилин Монро, Сергея Есенина и Марину Цветаеву, Генриха фон Клейса и Рюноскэ Акутагау, а также Иуду Искариота и Понтия Пилата...
"Отчаяние - злейший грех между всеми грехами. Созревшее отчаяние обыкновенно выражается самоубийством... Самоубийство - тягчайший грех. Совершивший его лишает себя покаяния и всякой надежды спасения" - писал когда-то наш святитель Игнатий Брянчанинов.
– Фил!
– горячо начала Соня.- А Вы знаете русского поэта-символиста и писателя Фёдора Сологуба? О нём ещё Корней Чуковский написал: "В самом стиле его писаний есть какое-то обаяние смерти. Эти застывшие, тихие, ровные строки, эта, как мы видели, беззвучность всех его слов - не здесь ли источник особенной сологубовской красоты, которую почуют все, кому дано чуять красоту?..."