S.T.A.L.K.E.R. История правды и лжи

Декаданствующий мастер

– А если не соглашусь? – спросил Дегтярев, сжав кулаки.

– Тебе лучше согласиться, – победно улыбнулся Светлый и плотнее прижал к голове Алисы пистолет. – Я советую!

====== Часть 3. Ложь. Первый шаг. ======

Глава 3. Первый шаг Неизвестный гул прорезал тишину Зоны, и стало совсем тихо. Землетрясение прекратилось, и небо разразилось проливным дождем, выплеснув накопившееся напряжение после выброса – именно так называлось то, что происходило сейчас на территории Зоны Отчуждения. Алиса это узнала полчаса назад, найдя под металлической сеткой пола баржи «Скадовск» тетрадь с записями Гонты. Эта записная книжка принадлежала сталкеру, который умер почти у нее на руках там, на втором пролете, в трюме номер пять, примерно час назад. Журналистка, дрожащими руками, держала эту маленькую, кожаную книжицу, удивлялась и ужасалась одновременно. Какое-то странное чувство, когда понимаешь, что читаешь сейчас именно о том, что не успел тебе рассказать человек. В этой записной книжке были

фотографии людей, большинство из них мужчины, которые зовутся сталкерами, только вот что означает это слово, Алиса так и не узнала, зато она прочитала, что в Зоне Отчуждения полно мутантов. Гонта писал, что эти твари убивают без всякой жалости и каждая имеет свои особенности. Кажется, погибший сталкер, был охотником на мутантов, потому что все страницы были исчерканы неровных почерком, рассказывая о поведении и слабостях монстров. Алиса посмотрела на рисунки сталкера, которые иллюстрировали этих зверей и Романовой показалось, что самыми страшными являются кровососы: высокие гуманоиды с щупальцами вместо рта, с помощью которых мутант выпивает всю жидкость из своей жертвы. Журналистка еще раз посмотрела на рисунок кровососа, а затем перелистнула на страницы, посвященные каким-то аномалиям, разрывающих за несколько секунд, все живое, что в них попадает, дальше шел раздел о мистических артефактах, за которые многие сталкеры отдали жизни в этих зловещих местах. Корреспондентка на миг отвлеклась от чтения и, прикрыв книгу, она глянула на ржавый потолок « Скадовска», пытаясь увидеть за ним алеющие небеса, нависшие над проклятой землей. Что же это за место такое? Почему об этом никто не знает за границей Зоны? Можно ли выбраться отсюда живыми? Еще Алиса посмотрела на свою ладонь, где под кожей, словно синяя пуговица, синела та самая жидкость вколотая умирающим Гонтой. Сначала девушка испугалась, но вроде бы никаких последствий после укола не было, даже наоборот, самочувствие улучшилось, а раны... Ладно, раны остались прежними, но уже не кровоточили. Гонта сказал, что “Антидот у тебя”. Возможно, это и есть тот самый антидот, но только от чего? Громко вздохнув, Алиса снова начала листать страницы записей Гонты, как вдруг среди пожелтевших листков нашлась отдельная записка, написанная неизвестным сталкером: ” В Зоне грядут перемены. Мои бойцы узнали, что правительство Украины хочет быстро закрыть четвертый энергоблок новым саркофагом. Они думают, что это поможет. Но, кто здесь уже больше пяти лет знают, что это не спасет. Сталкеры стали все чаще пропадать. На “Скадовске” уже не безопасно. Говорят “Монолит” подкупил наемников, и теперь они что-то ищут вместе. Выбросы теперь невозможно пережить, не спрятавшись достаточно надежно, они спалят все живое на территории. Реактор набирает обороты. Нужно что-то делать, нужно что-то решать... На территории “Скадовска” работали ученые, которые разработали “Антидот”. Теперь нужно его передать и распространить. Надеюсь, что я успею добраться к Припяти. Хотя, я уже никому и ничему не верю. Держись, Гонта. Ждите подкрепления”. Пролистав записную книгу дальше, Алиса не нашла никаких записей, далее были лишь белые, пустые листы. Романова потерла виски, надеясь хоть как-то осмыслить прочитанное и увиденное в эти последние несколько часов. Голова мыслить отказывалась и, теряя последнюю надежду, на то, что сейчас выскочат люди с цветами и закричат ” Это розыгрыш!”. Она пролистала блокнот Гонты еще раз и наткнулась на знакомое слово, точнее фамилию: Дегтярев. В мыслях всплыли крики наемников и Алиса начала тщательно вычитывать неразборчивый почерк Гонты, около фотографии этого самого Дегтярева. Там было написано: “После провала “Фарватера” Зона стала, открыта для многих, но Сашка говорит, что нам нужно бояться не Монолита, а ….” Далее страница была вырвана, и чего бояться, Алиса так и не узнала.

– Какого? – Романова осмотрела книжку со всех сторон, в поисках продолжения.- Одни загадки, блин, и еще куча всякой ерунды.

Алиса сняла черную обложку и еще раз потрусила блокнот – ничего, хотя... Стоп! На изнанке переплета, в самом незаметном месте, что-то было прикреплено. Это была записка Гонты к Дегтяреву: “Монолит” начинает войну. Они нашли способ запустить реактор. Скоро выбросы превратят всю Украину, Белоруссию и часть России в “Зону Отчуждения”. На “Скадовск” будет нападение, мы будем отбиваться до конца, но наемников мы долго не удержим. Иди на четвертый реактор. Я попытаюсь передать “Антидот””. Знаете, многие скажут, что человек в таких условиях сядет тихо в уголок и будет плакать, но любой, поверьте, самый последний трус (к категории, которых Алиса очень подходила) будет стараться спасти свою любимую и драгоценную шкурку. Когда попадаешь в подобную ситуацию, приходится делать невозможное.

Обойдя все трюмы “Скадовска”, журналистка не нашла ничего, кроме этого блокнота Гонты и зловещих, красных потеков на стенах корабля.

– Алиска, ты как? – тихо протянул только что проснувшийся ото сна Ванька. – Мы где?

– Ой, сказала бы я, где мы. У тебя не болит ребро? – вздохнула девушка.

– Нет,- оператор быстро поднялся на ноги и, не поверив своему самочувствию, даже попрыгал на месте, для полной уверенности. – Вообще не болит! Ты меня тут прооперировала что

ли?

– Правда не болит? – переспросила Романова, тоже не веря тому, что обезболивающее может настолько хорошо снять боль от сломанного ребра.

– Ага, – протянул пострадавший. – Ни грамма! А куда теперь? Надо отсюда выбираться, но только скажи, все-таки, где мы?

Девушка отвечать не стала, лишь спешно достала свой смартфон и набрала номер начальника канала, ведь пока Ванька на ногах, нужно было отсюда драпать. Но телефон не включался. Совсем. Словно стал обычной черной пластмассой.

– Ванька, быстро дай мне свой “Самсунг”! – крикнула Алиса, и репортер извлек из кармана новенький гаджет, который он купил на прошлой неделе.

Ошибки не было, устройство Ваньки тоже не работало. Алиса ловко сняла задние панели и извлекла батареи, которые оказались пустыми, словно выеденными неизвестным зверьком.

– Вот те на! – ахнула Романова и показала оператору пустые пластиковые оболочки аккумуляторов.

– Черт, – ругнулся Ванька. – И что теперь?

Алиса почувствовала, как на нее снова начала давить невероятным грузом ответственность, и терпеть это было невозможным.

– Все! Накрылось наше легкое спасение медным тазом. Теперь вариантов всего два: либо к тем ублюдкам в лес. Если выживем – то к Кордону убегаем, а позже будем мы сидеть за «Проникновение на закрытую территорию», – Алиса с отчаянной улыбкой начала рассказывать ближайшие планы на будущее. – А второй вариант: взять пушки у убитых в трюме, и, как учил нами любимый Джон Рембо, стреляем всех чертей, встретившихся по пути в эту пресловутую Припять! А что будет дальше вообще не понятно, – у журналистки глаза наполнились горячими слезами, которые обжигали лицо и мерзко попадали на губы и в рот. – Так вот, Ванюша, выбирай. Сдохнуть там или на Кордоне?

Усталость и страхи дали о себе знать. Алиса никогда не отличалась хорошим характером, была не сдержанной, а здесь уже просто накопились страхи и выплеснулись через край. Зато Ванька удивил своим поведением, обычно веселый и общительный парень, внезапно, стал серьезным, достал сигарету и закурил. Потом подошел с серьезным лицом к своей подруге, вытер рукавом слезы с ее лица и сказал:

– Мы выживем, я клянусь тебе, мы будем дома. Ты уж точно, я обещаю. А теперь, скажи, что это за блокнот и карта? И какое у нас есть оружие, и про каких убитых ты говорила?

Алиса все еще не могла отдышаться от истерики, но рассказала, все вкратце. Все, кроме записки Гонты. Показаться сумасшедшей ей не хотелось.

Ванька прочитал и просмотрел карту, затем поднялся в трюм, где Алиса разговаривала с Гонтой и нашла всех погибших, а потом , вернувшись с двумя автоматами, подобранными у убитых, спросил:

– Сколько будет действовать обезболивающее?

– Если сделаем еще укол, то еще два часа.

– Бери АКС, – сказал спешно оператор и закинул рюкзак со всем тем, что корреспонденты нашли на «Скадовке». – Да и блокнот не забудь.

Ванька переломил ампулу, набрал в шприц обезболивающего и ввел себе внутривенно. Алиса не предлагала свою помощь, поскольку знала, что первые несколько лет, Самойлов учился на медицинском факультете и справится с простой инъекцией гораздо лучше сам.

– Куда мы? – спросила Алиса, наблюдая за оператором.

– В Припять, – сухо ответил Ванька. – Нужно узнать, что там и, все-таки, мне кажется, нужно идти туда, куда тебе указал тот сталкер.

– Вань, ты себя слышишь? – отчаянно спросила Романова своего давнего друга. – Я не хочу играть в героев, я просто хочу жить!

– Поверь мне, я думаю, что это правильно! – Иван полностью взял инициативу на себя и, потянувшись, взял за руку свою коллегу, а другой рукой открыл ржавую дверь «Скадовска».

Мир изменился после Выброса. Трава была будто обожжённой, зато стало понятно, почему оплавилась краска на корабле. Молодцы “Монолит”, хорошо работают, если это они устраивают такое. Алиса следила за самочувствием Ваньки, а в руке крепко сжимала АКС.

– Вань! – тихо окликнула парня Романова, когда они отошли метров на пятьсот от «Скадовска». – Я стрелять не умею.

Ванька повернулся и улыбнулся:

– Смотри: магазин вот так отсоединять, – он достал пару патронов из рюкзака и заполнил магазин автомата полностью. – На предохранитель здесь ставишь. Вот эту ручку. Если щелкнул, значит сняла. Все остальное — как в пейнтболе. Поняла?

– Ага, – Алиса закивала головой и начала вспоминать пострелушки в парке Революции, на которые они ездили пару раз в выходные.

А ведь больно было, когда кто-то из команды противников близко выстреливал шариком с краской, а потом синяки на теле оставались. Зато здесь, из автомата, почти не больно и без синяков. Да-а-а, несомненный плюс! Было удивительно тихо: лишь капал дождь и где-то вдалеке лаяли слепые псы, так назывались мутированные собаки, которых в Зоне было очень много. Как и всякий мутант, обитающий в этих краях, псы желали разорвать любого вкусного и очень питательного человека, который попадется им на обед. Конечно для опытного сталкера они не представляли никакой опасности , но для новичков были страшным испытанием. Теперь же корреспонденты знали, какую угрозу жизни представляют мутанты особенно для случайно зашедших сюда журналистов. Но эта зловещая тишина была не долгой.