САДОК ДЛЯ РЕПТИЛИЙ Часть II (Двухтомник англо-американской фантастики)
Шрифт:
Уилбур нервно суетился, подкручивая ручки на роботе. Он поднял экран до уровня глаз профессора, а его самого подвинул немного вперед, так, чтобы тот встал в специальное углубление в основании робота. После этого Уилбур скрылся за панелью управления.
— Начинающий? — хихикнул он.
— Как тебе будет угодно, — ответил профессор.
— Сделаем «Продолжение обучения», — сказал Уилбур. Он нажал кнопку, и робот тихо загудел. На экране зажглось слово «Настройка». Профессор презрительно провел пальцем по струнам. При каждом звуке
— Ого! — воскликнул он. — Большинство учеников тратит минут десять, пока у них загорится зеленый!
— Я верю, — отозвался профессор.
На экране появились ноты, но профессор, казалось, не собирался поднимать скрипку. Неожиданно его окружили щупальца. Я смотрел, потрясенный, как робот осторожно установил ему скрипку, поднял локти до нужной высоты и поставил смычок. По комнате поплыли звуки — хрупкие, механические звуки. Я понял, что это играет не профессор.
— Я совершенно расслаблен, — сказал он мне. — Я ничего не делаю, но робот все-таки заставляет меня играть. Видишь, Джонни?
— Невероятно! — вырвалось у меня.
Сэм Бейерс тихо фыркнул.
— А теперь играю я сам, — продолжал профессор. Музыка сразу стала теплой и выразительной. — Робот сейчас отдыхает. Но предположим, я попытаюсь допустить ошибку. Вот, видишь? Ошибки не было. А вот сейчас этот пассаж, фортиссимо, я попробую сыграть его пианиссимо. И не могу — видишь? Если я расслабляюсь, робот сам ведет смычок так, как нужно.
— Невероятно, — повторил я.
Музыка продолжала звучать. Иногда я слышал профессора, иногда — робота. Профессор продолжал комментировать все, что происходило. Потом щупальца опали, экран погас, и снова появилось слово «Настройка».
Уилбур гордо хихикнул. Сэм Бейерс подошел к профессору и собрался положить ему руку на плечо. Но передумал. Улыбка его казалась вполне нормальной, но глаза блестели мстительным светом.
— Готовы ли вы признать, что мой робот может вас кое-чему научить? — спросил он.
— Ну конечно. У меня уже появилась парочка идей. Но мне не очень нравится звучание. Вы позволите мне сменить струны?
— Конечно. Меняйте.
Профессор достал из футляра новые струны, в этот момент в приемной раздались голоса. Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула светловолосая миссис Андерсон.
— Я привела Кэрол на урок. О! — она уставилась на профессора.
— Входите, миссис Андерсон, — сказал профессор. — Я сейчас закончу, и начнется урок Кэрол. — Он повернулся к Уилбуру: — Правильно?
— Правильно, — хихикнул Уилбур и подмигнул Кэрол. Та покраснела и поспешно уселась рядом с матерью, строго глядя перед собой.
— Я вас не задержу, — успокоил их профессор. — Еще, может быть, одно упражнение. У вас есть что-нибудь трудное?
— Конечно, — отозвался Уилбур. — Я вам дам одну хорошую и трудную штуковину. Я сам ее вчера играл.
Профессор подошел к роботу, встал в углубление
— А, Паганини, — произнес профессор. — Так ты теперь играешь Паганини, Уилбур? Но это же замечательно!
— А я в жизни не брал ни у кого ни одного урока, только у робота.
— Не может быть!
— Шерон тоже играет Паганини, — вырвалось у Бейерса.
Профессор улыбнулся, но ничего не сказал — его уже охватывали щупальца. Я невольно наклонился вперед, чтобы сразу услышать, кто играет — профессор или робот.
Но после первых же звуков даже Сэм Бейерс понял, что что-то не так. Он вскочил и бросился к панели управления. Ревущие, искаженные звуки не имели ничего общего с музыкой. На панели судорожно зажигались и гасли красные лампочки. Гудение робота стало громче. Уилбур с отвисшей челюстью сражался с панелью управления.
— Что-то случилось, — сказал Бейерс. — Что ты сделал, Уилбур?
— Ничего… здесь все в порядке, — выдавил из себя тот.
Гудение превратилось в громоподобный рев, изредка прерываемый глухим стуком. Скрипка продолжала звучать, и робот вздрогнул так, что затряслась вся комната. Из его основания поднялась тонкая струйка дыма.
— Выключай! — закричал Бейерс.
Уилбур потянулся к рубильнику — слишком поздно! Все лампочки на роботе погасли, экран потемнел, щупальца отпустили профессора и повисли, изредка подергиваясь.
— Что произошло? — невинно спросил профессор.
Я взглянул на него и увидел, что он с трудом сдерживает улыбку.
Бейерс пропустил вопрос мимо ушей.
— Уилбур! — рявкнул он. — Вызови Эда, пусть посмотрит, в чем дело.
Уилбур выбежал из комнаты. Дым продолжал подниматься из отверстий в основании робота, и Бейерс принялся открывать окна.
— У Кэрол что — не будет урока? — спросила его миссис Андерсон.
— Не знаю, — ответил Бейерс. — Подождем, пока Эд… А, вот и он. Эд, что случилось с этой штуковиной?
Эд пожал своими широкими плечами, бросил на пол ящик с инструментами и начал отвинчивать заднюю стенку робота. Он снял ее, посветил фонариком и присвистнул.
— Это мне не починить. Что произошло? Здесь все сгорело внутри.
— Что? — не веря своим ушам, переспросил Бейерс. — Ты не можешь это починить?
— Его придется отправлять обратно на фабрику. Здесь нужен целый новый блок.
— Так будет урок у Кэрол или нет? — повторила миссис Андерсон.
Бейерс беспомощно развел руками.
— Боюсь, что нет. Как только мы его починим, я дам вам знать.
— Это мне нравится! — возмущенно воскликнула она. — Как же Кэрол будет учиться играть, если она не может положиться на своего учителя? Профессор, вы можете дать ей сегодня урок?
— Позвоните Хильде, — ответил профессор. — Она занимается расписанием.
— Подождите минутку! — вмешался Бейерс. — Все будет готово через несколько дней.