Сага о диком норде
Шрифт:
— Давай!
Видарссон отпрыгнул, я с усилием замахнулся и влупил молотом, что было сил. От лязга металла я чуть не оглох: мы ударили одновременно. И молот победил. Меч вылетел из рук драугра и шмякнулся с той стороны ограды.
— Твою же бездну, — выдохнул я.
И снова вдох, в пупке что-то хрустнуло, молот влетел в грудину, смял в лепешку и отбросил мертвеца. Я разжал руки. В бездну этот молот. Он хорош, правда! Но я сдохну из-за него раньше. Дрожащей рукой вытащил топорик из-за пояса, перебрался через разбитые бревна и отрубил голову.
Фомрир, твою же мать! Куда ты пялишься,
Через пролом, наконец, вышли и остальные: Гис, Видарссон, хускарлы с Вемундом, девчонки и Гленна. Мы все-таки берем бриттку с собой?
Когда проходили через деревню, Гис стучал в хлипкие двери бриттов и кричал, чтоб они шли в хозяйский дом и прятались там. Вемунд хрипел и бранился, говорил, что ноги бриттской не будет в его доме, но вряд ли перепуганные рабы его расслышали. Они открывали двери, смотрели, как мы уходим. Некоторые, как и Гленна, умоляли взять их с собой, и Гис засомневался.
— Молчать! — рявкнул я, вконец разозлившись. — Мы уходим. Пойдете за нами — отрублю ноги и брошу на съедение мертвецам. Хотите — сидите здесь. Хотите — прячьтесь в том доме. Там стены толще и крыша крепче. Может, и не сдохнете!
Потом добавил на бриттском, что убью каждого, кто скажет хоть слово.
Рабы заткнулись. Пока между домой и деревней никого не было, у них был шанс. Бабы похватали детей, мужики — стариков, и они потянулись в поместье.
Мы же побежали в лес, девчонок закинули на спины Видарссона и Гиса, Гленна спотыкалась и пыхтела на каждом шагу. Немолодая уже, безрунная… Она только мешала.
Когда бриттка встала, хрипя похлеще Вемунда, мы тоже остановились.
— Куда мы идем? — спросил Гис. И это был хороший вопрос.
Нам с Видарссоном нужно в бриттский поселок, но не тащить же туда Вемунда, ненавидящего диких всей душой! И я дернулся от страшной мысли. Если драугры идут и там, бриттам конец. Там же нет Полузубого и его могучего хирда. Там нет ни одного ульвера. Одни старики, женщины и подростки. Двух мужиков сметут быстро.
И в любом случае там защита похуже, чем в доме Вемунда.
— В Сторборг, — откликнулся я.
Больше нам идти некуда.
Глава 14
Медленнее улитки, громче горной лавины, путанее дневной совы мы брели по лесу. Сбиться с пути не боялись: глаза-то есть, звезды проглядывают через лысые макушки деревьев, север уж как-нибудь найдем. Удачно вклинились меж драугров так, чтоб они нас не замечали. Да вот эта бриттка делала всё, чтобы скормить нас мертвецам. Может, не так уж эта баба и верна Вемунду?
Наверное, она старалась. Шла, через раз охала, спотыкалась о корни и даже врезалась в деревья. Правда, только раз, но я устал останавливаться каждую сотню шагов и ждать, пока она отдышится. Хускарлы тащили старика и не жаловались, Видарссон с Гисом несли девчонок, тоже шли наощупь и не пыхтели, я волок треклятый молот, чувствуя, как хрустят колени под его тяжестью. Но я не мог его не взять. Если попадется еще один драугр в железе или с непробиваемой шкурой, ни мой хлипкий топорик, ни посредственные мечи хускарлов не помогут, а молот — вполне.
Хорошо хоть Вемунд в свое время заказал особые ремни, укрепленные железом, для молота. На поясе-то такую тяжесть не уволочь. Так что сейчас эта железяка оттягивала мне плечи и вдавливала позвоночник в самую задницу.
Наверное, я должен благодарить бриттку за частые передышки, так как сам бы никогда не признался в усталости. Я взмок, несмотря на холодную ночь, хрипел на ходу и все чаще подумывал сбросить молот и сказать, что потерял.
Мы еще толком не отошли от деревни Вемунда, как из-за тупой бабы нас догнал драугр. Догнал мертвец! Видарссон с Гисмундом скинули девчонок, посадили рядом со стариком, я бросил к ним молот, и мы вместе с хускарлами разделали драугра. Я заикнулся было насчет благодати для сестер Гиса, мол, пусть одна из них добьет тварину, сразу идти станет легче. Но Гисмунд тут же взвился. Нельзя! Они еще не подросли, да и первую руну лучше им получить, не перепиливая шею трупа, а тихо и мирно зарезав козу.
Я пожал плечами. Не мне решать.
Через несколько сот шагов на нас снова напали. И снова мы сбросили немощных, забили драугра, отдохнули и пошли.
На охи бриттки притащились новые мертвецы, и я получил несколько ссадин и глубокий порез на боку, Видарссон — синячище на пол-лица, а один из хускарлов захромал. Но пока мы справлялись. Пока это были драугры по силам. Вот только надолго ли?
Женщина в очередной раз споткнулась, упала и разрыдалась.
— Ой, я не могу. Хозяин, идите уже без меня. Помру здесь.
Да-да, уже в который раз это слышим. Сейчас вступит Гис.
— Гленна, идем. Надо дойти до реки! — и к нам: — Может, отдохнем немного?
— Сделаем по-другому, — не выдержал я. — Вы идите вперед, а я с бритткой догоню. Мне тоже надо отдохнуть, иначе фоморов молот доконает.
— Я тоже останусь, — выпалил Гисмунд.
— Вот уж нет. Хускарлы тащат Вемунда, ты с Видарссоном — сестер. Или тебе рабыня дороже семьи? — надавил я.
— Иди-иди, Гис, — сказала бриттка. — Присмотри за хозяином.
Хвала зимним и весенним богам, что при создании обделили женщин умом. Да и некоторых мужчин тоже.
Я скинул молот, потянулся, чувствуя себя так, точно вот-вот взлечу. Может, забыть молот здесь? Кому он нужен? Слабаки не поднимут, а хельтам, как правильно сказал старик, он ни к чему. Хельты обычно уже делают оружие под себя, под свои дары и привычки. Оружие хельтов на ярмарке не купишь, да и кузнецов-умельцев не везде найдешь.
Когда стих даже хруст ломаемых Видарссоном веток, я вынул нож, подошел к бриттке, схватил за волосы и быстро перерезал горло. Подождал, пока она не затихнет, и уложил тело под ближайший куст. Она даже не успела испугаться.
Гис бы ее тащил до конца. Вот только конец, скорее всего, пришел бы нам всем. С ее пыхтением и скоростью мы будем тащиться до Сторборга седьмицу, и так провозились почти всю ночь! А позади — толпы высокорунных драугров. Можно было бы и просто оставить ее в лесу, сама она вряд ли добралась бы до города, но со страху люди творят еще и не то. Визжала бы, орала, привлекла бы к нашему следу драугров. Уверен, что и Видарссон, и хускарлы сразу всё поняли. Может, Гисмунд тоже, но признавать не хотел. Ха, или не понял? Значит, я неплохо заговорил ему зубы!