Сага о джиннах: Возвращение джинна. Последний джинн. Джинн из прошлого (сборник)
Шрифт:
– Провидение, – проворчал Смехов. – Главное открытие майора Ромашина – обнаружение действующей сети метро, созданного Червями Угаага. Вот это действительно фундаментальная вещь.
– Но если Хорст знает координаты кладбища, он может взять моллюскоров на вооружение, и нас ожидает новая война с древними боевыми роботами! Надо срочно организовать туда экспедицию!
– Насколько я понял мистера Ромашина, – сказал Сальгари-Сидоров, – он не знает координат кладбища.
Игнат качнул головой.
– Мы не летели в пространстве, ветка «червивого» метро вывела нас туда спонтанно. Судя по силе тяжести,
– Этого недостаточно, чтобы искать её в космосе. Нужно знать характеристики звезды.
– Этого я не знаю.
– Ну, хорошо, оставим это, о параметрах планеты мы ещё поговорим, – сказал Сальгари-Сидоров. – Вы долго там были? Успели оценить состояние кладбища?
– Мы посетили три могильника, моллюскоры во всех трёх давно «скелетизировались» и не опасны. Но… там был и разрушенный саркофаг, пустой.
Мужчины переглянулись.
– То есть один из моллюскоров, – сказал Дирк Исмаил, – вырвался на волю?
– Я думаю, ему помог выбраться Селим фон Хорст. Когда пилот фрегата готов был расстрелять мой аппарат, вмешался… моллюскор. А из него вышел Селим. Точнее, часть моллюскора приобрела форму человека.
– Понятно. Как он там оказался? И что делал?
– Расспросить его я не успел.
– Плохо!
Игнат опустил голову.
– Думаю, нет резона обвинять майора в том, что случилось, – сказал Смехов. – Хотя он не должен был так рисковать, используя данные ему возможности для развлечения. Да и о находке работающего терминала Червей надо было сразу доложить нам. Но это отдельный разговор. Что мы имеем? Первое: доступ к сети метро Червей. Порталов два. Один расположен на Луне, второй на Сатурне. То есть мы имеем возможность перемещаться по Галактике, а главное – достичь кладбища моллюскоров, как это сделал Хорст. Второе: Селим фон Хорст уже контактирует с моллюскором и может дать ценные сведения о роботах иксоидов и о состоянии кладбища, где бы оно ни находилось.
– Если захочет, – вежливо улыбнулся Сальгари-Сидоров.
– Это правда, – согласился Смехов. – Полковник Селим Базил Дельвиг Мария фон Хорст человек непредсказуемый.
– Скорее не человек, – жёстко сказал командор.
– Он больше человек, чем любой из нас, – парировал директор ФСБ. – Я это уже говорил и готов повторить не раз. Облик не имеет значения. Кем бы Селим ни был – по форме, по содержанию он землянин. Многие из нас сочли бы за честь считаться его друзьями.
Хоук, всё это время сидевший молча, перестал общаться с абонентами в ментальном диапазоне, сменил позу.
– Майор Ромашин, вы свободны.
Все посмотрели на Игната.
Он встал, сжимая губы.
– Прошу прощения, господин генерал. Похищена моя… невеста.
– Убит командир группы «Соло», ваш непосредственный командир. Погибли десятки сотрудников хронолаборатории под Воркутой. Возможны ещё жертвы, пока Хорст-младший на свободе.
Игнат побледнел, но взгляд не опустил.
– Он захватил мою невесту! Надо организовать поиски…
– Вот и пораскиньте мозгами, где следует искать Хорста и как остановить.
Игнат хотел добавить, что он один не справится, но Смехов опередил его, сказав мягко:
– Майор, поиски Хорста для нас не менее важны, на кону жизнь
Игнат щёлкнул каблуками, чётко повернулся и вышел.
Руководители спецслужб молча смотрели ему вслед.
Размышляя, куда ему теперь податься, Игнат зашагал по коридору Управления, рассеянно отвечая на приветствия знакомых сотрудников, потом очнулся и позвонил отцу:
– Пап, ты где?
– Жду тебя, – отозвался Артём Ромашин.
– На работе?
– В твоей мастерской.
Игнат мимолётно удивился, но голова была забита другими мыслями, душа рвалась на поиски Лилии, и спрашивать у отца, почему он ждёт сына в его мастерской, а не дома или на работе, Игнат не стал.
Мастерская располагалась в учебном славянском центре «Русские Веды» на окраине Рязани.
Игнат поднялся на восьмой этаж здания, домовый инк узнал хозяина, открыл дверь.
Он вошёл, приостановился на мгновение, глядя на встречающую всех гостей видеокомпозицию «Полёт ангела». Когда-то эмоскульптура поразила Лилию, заставив поверить в то, что её новый знакомый на самом деле эмтор – эмоциоскульптор. После этого он доработал композицию, и летящий в небесах ангел, проявляясь то одним крылом, то другим, то обоими сразу, то нежным абрисом лица или снежным вихрем одежд, стал походить на Лилию.
– Игнат? – прилетел из глубин мастерской голос отца.
Игнат прикусил губу, прошагал по лабиринту с подставками для видеоскульптур и картинами на мольбертах к гостевому уголку мастерской, прячущемуся за стенкой вьющихся зелёных растений.
Артём Ромашин сидел в кресле и пил сок.
На столике перед ним стояли чашки, два графина и металлический сосуд, напоминавший термос. Впрочем, это и в самом деле был лонг-термос, наполненный любимым напитком Селима фон Хорста – фойяром. Игнат оставил его в мастерской и забыл.
– Глотни, наверняка поможет, – кивнул на сосуд Ромашин-старший. – Маме звонил?
– Нет, – виновато поёжился Игнат. – Позвоню.
Взял термос, отвинтил колпачок, сделал глоток.
Огненный шарик прокатился по языку, обжёг горло, упал в пищевод горячим метеором.
Захотелось крикнуть. Но он удержался.
– Как вы это пьёте? – с любопытством спросил Артём. – Это же самая настоящая плазма. Огонь!
– Бодрит, – севшим голосом произнёс Игнат, устраиваясь напротив отца. Голова закружилась, тело наполнилось дымом и звоном, но длилось это состояние недолго. Голова прояснилась, мышцы налились силой, захотелось танцевать… или в крайнем случае дробить киркой камень, под стать настроению.
– Рассказывай, – сказал Артём.
– Лилю захватил Хорст!
– Это я уже знаю. Подробности.
– Она была права: мы сумасшедшие! Но больше всех виноват я! Показалось, всё доступно, а соблазн был так велик! Побродить по свету…
– Чем больше мы скитаемся по свету, тем более мы одиноки. Не отвлекайся.
Игнат с трудом успокоил разогнавшееся сердце, подробно рассказал отцу, как у него родилась идея использовать для путешествия сеть метро Червей Угаага, как они с Лилией нашли на Луне под бывшим бункером «Зеро» терминал «червивого» метро и что из этого вышло. Закончил глухо: