Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
– Нет, – резко сказала Дэйра и, встав, отошла от костра и сидящих подле него парней. Ей показалось, что, если бы она этого не сделала, огонь, раздуваемый ее гневом, сожрал бы их сапоги.
– Да ты что? – брат подскочил и устремился следом, так как Дэйра снова направилась в лес, намереваясь остудиться. – Не волнуйся, я все улажу, – эти слова предназначались не ей, а Эруанду, и Дэйра поняла, что ее подозрения подтвердились.
Томас быстро догнал ее и хотел тронуть за плечо, но Дэйра остановилась сама и, в ярости сорвав шапку, швырнула ее в снег.
– Меня в
– Не смей меня осуждать! – взорвался в ответ Томас. – Люблю, кого хочу! И Эруанд – тот, кого я ждал всю жизнь. Если ты считаешь, что мужчины не способны любить друг друга, то ты узколобая, слепая и бездушная деревяшка. Сама никого не любит и мне запрещает.
Дэйра не удержалась и, схватив с ветки пригоршню снега, собиралась запустить снежком ему в лицо, но брат ловко увернулся.
– Ты всегда только о себе думала!
– Ах ты, осел! – Дэйра наконец, обрела дар речи и принялась кричать на брата. – Можешь влюбляться хоть в принцев, хоть в донзаров, хоть в козлов, я тебе и слова не скажу. Но, поверь, Эруандом лучше восхищаться на расстоянии. О духи, что ты в нем вообще нашел? Ни лица, ни фигуры, один титул.
– Не смей его оскорблять! – закричал на нее в ответ Томас. – Я же ничего о твоем Нильсе не говорю, хотя тоже не понимаю, что в нем такого, чтобы глаз с него не сводить.
– О моем Нильсе? – возмутилась Дэйра.
– Ой, да ладно, можно подумать, я не вижу, как ты на него пялишься. А этой ночью вас обоих вообще у костра не было. И заметь, я при этом беспокоился не о чести своей сестры, а о том, как бы она не отморозила себе задницу, занимаясь любовью в снегу. Принц Эруанд – единственное спасение твоей репутации. Никто больше не возьмет замуж девицу в твоем возрасте, да еще и не девственницу. Не понимаю, чего ты ломаешься? Нильс-то остается при мне. Если вы будете осторожны, то Эруанд явно не будет против, чтобы он согревал твою постель время от времени.
«Пока ты будешь согревать его», – хотела добавить Дэйра, но поняла, что спор с братом отнял у нее больше сил, чем она рассчитывала. В голове вдруг закружилось, и она привалилась спиной к дереву, радуясь утренней мгле и тому, что Томас ее не видел. Нужно было что-то ответить и желательно так, чтобы слова причинили брату еще больше боли, чем он причинил ей. Неожиданно она поняла, что Томас все-таки был мастером своего дела. И учиться рисовать ему больше не нужно, ведь картина, которую он сейчас создал, блистала столь радужными красками, что от воображаемого счастья щемило сердце и кружилась голова.
И правда, что могло быть лучше? Она замужем за принцем, изучает медицину, живет в свое удовольствие и любит Нильса, который теперь в ее свите – личный помощник, телохранитель, да мало ли какие слуги окружают принцессу, а потом королеву. Когда последнее белое пятно на картине исчезло, Дэйра почувствовала тошноту. Счастливое будущее воспалилось, налилось гноем и лопнуло – она скривилась от омерзения. Никогда в жизни подобная фантазия больше не просочится в ее голову.
В наступившей тишине отчетливо слышались голоса, звеневшие где-то далеко в морозном утре. Они пели только для Дэйры, успокаивали, заставляли думать, обещали искупление.
Ей все равно придется ехать в Майбрак. А столица – это вотчина Амрэля Лорна, который, возможно, уже знал, кто напал на его грузовые кареты. В Майбраке у Дэйры нет ни знакомых, ни родственников. И свиты после убийства слуг у нее тоже не осталось.
Дэйра посмотрела на Томаса и вдруг улыбнулась. В голове рождался неплохой план, хотя она и чувствовала себя при этом отвратительно. Держать слово, клятву и обещание было неприемлемым условием сохранения чести любого вабара – мужчины или женщины. Герцогу Бардуага Дэйра пообещала, что на конкурсе уступит место его любовнице. Сейчас она собиралась это слово нарушить, и странное дело – не чувствовала себя хуже. Может потому, что давно не считала себя человеком, не то что вабаром?
– Ладно, я согласна, – сказала она Томасу, который теперь глядел на нее с подозрением. – Передай своему возлюбленному, что я приму участие в его афере.
– Серьезно?
– Ты мой брат, – сказала Дэйра, – кто тебя поддержит, если не я. Скажи Нильсу, что теперь он мой раб навеки.
– Конечно, ты не представляешь, как он обрадуется! – Томас заулыбался и, похоже, ей наконец поверил.
– Ступай, я следом, – кивнула она. – Хочу размять ноги перед дорогой.
Томас крутанулся на месте, взметнув столб снега, и бросился к костру, вокруг которого ходил взволнованный Эруанд.
Дэйра поглядела на них и подумала, что ей точно гореть в аду. Она отчаянно завидовала его взаимной любви, хотя бы и временной. Обманывать брата было подло, но выхода не было. Поиски могильника займут не один день, а в Майбраке у нее никого нет – ни друзей, ни родственников, ни знакомых. Протекция принца будет крайне необходима, особенно если Амрэль Лорн пронюхал, кто участвовал в похищении его грузовых карет. Вряд ли свадьбу сыграют сразу после церемонии. Солгать будет несложно и притвориться счастливой избранницей тоже. Когда же хранилище будет найдено, условия игры изменятся раз и навсегда. Вряд ли принц осмелится требовать слово с Белой Госпожи. Если Нильс окажется прав, она не задержится в Майбраке ни дня. Если же нет… Что ж, тогда все изменит война.
Глава 18. Город на Семи Утесах
В Майбрак Дэйра въезжала, как и положено невесте принца – пышно и громко. В Дэспионе принц сдался, и началось. Королевская свита образовалась мгновенно: охрана, адъютанты, гувернанты, учителя, врачи и, конечно, друзья. Будто они были готовы объявиться в любом городе Сангассии сразу рядом с принцем. Томас на удивление быстро привык к многолюдной свите, вычленил главных, отсеял второстепенных, одним словом, учился быстро и схватывал на лету.