Сага о Харальде Мореходе
Шрифт:
– Спроси совета у мудрого Ниалла, и сделай, как он скажет, и спасешься.
Спросил тогда Гарольд Лохланнах совета у Ниалла, сына Фебала, и сказал Ниалл:
Есть острова на запад от нас,Нет им названия в языке людей.Их великолепие не выразить словом.Ликом светлы их обитатели,Они не знают болезней и старости.Не смолкает смех, не скудеют столыНа тех островах, островах Блаженных.Там прекрасные девы в благоуханных садахС невиданных деревьев срывают плоды,Не слышно там бега времени,Как мгновение, пролетает годНа милых островах, островах Юности.Воскликнула Син:
– Поистине, ничего не желаю я так страстно, как попасть на эти острова.
Тогда Гарольд Лохланнах направил корабль на запад.
Миновав озеро Лох Ри, мы пристали к берегу и тотчас же послали двух гонцов в Тару к королю Муйрхертаху, чтобы он пришел с войском и отомстил варварам за совершенное злодеяние. Затем мы двигались вниз по реке до озера Лох Дерг. Здесь мы послали еще двух гонцов в Кайсиль к королю Эохайду, чтобы он преградил разбойникам путь к отступлению. После этого мы поплыли дальше и с божьей помощью в начале зимы добрались до океана. Мы хотели провести зиму в монастыре Инис Мор, а весной плыть за море в поисках уединенных островов для отшельнической жизни, ибо не могли мы после того, что случилось, оставаться более на земле Ирландии.
Но едва мы вышли из реки в море, как увидели норвежский корабль, и разглядели стяг с вороном. Мы подумали, что этот корабль, должно быть, разминулся с нами в озере Лох Дерг и сумел уйти от воинов Эохайда. Разбойники быстро приближались, и их вид и поведение не давали возможности сомневаться в их намерениях. Несомненно, они хотели убить нас и отобрать корабли.
Мы стали грести, что было сил, и думали лишь о том, как бы спастись от погони. Не удивительно, что мы не заметили, как удалились от берега на опасное расстояние. В это время поднялась сильнейшая буря, и нас понесло в открытое море. Так, с одной стороны, мы спаслись от разбойников и отправились в Западный Океан, как и хотели, с другой же стороны, наше плавание началось значительно раньше, чем мы рассчитывали, и в далеко не наилучшее для подобных дел время года.
7.
Буря продолжалась почти двое суток. Семь человек умерли от холода и усталости. Потом ветер стих, и мгла рассеялась, но небо по-прежнему застилали тучи. Нигде не было видно земли. Викинги не могли определить стороны света и не знали, где находятся. Хёскульд сказал, что их, должно быть, отнесло очень далеко на запад.
– Есть ли здесь кто-нибудь, – спросил Харальд. – Кто знает море к западу от Ирландии?
Ньяль сказал:
– Старые люди говорят, чтио на западе, по ту сторону океана, лежат Острова Блаженства, по-ирландски Тирмар. Каждый из них вдвое или втрое больше Ирландии, а всего их пятьдесят. Там не бывает зимы, а люди не стареют и живут вечно. Жители этих земель все время пируют и веселятся, и год для них пролетает как мгновение. Кроме того, там много деревьев со сладкими плодами.
– Не стоит верить этим рассказам, – сказал Харальд.
– Если где -то и есть такие земли, живым людям туда не попасть.
Ястреб Готольва много дней плыл в открытом море. На корабле совсем не осталось пищи и дров. Дул сильный ветер, и погода была холодная. Викинги собирали дождевую воду и снег, и этого едва хватало, чтобы утолить жажду.
Сигрун сказала:
– Если завтра мы не увидим какой-нибудь земли, люди начнут умирать, и не исключено, что я буду одной из первых. Как глупо погибать от голода, когда у нас есть корабль, чуть не доверху нагруженный золотом и серебром!
– Нечему тут удивляться, – сказал Ньяль. – с тех пор, как вы похитили золото Клонмакферта, вас преследуют неудачи. По-моему, это не спроста. Ведь золото принадлежало богу папаров.
– Я бы выбросил в море всю добычу, – сказал Харальд. – Если бы знал, что это поможет нам спастись. Верно говорят, что жизнь дороже всего.
– Ты, Харальд, похоже, совсем одурел от страха. – сказала Сигрун. – Придумал бы чего-нибудь получше, чем бросать деньги в море.
– Да и вряд ли это теперь помогло бы, – сказал Ньяль.
На другой день ненадолго вышло солнце, и они поняли, что ветер по-прежнему несет их на запад. Вскоре после этого они заметили что-то впереди, им показалось – камень. Они подплыли ближе и увидели, что это маленький скалистый островок. Сигрун сказала:
– По-моему, там какой-то человек, либо у меня от голода помутилось в глазах.
– Я тоже вижу человека, – сказал Харальд и добавил, что на островке должна быть пища и вода, раз там живет человек.
– Если только это не какой-нибудь несчастный, который спасся после кораблекрушения и теперь умирает от голода на этой скале.
Харальд направил корабль к островку, и викинги сошли на берег. На камне у самой воды сидел старик с длинными, до пят, седыми волосами. На нем не было никакой одежды. Он сдирал с камня ракушки и ел их сырыми. Норманны пытались заговорить со стариком, но тот в ответ только мычал и крутил головой. Викинги решили, что он либо обезумел, либо забыл людскую речь. Они осмотрели островок и увидели, что на нем не растет ничего, кроме мха, и нет никакой еды. Посередине островка была яма, в которую собиралась дождевая вода.
Ньяль нарвал морской травы и стал есть. Он сказал, что в Ирландии это самая обычная пища. Тогда все остальные тоже стали есть морскую траву и ракушки. Многие нашли, что это лучше, чем ничего.
Викинги взяли этой еды на корабль и запаслись водой. Харальд хотел забрать с собой волосатого человека, но когда викинги попытались поймать его, он закричал таким ужасным голосом, что они побоялись к нему подойти. Сигрун сказала:
– Лучше его оставить. Вполне возможно, что это оборотень или какое-нибудь другое опасное существо. Человек не смог бы так долго жить здесь, питаясь одной травой и ракушками. Да и как он мог сюда попасть без корабля или лодки?
Викинги отплыли от этого острова и направились дальше на запад. Когда остров скрылся из вида, Ньяль и Одд сказали, что волосатый человек мог быть ирландским папаром.
– Папары иногда поселяются в одиночку на безлюдных островах и живут там до самой смерти.
– Зачем они это делают? – спросил Харальд.
– Они совершают этот подвиг во славу своего бога. Бог не дает им погибнуть даже там, где нет ни воды, ни пищи.
– Странный у папаров бог, – сказал Харальд. – Нрав у него крутой, а понять его непросто. Я рад, что не служу ему. Наши боги не морят нас голодом на камнях посреди океана.