Сага о Хранителях
Шрифт:
Сглотнув, Ди кивнула. Все Хранители, как по команде, заняли своим места напротив постаментов. А артефакты, будто почувствовав присутствие хозяев, засияли ровным, мягким светом.
Окинув четверку внимательным взглядом, я перешла к главному:
— Авелин, Кай, Адриан, Давина. Как только вы возьмете Артефакты в руки — вы станете настоящими, полноценными Хранителями. Все твари, все обитатели других миров, едва попав сюда, будут следовать за вами, чувствовать вашу силу и мечтать ее уничтожить. Так работает магия Норн — невинные не должны страдать, поэтому вам выпала роль не только палачей, но и приманок. Вы готовы к этому? К тому, что пока вы не уничтожите врага, ваша жизнь будет постоянно подвергаться опасности?
Не глядя друг на друга, они кивнули. Даже Давина — лицо ее утратило растерянное выражение, взгляд был полон решимости. Видимо, Кай всё же оказался прав — она действительно готова.
— Клянетесь ли вы, оберегать этот мир от внешних угроз?
— Клянемся, — в один голос ответила четверка.
— Клянетесь ли заплатить любую цену, даже если это — ваша жизнь?
— Клянемся.
— Клянетесь ли забыть о своих личных потребностях и нуждах, если они будут идти вразрез с нуждами человечества? — в этот момент я перевела взгляд на Кая.
Ни один мускул не дрогнул на его лице.
— Клянемся!
Я тонко улыбнулась. Другого я, признаюсь, от них и не ждала.
— В таком случае, — указала я рукой на пьедесталы, — Возьмите свое оружие в борьбе с Тьмой, Хранители.
Давина
Весь процесс так называемой инициации и принесения клятвы я чувствовала себя так…странно. Я будто наблюдала процесс со стороны, и наслаждалась происходящим. В голове у меня при этом не было ни единой мысли — лишь желание согласиться с любым словом подруги.
Когда, наконец, клятвы и обещания остались позади, я сделала осторожный шаг и рассмотрела свой Артефакт поближе. Широкие браслеты из — как я уже узнала — платины были просты, но изящны. В центре каждого блестел огромный осколок алмаза, и даже невооруженным глазом было видно, что если их соединить, то они образуют идеальный круг. Такой, который представляли из себя камни остальных Хранителей.
Которые, к слову, уже взяли свои подвески в руки. И тут меня ждал полный, в прямом смысле этого слова, отвал башки. Подвески в их руках засветились и буквально на глазах превратились в мечи. Огромные камни украшали навершие эфеса, переходя дальше в ручку и гарду, а после — в огромное лезвие. У Авелин было самое короткое, но широкое оружие. Лезвие Адриана было тонким, будто жало. А Кай — ну тут я лично не удивилась — Фергюссон держал в руках огромный клеймор. Мне стоило догадаться раньше.
Посмотрев на свой талисман, я решилась и осторожно взяла его в руки. Мне не подсказывали, как действовать — я будто сама знала, что нужно делать. В голове, будто по волшебству вспыхнули картинки — как браслеты изменяются, превращаясь во что-то иное. И, судя, по вспышке света — мне удалось.
Помня о том, что разбойница отказалась от меча, я понимала, что мое оружие будет отличаться. Но чтобы так! В руках я держала две длинных кинжала с лезвиями, расширяющимися к концу. Они были легкими — как перо, но я видела, насколько опасным было мое оружие. Осколки камней также украшали навершие, а сами кинжалы светились белым и ровным светом. И — может, мне только показалось — но я услышала, как лезвия издают тихий звон. Будто здороваются со мной.
— Я будто знала вас раньше, — шепнула я, зачарованно рассматривая кинжалы.
И как только я произнесла это вслух — мой мозг будто взорвался. Вскрикнув, я выронила оружие и схватилась за голову.
— Давина! — ко мне подскочили остальные, — Что случилось?
Но я не могла ничего говорить. Лишь кричать и от боли и мечтать, чтобы эта пытка прекратилась. Моя черепная коробка будто плавилась изнутри, перед глазами плясали белые пятна. Еще одна вспышка — и я, обмякнув, упала на землю, чувствуя, как спасительная тьма засасывает меня в свой омут.
глава семнадцатая. "Пыль веков"
Глава 17. «Пыль веков»
Давина.
Странно ощущение — будто я плыву, но при этом я осознаю, что на самом деле мое тело лежит на покрытой ледяной коркой земле. Голова уже не болит — я не чувствую вообще ничего. Ни холода, ни тепла. Не слышу и голосов, которые — я уверена — кричат мое имя. И казалось бы — это должно было напугать меня. Но нет — все мои эмоции будто отделились от меня.
Единственное, что я осознавала — мои руки невольно тянутся к браслетам. После того, как я выронила кинжалы — они снова вернулись в свою безобидную форму блестящих безделушек. И я понимала, что как только коснусь их — мою голову снова пронзит боль. Но пальцы всё равно пытались их нашарить. Это казалось таким важным — будто они ответят на все мои вопросы. Глупость? Может быть. Но после всего, что я увидела и испытала за эти недели, я была готова поверить во что угодно.
Наконец, кончики моих дрожащих пальцев наткнулись на браслеты. От которых исходило легкое тепло. Они по-прежнему казались мне живыми, если постараться — я даже могла различить пульсацию, как будто у моего оружия был пульс.
Чуть сжав руку на них, я выдохнула. И в голову тут же хлынули картинки. Боли не было — видимо, потому что я больше не сопротивлялась их силе. Наоборот — я хотела понять, что мне пытаются сказать. Или показать. Поэтому — я просто с очередным вдохом вобрала в грудь как можно больше кислорода — и позволила течению видений вести меня.
*****
В огромном зале заседаний стоял невообразимый шум. Неудивительно — причина для внепланового Тинга[1] была вопиющей. Гонцы приплыли из столицы Мидгарда и сообщили, что земли на много миль вокруг разорены и сожжены, а люди — убиты. Врага не пугало ни оружие, ни огонь — огромные воины сами были будто сотканы из пламени. Но, несмотря на это, океанские воды не могли остановить Великанов — послы видели, как враг переплывал море, чтобы вскоре прибыть в самые удаленные уголки страны. И деревня Вудшерского леса исключением не была.
— ТИХО! — рявкнул крепко слаженный мужчина, сидевший во главе длинного стола, за которым расположились остальные старейшины.
Роптание людей стихло. Окинув взглядом собравшихся, скандинав сказал:
— Паникой делу не помочь. Мы должны решить, что нам делать.
— Бежать! — крикнул кто-то из толпы.
— Нет! — вперед шагнул худой паренек с белыми, как снег, волосами, — Мы не должны бояться! Нам нужно дать им отпор!
— Если слова послов верны — то к нам идут сыны Муспельхейма, — покачал головой всё тот же мужчина, — Против них бессильно наше оружие.