Сага о Хранителях
Шрифт:
— А сколько прожил ты? — я кинула на мужчину любопытный взгляд.
— Я умер глубоким стариком. Мерзким и ворчливым, — губы блондина растянулись в усмешке.
— Почему-то я легко могу в это поверить. А семья? Дети, внуки?
Кай кинул на меня внимательный взгляд, от которого я невольно поежилась, и покачал головой:
— Никого. Я был один.
— И как же ты тогда переродился? Я думала, что это возможно лишь в своей кровной линии.
— То, что я не остепенился после Мора, не значит, что до него я не гулял. Видимо, кто-то из женщин выносил моего ребенка. Я не уточнял эти моменты.
Хмыкнув,
— Я должна была догадаться, — внезапно призналась я, поворачиваясь к Каю.
Скандинав приподнял одну бровь и дернул головой, безмолвно спрашивая, что я имею в виду. Его глаза в темноте сверкали, как два ледяных кристалла, напоминая мне о стенах в пещере.
— О том, что это были мы, — пояснила я свои слова, — Слишком много знаков было. Мне снились странные сны. Но я думала, что это просто плоды моего воображения.
— Да ведьма говорила мне об этом, — кивнул Фергюссон, — Что тебе снилось?
Я нахмурилась, роясь в своей памяти и извлекая то, что так беспокоило меня недели назад.
— Река, — наконец, сказала я, — Широкая и бурная. И ты.
Кай улыбнулся. И это была не усмешка, не ухмылка — это была абсолютно открытая, искренняя улыбка. Которая преобразила его лицо, сгладив всегда острые его черты, делая его моложе и напоминая того мальчишку, который кричал на меня — теперь я уже это поняла — за то, что я пыталась обмануть его.
— Ранга, — чуть понизив голос, произнес он, — Река возле нашей деревни. Там мы впервые встретились. Ты пыталась украсть мою рыбу.
Я кивнула:
— А ты начал кричать на меня.
— У меня всегда были проблемы с самоконтролем, — кивнул мужчина и его глаза в этот момент сверкнули так, что я, глядя в них, вдруг поняла, что вижу уже что-то совсем иное. Стены и балкон исчезли, и осталась только картинка прошлого.
*****
Вернувшись с очередной вылазки на Берег Воров, Лета вошла в дом и, скинув замызганный черный плащ, устало вздохнула. Да, чувство эйфории, которое она испытывала во время ограбления, было прекрасно. Как и выброс адреналина, если вдруг что-то шло не по плану. Однако, стоило признать, что ночной образ жизни не слишком благоприятно складывается не только на её репутации, но и на самочувствии. Вот и сейчас, подумав о том, что утром ей нужно идти к Старейшинам и работать вместе с местными женщинами, девушка с длинной белой косой не смогла подавить стон.
Тихий шорох заставил её захлопнуть рот и резко выпрямиться. Глаза, которые постепенно привыкали к темноте, различили медленное движение. Реакция не заставила себя ждать — в долю секунды вытащив из сапога короткий нож, Лета молниеносно оказалась рядом с незадачливым воришкой и приставила лезвие к ямке под его горлом.
— Ты выбран не тот дом, — прошипела девушка, чуть надавливая.
Ответом ей был тихий смешок и знакомый шепот:
— Уверена? Мне кажется, я по адресу.
Ругнувшись, Лета опустила нож:
— Один тебя дери, Кай! Я ведь могла убить тебя! прирезать, как свинью.
Продолжая бормотать себе под нос ругательства, девушка нашарила пару свечей и зажгла их. Оранжевое пламя выхватило из темноты белые волосы и худое лицо с льдистыми глазами, в которых сейчас плясали огоньки.
— Что ты здесь делаешь, рыбак? — поинтересовалась Лета, зажигая еще пару свечей.
Дурацкая привычка — она любила свет. В родительском доме никогда не экономили на свечах, и хоть сейчас Лета была не с ними — и не было ни единого шанса на возвращение — она всё равно окружала себя огнём.
Поморщившись от прозвища, которое намертво приклеилось к нему со времен их первой встречи, Кай пожал плечами:
— Ноги сами принесли.
— Ноги принесли, а руки открыли дверь? — скептически прищурилась Лета.
— Я влез в окно, — признался парень, — Оно маленькое, но я достаточно худ, чтобы протиснуться.
— Ну да, ты с местными громилами и рядом не стоял, — окинув взглядом стройное тело юноши, девушка повторила вопрос, — Почему ты здесь, Кай?
— Я думал о тебе, — просто сказал блондин, делая один шаг вперед, — Честно говоря — я только о тебе и думаю. Но одно твое слово — и я уйду.
Лета на секунду забыла, как дышать. Она не ожидала подобного — открытого, честного признания. Они виделись почти каждый день — всё на том же берегу. Лета приносила ему хлеб с водой и забирала улов, чтобы потом передать его Хотону. Кай был новеньким в деревне, но он довольно быстро нашел общий язык с вождем общины, и тот ценил трудолюбие и упорство рыбака, приближая его к себе и старейшинам. Как и разбойницу Лету, у которой всегда были наготове не только забавные байки, но и неплохие украшения, и прочие радости.
Вот только с ней Кай всегда держался чуть настороженно, рассматривая исподлобья, как волчонок, готовый броситься в любую минуту. Лета же откровенно любовалась им. Она не привыкла скрывать свои эмоции — горячая греческая кровь давала о себе знать. Ей нравилось приходить на берег раньше положенного времени и, пользуясь моментом, издалека наблюдать за тем, как стройный парень с белыми, как снег волосами, закидывает сеть в воду, а после тянет ее к берегу.
Поэтому сейчас девушка слегка растерялась и просто смотрела на парня, широко распахнув свои серые глаза. Кай же, решив, что сморозил глупость и мысленно ругая себя на чем свет стоит, рванул к двери. Но на полпути Лета, опомнившись, рванула за ним и, схватив за руку чуть повыше локтя, рывком развернула к себе.
Кай отреагировал на автомате — резко обернувшись, он схватил девушку и прижал к стене. От удара из горла девушки вырвался тихий вскрик. Глаза парня горели — видимо, сработали старые рефлексы, когда ему везде и всегда чудилась угроза. Однако в следующую секунду хватка его ослабла, а ярость в глазах потухла.
— Я… — как то растерянно сказал парень, — Прости…
Он попытался отойти, но тут уже Лета не отпустила его. Снова схватив его за руки, она рванула его на себя, вынуждая придвинуться чуть ближе и посмотреть в ее глаза. В которых не было ни злости, ни обиды — лишь тепло и привычная парню хитринка.