Сага о Копье: Омнибус. Том I
Шрифт:
Ситас насобирал большие охапки сосновых веток, и из них получились довольно удобные постели. Дым от костра, разведенного у входа в пещеру, выходил наружу, но жар его обогревал их убежище. Пещера превратилась в очень уютный дом, и — в присутствии Однозубого — Ситас больше не боялся оставлять брата одного. Оба знали, что скоро Ситасу придется пешком отправиться на поиски грифонов.
Они сидели в молчании, наслаждаясь ощущением покоя, невероятным в их положении. У них было убежище, было тепло, а теперь еще и запас пищи! Ситас лениво поднялся и проверил, как сушатся его
— Мне кажется, у тебя здесь достаточно еды, чтобы прожить одному некоторое время, — начал Ситас. — Я собираюсь на поиски грифонов.
Кит кивнул.
— Хоть я и зол из-за этого, — он указал на свою ногу, — думаю, что это единственное, что можно сделать.
— Мы находимся около центра хребта, — продолжал Ситас. — Я рассчитываю отправиться сначала в одну сторону, провести тщательные поиски и вернуться сюда через неделю или десять дней. Даже если снег окажется глубоким, я смогу продвинуться на значительное расстояние. На обратном пути я остановлюсь, проверю, как у тебя дела, и сообщу, что нашел. Если не обнаружу ничего, то затем направлюсь в другую сторону.
— Звучит разумно, — согласился Кит-Канан. — И, разумеется, ты возьмешь с собой свиток Ведвесики.
Ситас подумал и об этом.
— Да. Если я найду грифонов, я попытаюсь подобраться к ним настолько близко, чтобы использовать заклинание!
Кит- Канан пристально взглянул на брата с выражением, к которому Ситас не привык. Раненый заговорил:
— Позволь мне сделать одну вещь, прежде чем ты уйдешь. Это может помочь тебе в пути.
— Что это?
Кит отказался объяснять, но потребовал, чтобы брат принес ему побольше сосновых веток — зеленых, не таких, какие использовались на дрова.
— Лучше, чтобы они были толщиной с твой большой палец, и как можно длиннее.
— Зачем? Для чего тебе это?
Брат вел себя загадочно, но Ситас с рассветом охотно отправился на сбор веток. Остаток дня он провел, собирая провизию для первого этапа своего пути, проверяя снаряжение и бросая исподволь взгляды на брата. Кит-Канан делал вид, что не обращает на него внимания, обстругивал сосновые ветки, сплетал их в плотные связки и даже вытягивал нити из своего шерстяного плаща, чтобы прочнее связать прутья.
Незадолго до заката Кит-Канан протянул Ситасу законченное творение. Он соорудил два плоских предмета, овальных по форме, длиной около трех футов, а шириной со ступню ноги. Ветки были сплетены между собой, образуя решетку.
— Замечательно, Кит, просто удивительно. Я никогда не видел ничего подобного! Но… что это?
Кит- Канан улыбнулся, довольный собой.
— Я научился делать такое в ту зиму, что провел в Диком Лесу.
На мгновение улыбка застыла у него на губах. Воспоминания о том времени были неразрывно связаны с Анайей, о счастье, которое досталось им на долю, и о странной судьбе, что постигла ее. Моргнув, он продолжал:
— Это
Ситас сразу же понял, зачем они нужны.
— Я должен прикрепить их к сапогам, верно? — догадался он. — А затем буду ходить, оставляя следы на снегу, словно гигант?
— Ты будешь удивлен, обещаю. С их помощью ты сможешь ходить, не проваливаясь в снег, даже по самым глубоким сугробам.
Ситас, не теряя времени, натянул сапоги и прикрепил к ним снегоступы несколькими полосками ткани, которые Кит оторвал от плаща. Выходя из пещеры, он споткнулся и растянулся на снегу, но быстро отряхнулся и направился к лесу, чтобы опробовать снегоступы.
Хотя он чувствовал себя в снегоступах немного странно и из-за них ему пришлось идти более широкими шагами, чем обычно, он, прежде чем вернуться в пещеру, целый час ходил, ковылял и пробирался через сугробы по лесу.
— Большие Ноги! — приветствовал его Однозубый у входа, сидя на своем обычном месте.
— Хорошие ноги! — ответил Ситас, дружелюбно похлопав великана по локтю.
Кит выжидательно взглянул на него.
— Они превосходны! С ними намного легче идти!
Кит, глядя на восторженного брата, был вынужден признать, что Ситас больше не нуждается ни в чьей помощи, чтобы бороться с холодной высокогорной зимой.
Решив начать свои поиски хорошо отдохнувшим, Ситас попытался заставить себя заснуть. Но, хотя он закрыл глаза, разум его бодрствовал и метался между страхом и надеждой. Этот хаос не давал ему заснуть много часов. Он слышал, как храпит Однозубый у входа в пещеру, и видел, что Кит мирно спит по ту сторону очага.
Наконец, когда перевалило за полночь, Ситас уснул, и сны его были радостными и яркими, а в голубых небесах летало множество грифонов.
В чаще замерцали желтые глаза, неотрывно глядя на угасающий огонь у входа в пещеру. Волк подполз ближе, подавляя желание зарычать.
Животное заметило и учуяло стража, спящего у входа. Хотя дикий зверь был огромен — размером с пони — и весил более трехсот фунтов, он не осмелился напасть на горного великана.
К тому же огонь заставил его остановиться. Он уже обжигался однажды и хорошо помнил жуткое прикосновение пламени.
Волк беззвучно прокрался обратно в лес. Когда он отошел на безопасное расстояние от пещеры, то перешел на мерные скачки, легко проносясь по снегу.
Но в пещере осталась пища. Во время голодной зимы свежее мясо было редкостью в этой горной стране. Волк вспомнил, что, блуждая по долинам, он встречал подобные существа. Когда соберется вся стая, они еще вернутся сюда.
Первый поход Ситаса — на запад — длился почти четыре недели. Он продвигался вдоль заметенных снегом хребтов и по голым, окруженным скалами долинам. Он не встречал никаких признаков жизни, кроме редких следов выносливых горных овец или движущейся точки — орла, парящего в вышине.
Ситас путешествовал один, уговорив Однозубого — лишь после многих сложных гримас, пантомим, угроз, просьб — остаться и охранять Кит-Канана. С каждым днем одиночество казалось ему все тяжелее и превратилось в давящее, грызущее отчаяние.