Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
— Угрюмого похоронили? Молодой людоед помотал головой:
— Нет, его тело предали огню. — Юноша вытянул шею, пытаясь разглядеть, что читает маг. — А с ним и остальных, тех, кто умер в тот же день.
Мэлдред пристально взглянул на юношу и судорожно выдохнул:
— С другими?
— Было еще шестеро. Все они умерли в один день. Сказали, что мой дядя умер от старости, но я думаю, что это была эпидемия. Что-нибудь такое, что внезапно убило его и остальных.
Маг потребовал назвать имена. Племянник Угрюмого Кедара смог вспомнить только двоих. Они были друзьями
юности целителя и теми немногими, кому Угрюмый доверял.— Нура Змеедева, — произнес Мэлдред, словно выругался.
— Что?
— Девочка, которая убила твоего дядю, — пояснил он. — Она также убила моих друзей. Но она дорого заплатит…
Маг перестал обращать внимание на юношу и продолжал листать книгу, пока наконец не нашел то, что искал. Он удивленно нахмурился — заклинание было ему превосходно известно. Убедившись в этом, Мэлдред зашел за прилавок и начал перебирать фляги и шкатулки.
— Ты ничего не должен отсюда брать. Теперь это моя лавка.
Мэлдред протиснулся мимо него и посмотрел на Сабар:
— Ты говоришь, мы здесь не физически. Тогда как я смогу взять с собой все эти вещи? Они мне понадобятся, чтобы помочь Дамону замедлить его превращение в потомка.
Женщина взяла у него несколько мешочков с сушеными растениями, пригоршню крошечных перьев и шкатулку с красным порошком.
— Моя магия сохранит их для тебя, — пообещала она.
— Нам придется еще немного задержаться, — сказал Мэлдред. — На той стороне улицы я видел потомка и собираюсь…
Юноша открыл было рот, чтобы возразить, но не успел произнести ни слова.
— Дай-ка мне кристалл, людоед.
Что-то вспыхнуло, и Мэлдред вновь очутился на плоту. Первые утренние лучи играли солнечными зайчиками на воде.
Рагх вернул хрустальный шар на подставку, положил его в мешочек и подвесил его к поясу. Плот закачался. Драконид, балансируя, снова принялся отталкиваться от дна древком алебарды.
— Пока я буду заниматься леди и хрустальным шаром, — недовольно произнес он.
— Я еще не закончил! — вспыхнул Мэлдред.
— Ты был там достаточно долго, — парировал Рагх. — Слишком долго. Мне не нужно было вообще позволять тебе делать это. Особенно пока Дамон без сознания. Откуда я знаю, что ты там делал? — Через минуту, смягчившись, сивак добавил: — Нашел что-нибудь, чтобы помочь ему?
Мэлдред с негодованием посмотрел на Рагха, готовый броситься в драку. Драконид был не самым слабым противником, но Мэлдред считал себя более ловким и сильным и был уверен, что справится с ним. Но для чего?
— Кое-что, — наконец ответил маг, крепко сжимая находки в огромном кулаке. — Но нам придется ждать, пока Дамон не придет в сознание. Он должен принять снадобья, чтобы заклинание сработало.
— Он может вообще никогда не очнуться, — грустно сказал Рагх. — А если и очнется… Я не уверен, что он захочет принимать от тебя какую бы то ни было помощь.
Переход
Фиона сидела на берегу Нового моря в зарослях остро пахнущих папоротников. Девушке было неудобно, ее запястья стягивала широкая полоса ткани, оторванная от мантии Дамона, во рту торчал кляп, скрученный из грязной тряпки, острие меча соламнийки упиралось ей в спину, впиваясь глубже при малейшем неловком движении.
Клинок держал Рагх, который лежал сзади, прячась в более высоком папоротнике. Дамон стоял, покачиваясь, несколькими ярдами дальше, почти скрытый тенями и завесой ивовых ветвей. Рядом находился Мэлдред, молча наблюдавший за всем происходящим. Людоед в последнее время вообще был молчалив и занимался только Грозным Волком, которому лишь на третий день после нападения Фионы стало немного лучше.
Дамон все еще ужасно страдал от боли, причиняемой чешуей, которая теперь покрывала его тело практически полностью. Оставалось только три участка человеческой кожи — слева на лице, на левом боку и немного — поперек спины. Мэлдред прочел над ним заклинание, которое хорошо подействовало, хотя вначале бывший рыцарь отнесся к нему с недоверием. Как ни странно, но Рагх присоединился к магу, сказав, что его заклинание действительно сможет остановить распространение чешуи. Помявшись, Дамон согласился, и с тех пор у него не выросло ни одной роговой пластинки. Правда, ни одна и не исчезла.
Дамону пришлось отказаться от сапог, поскольку его ноги обросли чешуей, а подошвы покрылись жесткой серой кожей. Впрочем, он все равно почти не замечал ни острых камней, ни торчащих из земли корней.
Рана на его спине была ужасной, но благодаря новым способностям организма Грозного Волка заживала очень быстро, особенно если учесть, как глубоко Фиона вонзила меч. Он знал, что такая рана должна была убить его, как убила бы любого нормального человека. Но этого не произошло. Впрочем, бывший рыцарь все равно еще до конца не оправился. Его лихорадило не то от полученных повреждений, не то из-за чешуи, не то от заклинания Мэлдреда. Независимо от источника лихорадка отнюдь не облегчала страданий Дамона.
Жар и боль угрожали навеки уложить его в болотистый суглинок. Грозный Волк сосредоточил все свои помыслы на нерешенных проблемах и для устойчивости оперся о древко алебарды.
Рагх бросил на него взволнованный взгляд.
— Я в порядке, — пробормотал Дамон. Удивительно, но беспокойство драконида придало ему сил.
Бывший рыцарь изумлялся превратностям судьбы, давшей ему в союзники сивака. Рыцари Такхизис использовали их как шпионов и осведомителей, но никогда не испытывали доверия к существам этого вида. До встречи с Рагхом Грозный Волк их всех ненавидел.
— Рагх, я правда в порядке.
Драконид окинул его скептичным взглядом, затем переключил внимание на Фиону. Он подполз ближе, вытер мокрое лицо девушки и вернулся на свой пост позади нее. Дамон утер изодранным рукавом щеку, надеясь промокнуть побежавшую по ней струйку пота, но его одежда и без того пропиталась влагой, поэтому движение оказалось бесполезным.
«Меня опять мучит жажда, — подумал Грозный Волк. — Мне просто необходимо много-много пресной воды и совсем чуть-чуть отдыха. Хорошо бы постоять на берегу — пусть обдует бризом».