Сага о Лейве Счастливом, первооткрывателе Америки
Шрифт:
Когда друзья покидали корабль, он снова пожал протянутые руки.
– Пусть Тор охраняет вас, а Один ведет правильным путем! – крикнул Торбьерн, когда их маленькие суденышки направились к берегу. – Пусть ветры Эгира будут добры к вам!
– А Фрейр пусть покровительствует вашим посевам! – крикнул в ответ Эрик, пока все обитатели корабля стояли, подняв правую ладонь в прощальном приветствии.
Одержимость своей мечтой побудила Лейва насмешливо высказаться:
– Удивительно, как быстро позабыли люди, что этот поход уже получил благословение богов!
Ответила ему Торхильд:
– Ты должен помнить, мой сын, что только ты уверен в существовании земли у захода солнца. Нужно еще доказать, что видения твои заслуживают доверия.
– Но они такие отчетливые, такие яркие, мама. Кроме того, что могло бы удерживать моря, если б не было западной земли?
Спокойная уверенность сына придавала Эрику бодрости.
– В устах умного человека догадка звучит как пророчество.
Он засмеялся и окинул взглядом море и небо. На юго-западе собирались облака, а с северо-востока затягивал резкий бриз. Еще раз убедившись, что никого не забыли и вся команда на местах, Эрик встал на корме и отдал приказы, которым суждено было раздвинуть на картах границы мира:
– Поднять парус! Строиться по борту и отдать концы! Готовь весла! Лопасти вперед! Весла на воду и-и-и… навались! Курс на запад!
Под хор прощальных выкриков шестнадцать гребцов, попеременно то опускавших, то поднимавших весла, прилагали все усилия, чтобы сдвинуть тяжело нагруженный корабль и вывести его в море. Наконец, с ритмичным скрипом и стуком длинные еловые лопасти весел стали погружаться и взлетать одновременно. Увлекаемый отливным течением, корабль скользнул вперед и со все нарастающей скоростью устремился по Главному фьорду в сторону Неизвестного Западного Моря.
3. ОТКРЫТИЕ ГРЕНЛАНДИИ
Лейв расстался со своими друзьями, Ульвом, сыном вождя Торбьерна и его сестренкой, обожаемой крошкой Гудрид, так легко и весело, словно собрался поплавать вдоль берега и порыбачить. В отличие от него, отец с матерью хорошо понимали, что оставляют в прошлом не только родной островок и страну, а весь свой привычный мир. Они обрывали все связи, которые так дорого ценятся среди людей. Их взгляды встретились, и Эрик с Торхильд испытующе посмотрели друг на друга. Решившись на это рискованное путешествие по безбрежным морским просторам, не обрекли ли они себя, да и не только себя, а всех, кто был с ними на корабле, на погибель? Разумеется, в их душах теплилась слабая надежда. Но когда на исходе трех дней плавания на запад они достигли места, где, по рассказам, находились шхеры, и обнаружили там только огромные айсберги, которые Ганбьерн мог ошибочно принять за прибрежные рифы, на душе у них стало совсем тяжело.
Боязливый ропот пробежал среди команды. Эрик отпустил воронов на волю в надежде, что птицы приведут их к какому-нибудь благополучному берегу. Они стремительно набрали высоту и уменьшились до еле видимых точек на небе, но не прошло и часа, как измученные вороны вернулись и расселись на снастях, дрожа от усталости. Значит, даже оттуда, с небесной высоты, невозможно было разглядеть землю. Торголл потребовал, чтобы они повернули к берегам Эрина и оружием отвоевали себе право на жизнь, но Лейв язвительно бросил ему:
– Ты забыл о воле Одина? Нам предстоит открыть Новый Свет. Только рабов может испугать переход через Внешнее Море, когда за ним лежит солнечная страна!
Мать Лейва, скрывая тайный страх, поддержала сына:
– Думаю, Норны ждут от нас, что мы продолжим поиск земли из снов Лейва.
Эрик тоже согласился.
– Я не из тех, кто, затеяв рискованное дело, бежит при первых же трудностях, – заявил он и дал команду убрать весла, пробиться через таящие угрозу ледяные горы и вновь взять курс на запад.
Еще три долгих дня и три ночи студеный северный ветер и пронизывающие до костей ледяные туманы вынуждали первопроходцев кутаться в шерстяные плащи. На рассвете четвертого дня они увидели море, усыпанное островками плавающего льда. Но никто не ожидал увидеть того, что потрясло Лейва до глубины души, когда к полудню туман поднялся. К северу, югу и западу, преграждая путь, тянулось, насколько хватало глаз, сплошное унылое ледяное поле.
Тяжелое молчание опустилось на судно, слышался лишь хруст льда и шум моря. Только птице было под силу преодолеть такую преграду. Неужели, задавался вопросом каждый, это все, что суждено встретить тем, кто отважился выйти в Неизвестность? Неужели это и есть «прекрасная страна» из снов Лейва?
Сильно приунывший, мальчик не выглядел испуганным. Он лишь нахмурился, да еще крепче сжал рот.
– Что скажешь, мой сын? – спросил Эрик. – Если наше плавание совершается по воле богов, то почему лед закрыл нам путь дальше?
Лейв отбросил со лба непокорные золотистые волосы:
– Этого я сказать не могу, и все-таки я твердо знаю одно – теплая страна лежит за ним.
– Но как мы можем добраться до нее, раз наш путь загорожен льдами? – вопрошал Эрик.
Лейв с готовностью ответил:
– Обогнуть ледяное поле с юга и снова взять курс на запад – туда, где садится солнце.
Эрик одобрил его план, но тут вмешался смуглый Торголл:
– Теперь мне ясен смысл странного сна, который посетил меня прошлой ночью. Увидел я во сне весь окоем земли, наиболее отчетливо западную его сторону. Воды там не переваливались через край… – Он помедлил, заметив радость на лице Лейва. – Но никакой земли там не было, – усмехнулся верзила, увидев, как поник мальчик.
– Тогда ты, вероятно, видел, что находится на краю земли и удерживает моря? – пристал к нему Лейв. – Может, это был змей, такой большой, что опоясал всю землю… и окольцевал моря, кусая собственный хвост [5] ?
5
Имеется в виду древнесканд. миф о мировом змее.
Взрыв хохота последовал за его словами. Торголл рассердился:
– Нет, то была огромная ледяная стена. А перед ней широкий водный поток, заполненный льдами, все точно так, как здесь. От той замороженной стены и откалывается этот дрейфующий лед!
– Ха-ха, – расхохотался Эрик, получавший удовольствие от этой словесной битвы. – Так значит, мы уже достигли края земли?
– Именно так. Это ледяное поле не имеет края, который можно обогнуть. Нам остается только повернуть назад.
Фрейдис, по обыкновению, не замедлила поделиться собственными мыслями.