Сага о Северных островах
Шрифт:
После селения узенькая тропка петляла меж холмов, уводила дальше в горы. Я взопрел под кольчугой, да еще и дышалось тяжело, точно в бане. Уж не знаю, почему. Не такая уж и жара стоит, но тут, меж кривых сосен и кустов, становилось дурно. И ни ветерочка.
Росомаха подхватил сомлевшего на мгновение Неви, плеснул водой в лицо.
Прошли мы немало, лес понемногу редел, и деревья в нем были чахлые, больные. А горы становились все выше и ближе, и вскоре мы вышли к каменистому ущелью. Там хускарл остановился.
— Ну, дальше вы сами. Стиг, объяснить, что
— Не надо. Топай обратно, как раз к обеду поспеешь.
Когда хускарл скрылся из виду, Мокрые Штаны сказал, чтоб ульверы немного передохнули, и отозвал меня, Альрика и Магнуса в сторонку, подальше от ушей хирдманов.
— Слухачей у вас ведь нет? — первым делом спросил он.
— Нет, — в один голос ответили мы с Альриком
— То, что я сейчас поведаю, нужно держать в тайне от всех. И от жрецов иноземных, и от своих же хирдманов. Про это место знают только конунговы дружинники. И Рагнвальд, конечно. Но сначала ответьте, что делает конунга конунгом?
— Род. Воля богов. Ум. Характер, — ответил Магнус.
— Сила? — предположил я.
— Дружина, — высказался и Альрик.
— Верно. Всё это. Без сильной дружины конунг долго не усидит. Если вольные хирдманы сами ищут тварей и сражений, то конунговы воины вынуждены слушать приказы и делать то, что велено. И как тогда им становиться сильнее? Не слать же каждый раз корабль ради пары-тройки тварей, которых может не хватить на благодать даже одному воину! А от слабой дружины толку не будет.
Верно он говорит. Да вот только у меня появилось дурное предчувствие. А ну как он сейчас скажет, что конунговы дружинники получают силу, время от времени вырезая вольные хирды? А остальным говорят, мол, ушли в другие земли. Куда делся Флиппи Дельфин? Правда ли, что он ушел на юг? И о Дагне ничего не слыхать. А Марни Топот, Тинур Жаба, Скорни Таран? Они могли бы стать хельтами, причем знаменитыми. Да что там Скорни! А те хельты, что играли в кнаттлейк: Болли Толстяк, Моди Косы, братья с железными шкурами?
Может, нас чуток подкормили троллями, а теперь пустят под нож ради будущей Магнусовой дружины?
— Потому, — продолжил Стиг, — есть у конунга особые места…
Ага, там, где можно втихую прирезать хирдманов. Я напрягся, приготовился выхватить топорик.
— Туда пускают, как я уже сказал, только воинов, поклявшихся служить конунгу.
И тех, кого они будут убивать. Ох, недаром он нас отозвал подальше и про слухачей спросил. Вдруг там уже вовсю режут ульверов? Стиг убьет Альрика, а Магнус… Хмм, а вот Магнус вряд ли со мной справится.
Я оглянулся. Может, тот хускарл где-то рядом?
— Места, где конунговы воины получают благодать от убийства…
Пальцы крепко обхватили рукоять топора. Сперва нужно отпрыгнуть в сторону. Вдруг выстрелят из лука?
— От убийства тварей. Обычно тварей находят случайно, по одной, и если они мешают людям, их убивают вольные хирдманы. Но есть места, где твари появляются постоянно, причем одни и те же из года в год. Например, гармы неподалеку от Хандельсби. Охота на них уже давно стала наградой особо отличившимся карлам и хускарлам. Здесь тоже такое место.
— Это что же выходит? Как в рунных домах Бриттланда?
Я все еще недопонимал, о чем говорил Стиг.
— Вспомни охоту на гармов. Похоже на рунные дома?
— Не очень.
— Конунг дает воинам тварей, но кто кого убьет, решают боги. Так вот, здесь появляются твари, которых мы прозвали каменными жабами. Силы у них разные, обычно от пятой до девятой руны. Чем дальше в ущелье, тем сильнее твари. Вы можете здесь поднять карлов и даже некоторых хускарлов.
— Такие места стоят дороже любых сокровищ, — медленно проговорил Альрик.
— Да, и одна из причин, почему Карл Черный проиграл войну: Зигвард рассказал о них лишь Рагнвальду.
— Ни я, ни Кай не проговоримся, а что насчет остальных хирдманов? Некоторые могут и догадаться.
— Ущелье с каменными жабами — не самое ценное место. Кому нужны твари, которые годны только для хускарлов? Поверь, прочие угодья охраняются куда как крепче и войти туда гораздо сложнее.
После разговора мы вернулись к ульверам. А я никак не мог до конца осознать сказанное Стигом. Прежде я не задумывался, откуда в дружине Рагнвальда такие сильные воины, считал, что часть из них получила руны в войне с Карлом Черным, а часть пришла из вольных хирдманов. Но ведь и вправду лучше растить хирд с самого начала, ну, или хотя бы с карлов. В нашем хирде я полностью доверял только тем, кто пришел двух-, трехрунными, ведь я видел, кем они были и как получили каждую руну.
Доверил бы Рагнвальд сына какому-нибудь Росомахе, который взялся из ниоткуда и сразу хельтом? Нет. А Стигу доверил. Видать, Стиг немало прошел вместе с конунгом. И ведь Мокрые Штаны нынче сильнее конунга, но служит верой и правдой.
Вот же Бездна! А что, если твариные угодья есть не только у Рагнвальда? Наверное, и у бриттландского конунга были такие.
— Здесь в ущелье водятся твари с пятой по девятую руну, — громко сказал Альрик. — Задача та же: сначала поднять руны Офейгу и Неви, потом остальным. Свистун, твоя руна зависит от тебя. Но нынче карлам помогать нельзя, разве что уж совсем помирать будут. Иначе Фомрир не дар, а кукиш покажет.
— А что за твари? — спросил Бессмертный.
— Сам увидишь. Чем меньше я подскажу, тем скорее ты получишь дар.
Мы едва вошли в ущелье, как Коршун сказал, что впереди точно есть твари, но слабенькие, руна пятая-шестая. Стиг поднялся вверх по склону и устроился поудобнее на небольшом выступе. Оттуда он сможет наблюдать за нами, и если увидит угрозу для Магнуса, просто спрыгнет вниз.
Офейг и Неви дальше двинулись одни, а мы остались там, откуда Коршун еще слышал тварей.
Карлы прошли несколько десятков шагов, затем замедлились и принялись озираться по сторонам, почуяли тварей. Но я не видел ничего живого во всем ущелье. Лишь птицы метались туда-сюда над гнездами, устроенными на склонах. Неви покрутился на месте, пытаясь определить, откуда чует руны, отошел от Офейга, ковырнул ногой землю.