Сага о Сверрире
Шрифт:
– Господин мой, я счастлив, что опять нахожусь так близко от Вас, что могу прикоснуться к Вам своими руками и что мне удалось наконец вырваться из лап этих проклятых дьяволов-посошников. Воистину, это никакие не хёвдинги, а грабители и разбойники. Они затеяли вражду с лучшим из людей – с Вами, государь, потому что ты – коронованный конунг, и все должны пред тобой склоняться. Прими же меня, мой господин, и позволь мне никогда с тобой не расставаться. Сам не знаю, как этому рьяному нечестивцу епископу удалось так лишить меня и ума, и зрения, чтобы я не замечал, как эти негодяи попирают данные Вам клятвы. Разве могли эти злостные мошенники быть хороши ко мне, когда они предали своего конунга?
Его речь только разозлила берестеников, и они стали говорить, что не сыскать большего негодяя, чем он. Некоторые требовали, чтобы его вывели на Эйрар и повесили. Тогда конунг сказал:
– Встань, Торстейн, и прими пощаду. Ты должен будешь рассказать мне все, что знаешь, об этих посошниках.
Тогда Торстейн сказал:
– Счастлив
Торстейну была тогда дарована пощада. Конунг часто разрешал ему говорить на тинге и перед дружиной и рассказывать об обычае посошников.
154. О посошниках и приготовлениях Сверрира конунга
Посошники взимали налоги и корабельные сборы [288] с обоих Мёров и с Раумсдаля, а в ином месте, случалось, и грабили, и были в этом походе уже с полмесяца. И вот их занесло еще дальше на север, к Халогаланду. Там они заходили в каждый фьорд, буянили и захватывали несметную добычу, а в придачу уводили с собою всех лучших мужей, какие там были. С ними ушли Торир Шишка, Гутхорм с Мьёлы и брат его Брюньольв, сын Бьярни, сына Мёрда, Халльдор из Хьёрлаксвика и его сыновья, Ивар Нос, Грегориус Кик, Эрлинг с Тьотты, Гуцалин Священник и многие другие.
288
взимали налоги и корабельные сборы – см. примеч. 121.
В ту же осень погиб и Рикард, английский конунг, [289] и конунгом Англии стал тогда Йон, его брат, [290] которого прозвали sine terra.
Сверрир конунг сидел в городе. Как-то раз зимой после рождества конунг созвал бондов на тинг и просил их построить для него несколько кораблей с тем, чтобы он мог избавить страну от набегов посошников. [291]
– Наверняка можно ожидать, – сказал он, – что, как только придет весна, посошники пожалуют сюда, во фьорд, и причинят вам немало зла, ведь этой шайке не впервой вас грабить. У нас же, берестеников, как вы знаете, нет теперь ни единого корабля, и мы не так уж хорошо подготовлены к тому, чтобы защищать вашу жизнь и ваше добро. Ведь мы не можем передвигаться по суше так же быстро, как они по морю. Так что если вас останавливают расходы, подумайте, что бесчинства посошников обойдутся вам куда дороже.
289
Рикард, английский конунг – Ричард Львиное Сердце, король Англии (1189–1199).
290
Йон, его брат – Иоанн Безземельный, король Англии (1199–1216).
291
просил их построить для него несколько кораблей с тем. Чтобы он мог избавить страну от набегов посошников – см. примеч. 87 и примеч. 267.
Бонды ответили на это, что им пришлось по душе решение строить корабли для защиты страны, и «скажите теперь, государь, какие будут распоряжения насчет того, много ли кораблей строить и какого размера». Конунг сказал так:
– Думаю, будет лучше всего, если в каждом округе Трёндалёга бонды оплатят расходы по снаряжению одного корабля, [292] а горожане и мы, берестеники, уж постараемся сверх того сделать все, что сможем. Все корабли должны быть не короче, чем на двадцать пять скамей, а лучше – еще длиннее. Хватит с меня и того, что под Торсбьёргом штевни кораблей посошников так и лезли мне в глаза. Пусть лучше теперь наши корабли будут повыше.
292
будет лучше всего, если в каждом округе Трёндалёга бонды оплатят расходы по снаряжению одного корабля. – По закону бонды Трандхейма должны были снаряжать и содержать на свой счет 80 двадцатискамеечных кораблей. Но в данном случае побор был не столь обременительным: каждый из восьми фюльков Трандхейма по требованию конунга должен был оплатить снаряжение лишь одного корабля, правда бо?льшего, чем обычно, размера.
На следующее утро бонды собрались в церкви Олава, подсчитали свои расходы и пришли к выводу, что на долю каждого придется не так уж много. Они порешили не скупясь исполнить взятые на себя перед конунгом обязательства и говорили, что средства в их руках не должны оскудевать. Конунг приказал приступить к строительству кораблей. После пасхи [293] были построены восемь кораблей, шесть на Эйраре, и притом все большие, еще один – в конунговой усадьбе, а другой – в епископской усадьбе. Тот корабль, что выстроили в конунговой усадьбе, был на тридцать скамей, его назвали Страшный Штевень. Все эти корабли были с высокими бортами и снабжены веслами. Вдобавок к этому Сверрир конунг велел взять несколько торговых кораблей, разрубить их надвое и удлинить в киле, а еще – снабдить веслами по всему борту. Тогда же – и с большой поспешностью – снарядили и привели в боевую готовность все бывшие в городе корабли, которые оказались пригодными к бою.
293
После пасхи – после 18 апреля 1199 г.
155. О посошниках
Весной посошники уплыли с севера из Халогаланда со всей своей ратью и направились на юг к устью Трандхеймсфьорда. На троицу [294] они вошли во фьорд и подплыли к Хольму, однако оказалось, что там не так-то просто поживиться. Тогда они отправились за добычей по Трандхейму – плыли вдоль всего фьорда и грабили, где могли. Бонды собирались группами, осыпали посошников камнями и отнимали у них все, что удавалось. Николас епископ часто обращался к своему войску с речами и говорил так:
294
На троицу – 6 июня 1199 г.
– У этого попа Сверрира всего-то и осталось от целой Норвегии, что один мыс, да и это покажется немалым, когда он станет править той частью Эйрара, что перед палисадом, и будет болтаться там на виселице. Не думаю, чтобы нас, посошников, должно было заботить, куда он направится со своими морскими баранами, [295] которых он велел согнать в город. Сдается мне, однако, что дворы трендов превратятся в золу [296] раньше, чем им от этого будет какая-нибудь польза. Так что будем плавать, где хотим, по всему фьорду, а бояться нам нечего, потому что им с нами все равно не справиться.
295
со своими морскими баранами – «морские бараны» – кеннинг кораблей.
296
Сдается мне, однако, что дворы трёндов превратятся в золу – Как показал Л. Хольм-Ульсен, в речи епископа Николаса содержится явная аллюзия на вису Тормода Скальда Черных Бровей, произнесенную перед битвой при Стикластадире (1030), когда скальд дает совет конунгу Олаву Святому сжечь дома бондов (см.: Круг Земной).
И вот посошники повернули назад из внутренней части фьорда и встали у Депиля около Хладхамара. Они условились, что та часть войска, которая была на больших кораблях, сойдет на берег и двинется по верхней дороге к мосту, а там попытается проникнуть в город. Та же часть войска, которая находилась на стругах, должна была подойти по морю к реке с тем, чтобы там высадиться.
156. Битва между берестениками и посошниками
Теперь мы должны рассказать о тех приготовлениях, которые Сверрир конунг сделал в городе. На Эйраре была воздвигнута одна катапульта, а у реки – другая. По всему городу крыши домов укрепили: с наружной стороны к ним прибили доски наподобие боевых прикрытий и туда наверх натаскали больших камней. Там несли охрану ополченцы и горожане. Сам конунг находился на Эйраре с небольшим войском, а наверху у моста стояла большая часть дружины. Предводителями у них были Хакон Безумный и Пэтр Литейщик.
Посошники вошли в реку на легких кораблях и направились к Скеллингархелле, но не решились сойти на берег у Брёттуэйра, так как сочли это небезопасным, заприметив в воздухе Муху Победы. [297] Тогда они принялись обстреливать горожан, но так и не смогли приблизиться к берегу под градом камней, который обрушился на них с пристаней и крыш домов.
Другая часть войска посошников двигалась по суше к мосту. Главарями у них были Инги, конунг посошников, Николас епископ и Халльвард из Састадира. Не теряя времени, посошники напали на мост. Берестеники бросились им навстречу, так что они столкнулись на мосту, и между ними завязался жестокий бой. С обеих сторон были убитые. Берестеники повернули назад и бежали с моста, а посошники преследовали их по пятам. Кое-кто из берестеников находился в крепостце над краем моста, они принялись сбрасывать сверху на посошников большие камни. Тогда самые храбрые из берестеников вызвались идти в атаку на мост и оттеснили посошников. Идущие впереди обратились в бегство, а те, кто шел за ними, приняли на себя натиск берестеников. Тут на мосту началась свалка. Некоторые были убиты на месте, а всех остальных согнали с моста. Там пало много народу, и больше всего – у посошников. Потом берестеники перешли назад через реку, а посошники уже не решались больше нападать на мост.
297
заприметив в воздухе Муху Победы – «Муха Победы» – знамя конунга Сверрира (см. примеч. 237).