Сага об эрлинге
Шрифт:
Эрлинг спустился со скалы и сказал Бьёрну и Эндриди:
— Боги отвернулись от нас. Напрасно я не послушал Торфинна.
После этого викинги уехали из селения. Эрлинг долго молчал, а потом сказал:
— Этот поход принесет нам славу, хоть в конце нас и постигла неудача. Все же мы побывали в стране, о которой никто раньше и не слышал. Нужно сложить здесь каменную вышку в память о нашем походе.
Они повернули собак на запад, к морю. Недалеко от берега там есть остров с высоким плато. Они поехали на этот остров и поднялись на вершину. Внезапно повалил густой снег, ветер усилился, и вскоре началась ужасная буря. Ветер нес обломки льда величиной с человеческую голову. Воины и собаки легли на лед, а сани опрокинулись.
— Видно, боги и вправду от нас отвернулись. Теперь нам не спастись.
— Я не побоюсь и с богами сразиться, — сказал Эрлинг. — Если мы и погибнем, то в бою. Не хнычь и руби лед!
Они принялись рубить лед, на котором лежали, и вскоре выкопали яму наподобие могилы. Они затащили туда собак и легли сами. Потом они все прижались друг к другу, и их быстро засыпало снегом и льдом. Через короткое время они начали задыхаться. Бьёрн сказал:
— Ведь ты колдун, почему ты не усмиришь эту бурю?
— Боюсь, колдовство здесь не поможет, — сказал Эрлинг.
Все же он произнес два или три заклинания. Спустя недолгое время ветер начал стихать. Когда буря прекратилась, викинги выбрались из ямы и принялись благодарить Эрлинга за чудесное спасение.
Эрлинг сказал:
— На этот раз обошлось, но могло быть и хуже.
Они сложили на этом острове три каменные вышки и поставили камень с такой надписью: "Эрлинг, сын Сигхвата, Бьёрн, сын Торда, и Эндриди, сын Одда, сложили эти вышки в субботу перед Днем похода и пережили ледяную бурю. Здесь кончаются населенные земли." [54]
54
54. Здесь кончаются населенные земли. — вышки и рунический камень Эрлинга найдены в 1824 г. на острове Кингигторсуак (северо-западная Гренландия, 72 55' северной широты). На небольшом камне сохранилась руническая надпись в три строки, почти полностью совпадающая с текстом, приведенным в саге. На реальном камне нет только последней фразы, вместо которой там высечено несколько до сих пор не расшифрованных "тайных рун".
У Эндриди почернели все пальцы на ногах, и Эрлинг отрубил их секирой. После этого викинги поехали на юг.
XIV
Теперь надо рассказать об Иваре, сыне Барда. В начале лета, когда Эрлинг находился на пути в Вестрибюгд, в Гренландию пришли два боевых корабля. Их послал Магнус конунг, когда до него дошли вести о нападении скрелингов на Бьёрнарстадир десять зим назад. На каждом корабле было сорок латников. Правили кораблями Торстейн, сын Эйрика, и датчанин по имени Кнут. Магнус конунг велел им изгнать скрелингов из окрестностей Вестрибюгда. Корабли пришли в Восточное поселение и бросили якоря в Эйнарсфьорде напротив Гардара. Торстейн и Кнут пришли к Ивару епископу и рассказали ему о цели своей поездки.
Ивар сказал:
— Многое изменилось в Гренландии с тех пор, как здесь в последний раз побывала Трещотка. Теперь для вас найдется дело поважнее, чем охота на скрелингов. Один разбойник по имени Эрлинг захватил власть в Вестрибюгде и заставил всех жителей оставить истинную веру и обратиться в язычество. Сверх того, Эрлинг объявил себя конунгом гренландцев и отказался подчиняться Магнусу конунгу. Во имя святой церкви и славы нашего государя мы должны пойти в Вестрибюгд и свергнуть самозванца. Кнут и Торстейн сказали, что готовы отплыть немедленно. Тогда Ивар взошел на корабль с двумя дюжинами своих стражников. С ним поехали также Кетиль Тюлень и Йон, сын Торлейва, настоятель монастыря святого Олава конунга в Ватнсдале в Восточном поселении. Они пробыли в море шесть дней и достигли мыса Стейненснес. Гуннбьёрн, дружинник Эрлинга, заметил корабли, когда они были еще далеко в море, и сообщил об этом Торбьёрг.
Торбьёрг сказала:
— Я ожидала гостей с юга, но не думала, что они приедут так скоро. Христиане выбрали хорошее время посетить нас: вряд ли они решились бы на это, будь Эрлинг дома.
На Стейненснесе было в то время всего тридцать воинов, а остальные разъехались по своим дворам. Торбьёрг пошла к Нануку конунгу и сказала:
— Христиане идут на нас войной, а дружину собрать мы не успеем. Что ты посоветуешь?
Нанук сказал:
— Вот как надо поступить. Пусть те воины, что находятся сейчас здесь, укроятся в церкви и в доме Паля священника. Пусть они обороняются как можно дольше. За это время надо успеть собрать войско.
Торбьёрг сделала все по совету Нанука. Пятнадцать воинов укрылись в доме Паля, и столько же — в церкви. Это были самые большие и прочные строения на Стейненснесе. Сама Торбьёрг вошла в церковь вместе с дружинниками. С ней были Атанган и Инапалук, а также Нанук конунг. В доме Паля за старшего был Гуннбьёрн. В обоих домах укрепили двери и приготовились к защите. Торбьёрг послала гонцов во все дворы Вестрибюгда, чтобы они передали дружинникам ее приказ: собраться всем вместе в Хольте на Рангафьорде и оттуда идти на Стейненснес. Тем временем корабли норвежцев подошли к мысу и бросили якоря неподалеку от церкви. Ивар и все его войско высадились на берег и направились к строениям. По пути они не встретили ни одного человека.
Ивар сказал:
— Церковь-то, я вижу, цела.
— Язычники осквернили ее, — сказал Кетиль Тюлень. — Они разбили кресты и внесли туда идолов.
Когда Ивар подошел к церкви, Торбьерг спросила через окно:
— Как будто вы что-то ищете, святой отец. Может быть, я смогу вам помочь.
— Кто ты такая? — говорит Ивар.
— Я Торбьёрг, сестра конунга гренландцев и жена конунга скрелингов. Навряд ли вам приходилось втречать более знатных дам.
Кетиль Тюлень сказал:
— Молчи, Торбьёрг! Все знают, кто ты на самом деле: ведьма и шлюха. Ты была рабыней у скрелингов и тебя запрягали в сани, как собаку.
— Хорошо сказано, Кетиль, — ответила Торбьёрг. — Я бы назвала тебя храбрецом, когда б ты не прятался за спинами сотни латников.
Ивар сказал:
— Мне нужно увидеть твоего брата, Торбьёрг. Где он?
— Говори лучше со мной: Эрлинг терпеть не может попов. Такой уж
он человек.
— Значит, это правда, что вы оставили истинную веру? — спросил Ивар.
— Что ты спрашиваешь: ведь Кетиль давно тебе все рассказал, а он человек правдивый и лгать не станет.
Ивар сказал:
— Тогда я должен спасти заблудших и сурово наказать виновных. Сдадутся ли язычники добровольно или они будут защищаться?
Торбьёрг сказала, что они будут защищаться. Потом она отошла от окна и сказала Инапалуку:
— Ты метко стреляешь, брат. Попробуй-ка подстрелить этого попа. Он сейчас стоит так, что это нетрудно сделать.
Инапалук пустил стрелу в Ивара, но один из воинов успел закрыть его щитом. Тогда язычники принялись стрелять из всех окон и убили нескольких врагов. Ивар приказал выломать дверь и перебить всех, кто был в церкви. Норвежцы навалились на дверь, и та начала подаваться. Тогда Гуннбьёрн вывел своих воинов из дома Паля священника и ударил в тыл нападавшим. Гренландцы перебили многих латников, а Гуннбьёрн зарубил Кнута датчанина. Торстейн, сын Эйрика, собрал вокруг себя лучших воинов и напал на отряд Гуннбьёрна. Гуннбьёрн храбро защищался, но все же был убит. Погибли также и все его воины. В то время, когда погиб Гунбьёрн, засов на церковной двери сломался, и норвежцы ворвались в церковь. Там началась схватка. Торбьёрг стояла у алтаря рядом с каменными фигурами Тора и Одина и пела колдовскую песнь. Ивар увидел ее и приказал своим стражникам схватить ведьму. Дружинники Эрлинга кольцом окружили Торбьёрг и не подпускали к ней врагов, но вскоре почти все они были убиты.