Сакральная Азия: традиции и сюжеты
Шрифт:
Тантра – жертвоприношение предкам
Продолжая тему транса, я обращаюсь к аутохтонной балийской тантре – то есть ритуальному жертвоприношению с реальным утоплением животных (коров и уток) в священном озере Тамбинган после церемонии в храме богини Ганги на его берегу. Вторая часть ритуального действа происходила уже в узком родовом кругу в маленьком святилище посреди глухого леса, куда пришлось брести ночью в горах, еще и под дождем. В полном мраке нас ожидал очередной транс с неожиданным сюжетом «откровения»…
Церемония жертвоприношения предкам проводится раз в три года родовыми
Страсти начали накаляться – коровы рвались из пут, люди впадали в транс, музыка стала громче… Наконец, вся толпа ринулась из храма на берег озера вслед за Маде и родичами, которые стали рассаживаться по лодкам и отплывать чередой от берега. В очаровательных балийцах начала просыпаться древняя кровь языческих аборигенов, жаждущих крови… Поначалу толпа быстро оттеснила меня на задний план, но один из родственников Маде провел меня на самый берег, откуда, впрочем, уже мало что было видно даже в камеру – все-таки озеро довольно большое. С очевидностью, дарственных коров выволокли вплавь на самый центр озера, где их утопили баграми. Маде потом признался, что он плакал…
Впрочем, как бы ни было жалко коров, а предков надо кормить хотя бы раз в три года! Лодки не возвращались мучительно долго – наверное, более часа, пока не совершили все положенные ритуалы и не описали три круга по озеру. По возвращении Маде изменился энергетически до неузнаваемости – он был заряжен силой, так что его трясло и тянуло в транс, но он сознательно сдерживался. Все-таки он был с шестом, которым в трансе мог бы поранить как себя, так и окружающих, да и поломать всю процессию. Более того, ему еще предстояло более часа вести машину к другому храму в лесу, куда мы отправились уже в узком семейном кругу, несмотря на то, что дело шло к вечеру и начинало темнеть.
Последовательность этих ритуалов была совершенной прямой – второй храм, несмотря на удаленность, стоял на источнике, который проистекал по верованию балийцев из того же самого озера, в котором только что утопили коров. Находился он в горах, и идти до него, а точнее спускаться в долину по крутой извилистой тропе, пришлось медленно и долго из-за начавшегося дождя. Ноги скользили по траве и глине, но балийские женщины и здесь умудрялись нести все ритуальные принадлежности на голове, сохряняя равновесие. Мы дошли уже в полной темноте, а в храме нас уже ждали другие родственники, чтобы начать ритуал. Перед святилищем натянули тент, все расселись и началасть настоящая мистерия.
Я уже успела поверить Маде, что в транс он входить не собирается, как вдруг он подошел вплотную к алтарю и отскочил от него с уже «привычным» мне диким воплем. Это было слишком «не-сценично» по ситуации, но племянник Маде шепнул мне, чтобы я снимала. Между Маде и вопрошающим разворачивался странный сюжет: он был в гневе настолько, что в конце концов схватил горсть земли и залепил своему родственнику в лоб, отчего тот откинулся назад на руки женщин – тоже в трансе. Конечно, диалог был по-балийски, но племянник перевел мне, что суть в том, что боги требуют не забывать проводить ритуалы на этом месте, вот Маде буквально и запечатлил «землю» в «память» своему дядюшке.
Транс стал превращаться в общение всех со всеми, и брат Маде (священник) повернулся ко мне, чтобы добавить что-то к объяснениям племянника. Но в этот самый момент по моим ощущениям на нас рухнуло бревно, заодно сорвав угол тента. После первого шока настал второй – я увидела, что это было вовсе не бревно, а сам Маде, который рухнул уже без сил – не подгибая колени, а всем телом, прямо на нас. Его сразу подхватили и стали приводить в себя, причем весело переговариваясь, так что я расслабилась: явно ничего страшного, хотя поначалу мне показалось, что с Маде случился сердечный приступ. Еще несколько минут, и все кончилось – все деловито стали сворачивать тент и возвращаться.
Подниматься в горах всегда проще, чем спускаться, поэтому обратно мы дошли даже быстрее, тем более что Маде стал совершенно нормальным и снова с невероятной силой тащил меня вверх за руку. Дома нас ждали дедушка с бабушкой и роскошный ужин на всю семью, который после всех приключений был поглощен в мгновение ока. На самом деле, и это было бы еще не все – ибо в балийской программе значилось… ночное бдение аж до трех часов утра. Однако Маде решил, что с меня довольно, и взялся отвезти меня обратно в Убуд. Два часа в машине по горной дороге ночью под проливным дождем – что уже само по себе экстремально, а с Маде за рулем и тем более, но мы все-таки доехали!
Маде проводил для меня отдельно чтение кармы – к моему удивлению, я не подвизалась в монастырях, а нередко принадлежала к царскому роду и была духовным советником во дворцах либо наставником в народе, а мои книги доселе хранятся в библиотеках… Ладно, это «лирика».
«Мастер воли» под маской «охранника»
Я снова возвращаюсь к темам транса и целительства, начатым в моем житии на Бали целителем Маде с подачи Агунга Праны. Теперь речь пойдет о давнем друге Маде – целителе Агунге Оке, который ранее уже всюду присутствовал на «втором плане». Он довольно долго ко мне приглядывался, что за иностранка такая, и только при поездке в Пуру Рамбат Сиви перестал «прикидываться» и проявил свое истинное лицо – начал сам вести ритуалы и входить в транс, а потом пригласил в гости для личного общения.
Когда я присутствовала на сеансе очищения в доме целителя Маде, там появился некий на вид «разбитной малый», только что с дискотеки в Куте и слегка навеселе, так что я не слишком поверила, когда Маде представил его как «целителя». Правда, стоило начаться ритуалу, он очень быстро «протрезвел» и довольно-таки по-деловому расправлялся с невидимыми сущностями, мгновенно реагируя на каждое изменение пациента, которого буквально крутило и выворачивало наизнанку. Именно он работал над их нейтрализацией, загоняя мощными ударами в землю. Впрочем, наш разговор тогда свелся к шутке с его стороны: «Ты окей, я окей, – давай двинем в Диснейленд»… И я о нем быстро позабыла.