Сакральная Азия. Традиции и сюжеты. Монолог о Себе. На острове Бали (сборник)
Шрифт:
Доминанты буддизма: випассана и ступа
Многим хорошо известно о буддийском монастыре Брахмавихара Арама, отмеченном на большинстве карт Бали, и обычно гиды уверяют туристов, якобы это единственный буддийский памятник, не считая буддийских святилищ, интегрированных непосредственно в индуистские храмовые комплексы. Но дело не только в том, что вместо явного индуизма с инкрустациями буддизма мы видим явный буддизм в индуистской аранжировке. Шиваизм легко включает в себя махаяну, как это было в Анкор-Вате (Камбоджа) или Чамских храмах (Вьетнам) и доселе сохраняется в Пашупатинатх-мандире (Катманду, Непал). Однако данный монастырь выполняет роль действующего центра випассаны в традиции тхеравады!
Впрочем, еще ранее священник маленького буддийского храма в комплексе индуистского святилища-пещеры Гоа-Гаджа не только с легкостью заявил: «Шива и Будда – это один Бог, кому бы вы ни поклонялись», – но и с не меньшей уверенностью пошел дальше в ответ на просьбу уточнить – махаяна или хинаяна: «То и другое – как мужская и женская ипостаси одного Будды, которые по сути едины». Более того, большинство медитативных ритритов в монастыре проводит доктор медицины из Джакарты по разработанной им самим системе, которую можно окрестить «индонезийским вариантом випассаны», ибо перевод ее названия «Познание своей сущности» тоже выдает индуистский склад мышления.
Тем не менее, впервые я прибыла в монастырь за два дня до окончания шедшего там ритрита в одной из самых известных школ випассаны по системе Махаси Саядо, разработанной в сугубо тхеравадской Бирме, а здесь преподаваемой мастером из Сингапура (обучавшемся в бирманских монастырях). Кстати, годом позже я сама прошла полный курс под его руководством. А поначалу скорее мой местный гид и шофер, как водится индуист по вероисповеданию, оказался крайне заинтересован моей углубленной беседой с мастером. После он принялся выяснять у администратора, может ли он сам практиковать медитацию, вслед за чем последовала долгая беседа о тонкостях соотношения нндунзма с буддизмом, вывод из которой был однозначный: нет проблем ни для монастыря, ни для индуиста!
Не далее как в конце мая 2009 года недалеко от монастыря в поселке Калибукбук открылась отреставрированная ступа IX века под названием «Чанди Будда». В ежемесячном издании ‘Ubud Community’ сообщалось, что выдающееся археологическое открытие было сделано в 1994 году местным фермером на своем земельном участке, когда он чистил старый колодец. По времени эта ступа – ровесница Боробудура и служила важным священным местом для буддистов, поскольку тогда Калибукбук играл роль транзитного порта, осуществлявшего связь многих культур, принимая путешественников, следующих как из Китая в Индию так и обратно.
Посетив эту ступу, я встретилась с хозяином земли, лично обнаружившим ступу 15 лет назад, а теперь выполняющим роль добровольного экскурсовода. Он рассказал мне, что сначала практически все старые стены разобрали и вывезли в музей, оставив ему только фундамент, после чего он обратился к правительству с просьбой о воссоздании ступы в ее исходном виде. Тогда государство выделило стредства на отстройку новой ступы прямо на старом фундаменте, которая и завершилась совсем недавно. Этот контраст виден довольно отчетливо, а нахождение внутри ступы создает очень сильный эффект.
Местные жители быстро восприняли отреставрированное святилище как новое место для ритуалов и медитаций и стали собираться вокруг каждое новолуние и полнолуние. Сам хозяин места, непрестанно повторяя: «Я ждал этого 15 лет», – чувствует себя осчастливленным некоей божественной милостью и стремится сделать ступу достоянием как можно большего числа посетителей. По крайней мере, в настоящее время плата за вход не взымается, как и в буддийском монастыре. Стоит добавить, что посещение этих памятников удобно совместить со спокойным отдыхом в Ловине на северном побережье острова.
Медитация – раджа и Рамана Махарши
Благодарение Господу в лице журналиста РИА «Новости» Михаила Цыганова за встречу с феноменальной личностью Агунгом Праной, сочетающим царскую родословную и изрядное богатство с поистине высокой духовностью. Поскольку его предки раджи Менгви благополучно утратили свое царство, по его словам, богатство вернулось к нему самым чудесным образом после молитвы богам дать ему возможность помогать людям. Сейчас помимо своего дворца он является владельцем множества спа и вилл, в которых я до сих пор путаюсь, но суть в другом – все его усилия направлены на то, чтобы создать максимально удобные условия для практики йоги и медитации! Так, каждый домик имеет наверху специальную комнату для индивидуальной практики медитации, а каждое спа – залы для йоги и медитации, куда он приглашает учителей со своими группами. Сейчас он озабочен грандиозным проектом создать медитационный центр на 500 человек, для которого уже приобретена земля на берегу моря с прекрасным видом из храма в горах, и он будет построен к концу года.
Хотя Агунг Прана держится довольно просто (а когда он, одетый в джинсы и футболку с кепкой, озабоченно проверяет свои постройки, его легко принять за рядового рабочего), можно без преувеличения сказать, что он играет роль также и духовного учителя. Как и всякий балиец, все свои 62 года он проводит в ежедневных ритуалах и церемониях. Но уже далеко не всякий балиец разбирается в философии адвайты, что и говорить о поездках в Индию вместе с Высшим Священником на Бали, непосредственно в Раманашрам, где им оказывали грандиозные приемы, как представителям Чистой Земли – как, оказывается, воспринимают остров Бали в Южной Индии. Пока я гостила три дня в его Таман Сари Спа на северо-западном побережье Бали, у меня была прекрасная возможность подолгу беседовать с хозяином во время осмотра его владений, за трапезами и по ходу программ – но здесь я не буду вдаваться в тонкости философии, а опишу сюжетную канву духовной программы для группы приглашенных, о каждом из которых можно рассказывать особо.
Когда я спустилась к вечеру после 4-часовой медитации из прекрасного зала в башне, Агунг Прана говорил с балийцем в белом, которого он представил мне как целителя. Вскоре подьехали два других балийских друга – политик (бывший член индонезийского парламента) и законодатель, и в ожидании других гостей началась диагностика чакр с оживленным обсуждением результатов. Целителя называли просто Мадэ (имя второго ребенка в каждой балийской семье). На удивление, по его диагностике у меня с Агунгом Праной оказались очень сходные чакровые структуры – с наиболее сильными верхними чакрами, работающими на полную мощность, и «собранными» нижними чакрами, что он трактовал в терминах духовной сублимации. Примечательно также, что Мадэ увидел мою ауру как совершенно прозрачную, или белую, что вполне закономерно: после множества випассана-ритритов я и сама чувствую себя «совершенно прозрачной». Наконец, собрались все гости – две западных писательницы, президент Балийского института и др. – всего около 12 человек.
Началось все скорее просто красиво – поездка в храм на новом участке для проведения ритуала, ужин с прекрасной танцевальной программой, за которым я смогла более часа поговорить с Мадэ через переводчика, прожившего на Бали 20 лет. Дальнейшие события, начавшиеся по темноте после 8 часов вечера, становились все «драматичнее». Нас снова разместили в машины и повезли в пещеру высоко в скале, куда вела довольно крутая узкая дорожка, поэтому туда пошли несколько балийцев с фонарями, а гости остались внизу. Вдруг сверху раздался жуткий крик, словно кто-то сорвался и поломал себе кости, и продолжался так долго, что успел прибежать посыльный от Агунга Праны сверху, чтобы позвать всех наверх. Нашему взору предстала картина Мадэ в трансе, с всклокоченными волосами и горящими глазами, в состоянии сильной вибрации всего тела, которую он начал передавать каждому по-очереди, так что даже некоторые из западных гостей (не я) были «заряжены» настолько, что начали «завывать и трястись» не меньше целителя.