Салаяра - дитя Всевышних

Кобзева Ольга

— Что мне делать дальше? — выпалила, видя, что отец собирается уйти.

— Это лишь твой путь, плоть от плоти моей. Твой выбор, твоя дорога. Иногда… я потворствую своему любопытству и приглядываю за тобой, но помни, что выбор ты всегда делаешь сама.

— Мы еще увидимся? Ты расскажешь о себе? — до чего же не хотелось его отпускать! Не сейчас, не так скоро!

— Ты похожа на меня, дитя, — мягкая улыбка озарила лицо отца. Черты его поплыли, расплываясь, принимая образ лотра Архания, которого я считала отцом семь лет. — Все возможно, — сказал отец голосом,

который семь лет говорил мне о своей любви, прежде чем вычеркнуть из жизни. — Никто не может знать, куда приведет нас выбранная дорога.

Сказав это, отец снова вернул свое лицо и просто исчез, расплылся в мареве тумана, растворился в воздухе. Тут же меня подхватил воздушный поток, мягко обволакивая, поднимая наверх, туда, где кричал и бился Рошар.

Эйшхераш смог меня почувствовать только тогда, когда воздушный поток опустил меня подле Рошара.

— Адали! — ворвался в голову донельзя взволнованный голос. — Великие Прародители, ты жива! Я тебя слышу!

— Лисанна! — схватил меня в охапку Рошар, а со стороны пещеры я заметила мчащегося Эрохана. — Боги, Лисанна, где ты была?

Подскочивший Эрохан не дал Рошару меня удерживать, вынуждая опуститься на землю и обнять уже его. Спустя несколько секунд поблизости опустился Рошар. А со стороны соседней скалы к нам мчался Рауторорк. Еще заметила не менее двух десятков диаракхорнов, летящих с разных сторон в нашу сторону.

— Лисанна, ты плачешь? — попытался сесть ближе Рошар, бесстрашно тесня Эрохана, взволнованно заглядывая в глаза.

— Все в порядке, — выдохнула, повернув лицо в сторону лотра. — Все в порядке. Просто… я впервые в жизни виделась с отцом.

Глава 38

— Великий Прародитель был здесь? — неверяще переспросил Эйшхераш.

Вокруг нас кружили несколько десяткой диаракхорнов, и я вдруг почувствовала связь с ними со всеми, будто легкая паутинка соединяла их, каждого из них, и меня. Тонкая бирюзовая нить, мерцая и поблескивая, то пропадала, то появлялась снова, но была отчетливо видна. Среди кружащих вокруг ящеров нашлись те, кто не прошел еще обмена энергией, их нити я тоже видела — серые, тусклые. Поманила одного молодого дракона, то и дело косящего на меня огромным рыжим глазом. Дракон без промедления устремился ко мне. Не приземлился — упал рядом. Пригнул шею и покорно ждал своей участи.

— Ты стала давить силой, Адали, — пояснил Эйшхераш. — Контролируй это. Лшэрв боится.

Молча сделала шаг в сторону молодого диаракхорна, тронула шипастую морду, коснулась горячего носа. Дракон робко высунул обжигающий раздвоенный язык, не смея коснуться первым. Этот момент — первые секунды после обмена, самые любимые, ради них я прихожу в стаю, ради них касаюсь драконов. Момент, когда взгляд ящеров меняется, зрачки будто становятся шире, в них появляется понимание, осознанность.

— Адали, — услышала я еще один голос.

— Отец признал, вы можете получить прощение, — повернулась к Эйшхерашу, но сказала вслух, так, чтобы все услышали. — Я не та Адали, что вы ждали, — решила честно признаться. — Но изменения есть,

вы и сами это видите. И я вижу. И отец видит тоже.

— Ты — наша Адали, — прозвучал хор голосов, едва не оглушивший меня. Все диаракхорны, бывшие поблизости, так или иначе склонили головы. Даже те, кто был в полете выразили свое уважение.

Поймала обращенный на меня взгляд Рошара. Лотр смотрел на меня с каким-то новым выражением во взгляде. Только благоговения еще и от него мне и не хватало! — успела испугаться я, подходя к мужчине.

— Ты — дочь Бога, — хрипло выдохнул Рошар, стоило мне приблизиться.

— И вчера ею была, — ответила с максимальной легкостью в голосе. — И в тот день, когда ты увез меня из Аорши… Брось, Рошар, тебе этот взгляд не идет! Пора возвращаться. Все эти мешки нужно взять с собой, — кивнула на собранные травы, коренья и прочее. — Рошар, ну отомри уже! — легко стукнула лотра в плечо, а потом поднялась на цыпочки и мимолетно чмокнула его в щеку. — Рошар, ты мне нужен, — взяла лотра за руку. — Твой совет и дружеское участие. Твоя помощь и поддержка. Не благоговение и почитание, нет.

— Теперь я точно не могу ни на что рассчитывать, — коснулся пальцами щеки лотр, в том месте, где секунду назад были мои губы.

— Рошар, ты мой друг, и я очень дорожу этим.

— Да, — кивнул лотр, взгляд которого медленно менялся. Тускнел. — Да.

Обговорила с Эйшхерашом организационные вопросы насчет лагеря сборщиков, потискала напоследок Эрохана, который уже не так болезненно воспринял мой уход, дракончик жался к Эйшхерашу, проводившему все свое время с ним. Рошар подтянул все мешки в одну кучу. Оглядела собранное богатство, примеряясь. Взяла Рошаоа за руку, встав в центре собранных мешков, выпустила крылья, ставшие вдруг тяжелее. Даже сама засмотрелась. Крылья стали больше, а цвет изменился, став более насыщенным, голубых молний пробегало больше. Улыбнулась, махнув ими раз, другой.

— Можно… потрогать? — с робостью, которая ему не идет, спросил Рошар уже, впрочем, протягивая ладонь к крыльям. Дождавшись моего кивка, коснулся. Рука лотра прошла насквозь, думаю, покалывая от маленьких молний. — Они потрясающие, невероятные!

— Чистая энергия, — пояснила я, обволакивая нас обоих. После общения с отцом крылья выросли значительно. Без труда их размера хватило на нас с Рошаром, все мешки тоже оказались внутри. — Закрой глаза, — посоветовала Рошару, а стоило ему послушаться, представила свою лавку.

Вспышка… и вот мы уже стоим посреди зала в груде мешков.

— Это было лучшее приключение за всю мою жизнь, — выдохнул Рошар, медленно моргая. Крылья погасли и мы оказались в полной темноте.

— Рошар, — я все еще держала его руку в своей. — Ты должен меня простить, я чувствую свою вину. Не знаю, как объяснить, только я знаю, что ты не он. Что ты не тот, кто разделит со мной жизнь, не тот, с кем моя душа сольется, став целой. Ты — очень хороший, ты мне дорого, но ты не он.

Рошар посмотрел на меня больным взглядом, кивнул, принимая сказанное и сам, первый отпустил ладонь.