Салон Желание
Шрифт:
Саша положила на столик, поддерживаемый орлами, стопку журналов с изумительными фотографиями коллекций первоклассных кутюрье и хроникой светской жизни.
Прежде чем оставить на вахте новую сотрудницу, Галлея провела инструктаж — показали тайные прелести Салона — гардеробную, примерочные кабинки, кассовый аппарат, декорированный под старину,
— А вот это поизучай на досуге, — протянула Саше журналы. — Здесь наши звезды. Последняя коллекция Алекса Милуччи. Потрясающе! У него одеваются принцессы и герцогини. Вон то синее платье на манекене — его работа. Тафта, сапфировые пуговки. Супер! Смотри, целая статья о нем. Наши все проштудировали ее к сегодняшнему вечеру. Высокий гость нагрянет
— Идет. Просто чудесно… — выдохнула Саша, замерев от такой красоты.
— И мне нравится. Подарок бойфренда, — она засмеялась, — ну, не такого уж боя… В общем, господина солидного. Михаил Фридрихович руководит банком и крупно вложился в этот Салон. Правда, не Балуев и крепко женат. Но ведь куда деться от компромиссов? Ты девушка юная, вся иллюзиях.
Саша промолчала. Уж слишком большая тема затрагивалась.
— Пожалуй, я прямо так и поеду, — Галлея кинула Саше свой барашковый полушубок: — Повесь его пока в шкаф.
— Тоже красивый…
— Никогда не бывает так хорошо, что бы не могло быть еще лучше.
— Или так плохо, что бы не было хуже, — нахмурилась Саша. — Все относительно. Встречать новый год в этих апартаментах, хоть и одной, лучше, чем, допустим…
— В тюрьме! — Галлея вдруг нахмурилась. — Или мусорозборнике. Не забывай, что именно там проведут эту ночь многие наши соотечественники.
— Как уж тут забудешь… — Саша вздохнула, вспоминая бесконечные сетования матери на судьбу сирых и убогих. — Будем думать, что кому–то из самых пропащих бедолаг отстегнет новый год хоть что–нибудь по своей щедрости.
— С наступающим, сердобольная ты наша! — чмокнув в щечку Сашу, очаровательная брюнтка покинула салон. В воздухе повисло облако сладко–пряного аромата.
— «Рома» — принюхалась Саша, уже продегустировавшая под руководством Нины Тимофеевны парфюмерную коллекцию Салона. — Отличные духи.
Она осталась одна, не считая засевшего где–то в специальном помещении охранника. Просмотр журнального великолепия из сферы высокой моды, с парадом мировых ВИП-персон, вращающихся на орбите светской жизни, поверг в уныние. Балы, приемы, скачки, фестивальные банкеты, фуршеты, благотворительные празднества. Шляпки, зонтики, сумки, шарфики, туфельки, завалы украшений — голова кругом. Словно марсианская жизнь — никаких соприкосновений с территорией Сашиной реальности. Да почему никаких? Это вчера не было, а сегодня — пожалуйста! Вот она, красивая жизнь — под рукой! Ее окружала немыслимая роскошь торгового зала, отделанного итальянцами. Искрометный хрусталь люстр, блеск бронзовых канделябров, нега персидского ковра, мягкие кресла у мраморного камина, а над ним — в радужных брызгах затейливой рамы — царственное венецианское зеркало. Примерочные кабинки спрятаны за стеллажами красного дерева, в вазах дымчатого муранского стекла композиции из лиловых ирисов и желтых хризантем. Подобно персонажам светского раута застыла пара манекенов в вечернем облачении. Разве не великолепно? Сказка. И персонажи ее совсем рядом: в ресторане «Яр» будет звенеть новогодним бокалом знаменитый мэтр моды Алекс Милуччи, обмениваясь поздравлениями с Сабиной, Игорем, Карлсоном. Музыка, блеск, шоу высокой моды — все им, избранным…
Ну и пусть! Разве не для всех кружит сейчас над Москвой великолепная, сказочная метель и украдкой, неслышной надвьюжной поступью приближается малыш с мешком радужных обещаний — Новый, совершенно новый год!
Саша подошла к витринному окну, за которым среди колонн, канделябров и букетов застыли манекены в элегантных парадные костюмах, роскошных вечерних платьях. А за ними… За ними ворожила последняя ночь в отжившем, старом, хмуром году.
Прижавшись щекой к прохладному стеклу, Саша долго вглядывалась в мелькающую метель и по детской еще привычке «летать» над ночным городом, отправилась на прогулку.
На исходе года московская зима расщедрилась на спецэффекты. Снег валил пушистый, густой, искрящийся. Саша видела гирлянды фонарей вдоль набережных, гордые изгибы мостов, стремительный разлет широких проспектов. В уютной тесноте тихих улочек, на снежном покрове остались следы одинокого странника, да звездчатые стежки острожных кошачьи лап. Здесь был не заметен бег времени. Здесь все еще бродила тень андерсеновского трубочиста, грустила у подъезда богатого дома девочка со спичками, пронеслось и скрылось за углом нечто хрустально–метельное, оставляя вьюжный шлейф. Санки Снежной королевы…
На душе потеплело и совершенно отчетливо прозвучал голос Зинули: «Загадай желание, мамочка! Пожалуйста, попроси что–нибудь для себя, балда! Не бойся. Такая ночь не обманет. Не сможет…»
Саша улыбнулась своей умненькой девочке:
— А ничегошеньки мне и не надо. Пусть все будет, как есть… Да не так уж и плохо! — она прошлась по Салону, разглядывая убранство. Не магазин, а гостиная сибарита в каком–нибудь исключительно аристократическом палаццо. Вон и гости прибыли — кавалер во фраке и дама в высильковых шелках — изящные, отстраненные в своем манекенном совершенстве. Сама же она — почти хозяйкой дома. Строгий костюм, стянутые на затылке волосы. Самое время принимать гостей. Саша поставила в проигрыватель диск Тотто Кутуньо и светский диалог с «гостями» сложился сам собой.
— Кэ бэл темпо! Мольто нэвика! Прекрасная погода, не правда ли? Много снега… У огня сейчас так уютно… камин — моя слабость. Признаюсь, я вообще домоседка. Зиму мы обычно проводим в Москве. Муж явится прямо к Новому году. Прислал мне фиалки, дурашка. Из Пармы, как обычно. Милый чудак — обожает сюрпризы! Он возглавляет огромную копанию… Известный финансист, постоянная ответственность, риск… При это — совершенный мальчишка. Вы будете очарованы.
— Дети? Конечно есть! У нас чудесная дочь — пять лет! Филья, да, филья. Э ла прима делла классэ! Понятно же без перевода — прима класса, лучшая ученица. Ходит в детский сад со специальной программой. И бамбини ми пьяччоно… Я вообще люблю детей…Мой супруг фанатичный отец. Мы мечтаем о сыне!
Поймав свое отражение в зеркале, Саша погрустнела:
— Вы спрашиваете, почему одна в Новый год? Считаете, это странно? Ничуть. Это потрясающе романтично! Не поверите — страшно люблю посидеть одна. Особенно в праздники. Да почему же грустно?.. Я очень, очень счастлива! Потому что… Понимаете…. Ах, это же так просто… — она задумалась, подбирая слово: — Миракль! Чудо! Потому что я верю в чудо! В волшебниц, в гномов! Они есть, разумеется, а как же. Только какие–то….
Только они какие–то безинициативные стали. Сами не приходят и насчет подарков их надо сильно просить.
5
Саша повторила дочкины слова, засевшие в голове с детсадовского праздника. Праздник совпал с днем рождения Зинули, и было совершенно невозможно оставить приболевшую девочку дома. Как назло — отит! Неделю температурила и пошла на поправку, но к празднику окончательно выздороветь не успела. От участия в концерте ее освободили, не пригодился сшитый из Сашиного спортивного платья наряд. Но пойти все же очень хотелось, правда, вовсе не в парадной форме. Свитер и теплые брюки, а на голову шапку, прячущую повязку — вот в какой костюм нарядили девочку.