Сальватор. Том 1
Шрифт:
– Увольте меня от этого, – попросил Сальватор.
– Отчего же?
– Они решили остаться до конца.
– С какой целью?
– Из любопытства…
– Знаете, не так уж это интересно.
– …тем более что, судя по вашим словам, в одном можно быть уверенным: сила останется на стороне закона.
– Что, однако, не помешает вашим друзьям, если они останутся…
– Чему же?
– …подвергнуть себя риску…
– Какому риску?
– Черт побери! Какому риску подвергается любой человек
– В таком случае, дорогой господин Жакаль, как вы понимаете, не мне их жалеть.
– То есть, как?
– Они получат то, чего заслуживают.
– Что вы хотите этим сказать?
– Они пожелали увидеть мятеж: пусть расплачиваются за свое любопытство.
– Они хотели посмотреть на мятеж? – переспросил г-н Жакаль.
– Да, – отвечал Сальватор.
– Так они, значит, знали, что был должен вспыхнуть мятеж?
Ваши друзья заранее знали о том, что здесь произойдет?
– Во всех подробностях, дорогой господин Жакаль. Даже самые бывалые моряки не могут предсказать бурю с большей проницательностью, нежели мои друзья почуяли надвигающийся мятеж.
– В самом деле?
– Можете не сомневаться. Признайтесь, дорогой господин Жакаль, что только слепец может не понять, что здесь происходит.
– И что же происходит? – спросил г-н Жакаль, водружая очки на нос.
– А вы не знаете?
– Не имею ни малейшего представления.
– Тогда спросите вон у того господина, которого арестовывают на наших глазах.
– Где? – спросил г-н Жакаль, не поднимая очков; это свидетельствовало о том, что он не хуже Сальватора видел, что происходит. – У какого господина?
– Ах да, верно, у вас такое слабое зрение, что вы, наверное, не видите. Попытайтесь, однако… Смотрите; вон там, в двух шагах от монаха.
– Да, в самом деле, я, кажется, вижу белое одеяние.
– Ах, клянусь Небом, это же аббат Доминик, друг несчастного Коломбана! – вскричал Сальватор. – А я-то полагал, что он в Бретани, в замке Пангоэлей.
– Он там действительно был и вернулся нынче утром, – сообщил г-н Жакаль.
– Нынче утром? Благодарю вас, вы прекрасно осведомлены, господин Жакаль, – с улыбкой подхватил Сальватор. – А рядом с ним, видите?..
– Да, черт возьми, там арестовывают какого-то человека, верно, и мне от всей души жаль этого господина.
– Так вы не знаете, кто это?
– Нет.
– А тех, кто его арестовывает, вы знаете?
– У меня такое слабое зрение… И потом, их там много, как мне кажется.
– Вы не знаете даже тех двоих, что держат его за шиворот?
– Да, да, эти парни мне знакомы. Но где, черт возьми, я мог их видеть? Вот в чем вопрос.
– Итак, вы не помните?
– По правде говоря – нет.
– Хотите я вам помогу?
– Доставьте
– Того, что ростом пониже, вы видели, когда он отправлялся на каторгу, а высокого – когда он с каторги возвращался.
– Да, да, да!
– Теперь вспомнили?
– Да я их знаю как облупленных: они же находятся у меня на службе. Какого дьявола они там делают?
– Полагаю, они работают на вас, господин Жакаль.
– Уф! – произнес г-н Жакаль. – Не исключено, что сейчас чудаки работают на себя. Такое с ними случается.
– Да, в самом деле, – заметил Сальватор. – Один из них только что срезал у пленника часы.
– Я же вам говорил… Ах, дорогой господин Сальватор!
Полиция так несовершенна!
– Кому вы это рассказываете, господин Жакаль!
И, не заботясь, видимо, больше тем, чтобы его дольше видели в обществе г-на Жакаля, Сальватор отступил на шаг и поклонился.
– Рад был увидеться с вами, господин Сальватор, – проговорил, отступая, начальник полиции и торопливо зашагал в ту сторону, где Жибасье и Карманьоль пытались арестовать г-на Сарранти.
Мы говорили «пытались», потому что, хотя г-на Сарранти и схватили за шиворот двое полицейских, он не намерен был сдаваться.
Прежде всего он попытался вступить в переговоры.
Заслышав слова: «Именем короля вы арестованы», которые шепнули ему с двух сторон Карманьоль и Жибасье, он отозвался в полный голос:
– Я арестован?! За что?
– Не надо шуметь! – вполголоса заметил на это Жибасье. – Мы вас знаем.
– Вы меня знаете? – вскричал Сарранти, смерив взглядом сначала одного, потом другого полицейского.
– Да, вы – Дюбрей, – отвечал Карманьоль.
Как помнят читатели, г-н Сарранти написал сыну, что находится в Париже под именем Дюбрея, и г-н Жакаль, не желавший придавать этому аресту политической окраски, посоветовал своим людям арестовать ловкого заговорщика как Дюбрея.
Видя, что его отца пытаются арестовать, Доминик поддался сыновнему чувству и бросился ему на помощь.
Однако г-н Сарранти жестом остановил его.
– Не вмешивайтесь в это дело, сударь, – сказал он монаху. – Я пал жертвой ошибки; я уверен, что завтра же меня освободят.
Монах поклонился и отступил: он воспринял слова отца как приказ.
– Разумеется, – подхватил Жибасье, – если мы ошибемся, то принесем вам свои извинения.
– А по какому праву вы налагаете на меня арест?
– Мы действуем согласно постановлению об аресте некоего господина Дюбрея, а вы так на него похожи, что я счел своей первейшей обязанностью вас арестовать.
– Однако, если вы боитесь огласки, почему задерживаете меня именно здесь?
– Да где встретили вас, там и задержали! – ухмыльнулся Карманьоль.