Сам без оружия
Шрифт:
– Что это? Здешняя борьба? – спросил гость.
– Они называют это… если поточнее перевести – дзюу-дзюцу или дзюу-до…
– Дзюдо?
– Да. Ее не так давно создал один мастер, и теперь дзюдо в обязательном порядке преподают во всех школах и семинариях для физического развития.
– Вот как?! Они заботятся даже об этом! – гость покачал головой. – Воспитание здорового поколения начинается с раннего возраста. А у нас, кроме дворовых игр, ничего нет. Хотя этого хватает. Наши-то ребятишки покрупнее, посильнее.
–
– Не знаю, выстоят ли эти японцы против английских и французских боксеров, – усмехнулся гость. – Но швыряют друг друга ловко. А принцип интересный – использовать силу врага себе на благо. Это многое говорит о японцах. – Гость посмотрел на настоятеля. Несколько смущенно продолжил: – Да, отче. Дети, которых мы привезли, и будут постигать сложные науки, станут первыми кадровыми разведчиками. Мы решили попробовать… И если получится, можно ожидать высочайшего одобрения Его Императорского Величества! Верно, они сироты, их отцы сложили головы за Россию. Поэтому Россия и должна им помочь вырасти верным сынами, умело служить ей…
Настоятель бросил на гостя внимательный взгляд.
– Дело сие достойное. Не знаю, что уж из этого выйдет, но… я одобряю ваше решение. Хотя не перестаю считать, что Япония никогда не будет врагом России.
– Благодарствую, отче!
Вдруг поднявшийся шум за окном привлек внимание настоятеля, и он вместе с гостем обратил свое внимание на сад.
…А виноват был Сенька Картуз, самый старший среди мальчишек. Еще когда японские детишки выполняли упражнения, Сенька то и дело выкрикивал:
– Гляди, штаны у них короткие, а платья как у баб! Да еще перепоясались!
– Да они все так ходят! – возражал ему кто-то из мальчишек. – У нас на Сахалине их полно, тоже в таких платьях!
– Бедные все, да?
– У них даже император так ходит.
– Брешешь, сопливый, брешешь! Амператор в платье не ходит! – потешался Сенька.
– Ходит, ходит! Зуб даю.
– Вот я его тебе и выбью, сопливый!
Потом, когда японцы бросали друг друга на землю и били руками друг друга (правда, не в полную силу), Сенька презрительно сплевывал:
– Молотят, как мельница! А по носу вдарить не могут. Слабаки! Только пихаются!
– Это дзю-дзюзу… борьба ихняя.
– Это ты тоже на Сахалине видел?
– Ага. Один узкоглазый как вдарил рукой по доске, она пополам!
– Рука?
– Доска!
Сенька недоверчиво хмыкнул, покосился на японских детей.
– Доска!.. Ох брехун ты сопливый.
– Я не сопливый! Вась, скажи!
Взгляды мальчишек перешли на сидящего с краю паренька. Ростом он уступал Сеньке, но был плечистым, крепким. Вася единственный не был сыном солдата или унтера, однако как-то попал в группу и сперва мало с кем разговаривал.
На вопрос Вася не ответил, пожал плечами. Ломают доски японцы или нет, он не знал.
– Вот и выходит, что ты врешь, сопливый! – торжествующе проговорил Сенька. – На тебе щелбан за это!
Он ловко стукнул соседа по лбу, потом отпрыгнул в сторону и стал изображать движения японских учеников, строя дурашливые рожицы и взвизгивая.
Учитель закончил занятие и ушел из сада, а японские детишки все еще ходили по полянке, взмахивая руками. Сенька вдруг выскочил на поляну, оттянул пальцами кожу в уголках глаз, став похожим на японца, и задрыгал ногами.
Русские мальчишки покатились со смеху. Вася тоже улыбнулся и вдруг заметил на балконе японскую девочку лет десяти. Она смотрела вниз и чему-то улыбалась. Потом перехватила взгляд Васи и показал ему язык.
Сенька продолжал махать ногами, а потом прыгнул к одному из японских детей и стал кривляться перед ним.
– Сай-со-тай-то-касы-масы! – дурачился он. – Я тоже дзю-бзю могу!
Японские ученики неодобрительно смотрели на Сенькины выкрутасы, а потом один из них подошел к Сеньке и что-то сказал.
– Сопливый, что этот узкоглазый лопочет?
– Я не сопливый! – обидчиво воскликнул мальчик. – Он недоволен.
– Ща будет доволен. На, япоша!
И Сенька с силой толкнул японского ученика ногой в бедро. Тот отступил на шаг, что-то прошипел и вдруг неуловимо ударил ногой в живот Сеньке. Тот свалился на землю, зажал живот руками и заорал.
– Япошки наших бьют! – враз закричали несколько русских пацанов. – Меси их!
По такой жаре драться особо никому не хотелось. Да и Сенька, чудило, сам виноват, зачем полез? Но клич брошен, и сидеть на месте, когда все дерутся, нельзя.
Русские мальчишки бросились на японских. Завязалась куча-мала. Русские азартно размахивали руками и сопели. Японцы дрались молча. Они ловко ускользали от захватов, метко били и только шипели, когда получали удар.
Несмотря на численное превосходство русских, японские мальчишки постепенно одерживали верх. Вскоре на ногах остались только трое японцев и один Вася.
Он полез в драку самым последним, без всякого желания, и только когда заметил взгляд той девчонки с балкона. Она смотрела на него с жалостью, а Вася жалости не терпел.
Он бил расчетливо и нескольких японцев свалил, но и сам получил по лицу и по животу. Потом кто-то ловко перебросил его через бедро, но Вася вскочил, дал обидчику хорошего леща и только сейчас заметил, что стоит один против троих противников.
Утерев кровь с лица, Вася сжал кулаки. Победить сил не хватит, но отступать он не собирался, просто не умел.
В этот момент в сад забежал учитель. Он что-то громко выкрикнул. Японские детишки мигом повскакивали, правда, кое-кто стоять прямо не мог, кривился набок.