Сам себе властелин 2
Шрифт:
— Отставить панику! У нас не было войск, опыта и надежды, но мы отбили штурм огромной армии. Соберёмся, удвоим бдительность и обыграем этих гадов, зомби меня защекочи!
Пришлось согласиться со стариком. Я обнял его, пожелал спокойной ночи и полез обратно под одеяло. Против упаднических мыслей сон — лучшее средство.
За завтраком мумий сел подальше от бабушки. Она вроде остыла после вчерашнего, но рисковать ему не хотелось.
— А мы сегодня будем писать, — Дитя Тьмы чуть не подпрыгивала на своём стульчике, —
— Кушай, а то остынет, — бабушка погладила Дитя по голове.
Дверь в столовую приоткрылась и внутрь на цыпочках прокрался орк. Притворяясь ветошью, он прокрался к Уру-Буке и зашептал ему на ухо.
— Владыка, — встрепенулся генерал, — к воротам приехал гоблин. Этот, который музыку наштраивал. Говорит, шрочное дело.
— Сначала доешьте, — мгновенно среагировала бабушка, — гоблин подождёт, не цаца.
Ждать ему пришлось долго — у нас были ещё десерт и клубничный кисель. Да и я сам не торопился. Ну, гоблин, ну, ждёт. Владыка — это вам не швейцар в гостинице, чтобы на каждый чих бегать. Может, у меня дела, медитация или просто нет настроения. Пора, знаете ли, завести особую книгу: пусть записываются на приём, сделаем электронную очередь, и буду вызывать по одному, когда совсем нечего будет делать.
Когда я всё-таки вышел к воротам, Лев Бонифатьевич, а посетителем был именно он, смотрел на меня укоризненно.
— Вы, молодой человек, не тогопитесь. А я уже стагый, чтобы так долго стоять под двегью.
— Я прикажу поставить там лавочку, чтобы в следующий раз вы могли присесть.
Гоблин обиженно поджал губы, но спорить не решился.
— Ну, в чём сейчас дело? Опять строители что-то не так делают?
Лев Бонифатьевич покачал головой.
— Сегодня я в дгугом статусе. Я посгедник для выкупа ваших пленников.
Я расхохотался.
— Лев Бонифатьевич, такое ощущение, что вы в каждом горшке мёда держите свою ложку. Как вы умудрились стать посредником?
Он развёл руками.
— У меня большие связи. Как говогит гоблинская пословица: имей сто золотых и ещё сто деловых пагтнегов.
— Ладно, рассказывайте, как будем забирать мои деньги.
Глава 41
— Всё пгосто. Я осматгиваю пленных, убеждаюсь, что с ними всё в погядке, и составляю список. Затем, мы с вами едем и пговегяем выкуп. На тгетьем шаге пгоизводим обмен.
— Добро. Пока ведут пленных, предлагаю выпить чаю.
Лев Бонифатьевич кивнул и потёр ручки. Что-что, а чаёвничать он любил.
— Бука, — шепнул я орку, — тащи пленных с лесоповала. Пусть умоются и приведут себя в божеский вид. Кандалы снять. Тех двоих, из подвала, тоже в общую кучу.
Старый гоблин не стал дожидаться, пока решётка поднимется хотя бы на его рост и ловко проскользнул под острыми шипами.
— Что там с чаем? А печеньки будут? Ваша уважаемая бабушка не пекла сегодня
— Любите вы халяву, Лев Бонифатьевич.
— Ах, молодой человек, должны же у меня быть небольшие стагиковские слабости. Да, люблю, не отгицаю. Но всё это последствия тгавм юности: бедности, низкого пгоисхождения и человеческого шовинизма.
— Не лучше сходить к психотерапевту?
Гоблин насмешливо посмотрел на меня.
— Вы видели их гасценки? За такие деньги пгоще жить с комплексами. Тем более, они пгиносят доход.
Чай с бутербродами, печеньем и яблочным вареньем Лев Бонифатьевич пил не спеша. Травил байки о светлых, тёмных и гоблинах, которые наживались на обеих сторонах. Верь я в теории заговора, точно бы решил, что противостояние света и тьмы придумали торговцы, типа нашего Льва.
— Нет, всё я не съем, — гоблин с сожалением окинул стол, — а можно мне с собой завегнуть, что осталось?
— Лев Бонифатьевич, не наглейте. А то в следующий раз будете ждать за воротами, а чай я буду пить один.
Гоблин поджал губы и сделал вид, что оскорблен. Но выходя из-за стола, утянул баранку и спрятал в карман. Просто эталон скаредности!
Подсчёт и запись пленных не заняли много времени. Гоблин подзывал пленного, спрашивал имя, чиркал пером в своих бумагах и звал следующего.
— Плохо габотаете, Владыка, — заметил он мне, — все на месте.
— Что значит плохо? Я должен был дать им сбежать?
— Нет. Но хоть одного надо было замучить или голову отгубить, — Лев Бонифатьевич разочарованно покачал головой, — Владыка должен быть ггозный!
— Предпочитаю выгоду. Во-первых, выкуп, во-вторых, они валили лес. А что возьмёшь с отрубленной головы?
Взгляд гоблина стал уважительный.
— Жаль, что мы не выбигаем гоблинских цагей. Я бы пгедложил вашу кандидатугу.
— Лев Бонифатьевич, переходите к делу. Пленных вы посмотрели. Где моё золото?
Проверять выкуп я ехал с десятью орками-бойцами и Сеней.
— Я же говогил, — ворчал гоблин, — десять охганников, а вы взяли одиннадцать.
— Сеня не охранник, а домашний монстр. Просто зверушка для моего развлечения.
— Бабушке своей сказки газсказывайте, — не унимался Лев Бонифатьевич, — слышал я, как ваша комнатная звегушка кушала светлых.
— Ну, кушала, и что такого. Вот вы баранки любите, — я со значением посмотрел на гоблина, — а он светлых.
— А, тёмные боги с вами, пусть будет одиннадцать.
Уру-Бука наоборот, считал, что я поступаю легкомысленно. Рвался ехать со мной или дать сотню бойцов и десяток скелетов. И вообще, хотел лично охранять меня от всех напастей. Я еле успокоил Буку и приказал остаться в замке: пусть следит за мной через дозорных "птичек" и готовит, на всякий случай, отряд спасателей.
Мы выехали за Первую Заставу, и через милю свернули на боковую дорогу, заросшую травой. Пять минут и нас взяли в кольцо вооружённые гоблины. Чуть в стороне, с отвращением на лицах, стоял десяток светлых.