Сама себе фея
Шрифт:
— Сбежать не выйдет, — огорчил Викушу дух, — на тебе метка, наружу не выпустит. Давай-ка лучше тут оставайся. Будем дружить с тобой, ты первая, кто меня видит, но при этом не пугается.
Так они и подружились. Дух велел ей именовать его Керкисом, сам же наотрез оказался называть судомойку любимым именем. Заявил, что 'Викуша' — это, конечно, сладко и уютно, но для их отношений никак не подходит, и, попробовав на слух ее полное имя, выдал собственную версию: Викис. Она и согласилась.
Как потом
Несмотря на это, Викуша чувствовала себя здоровее и сильнее, чем когда-либо прежде. Приступы дурноты, связанные с малокровием и низким давлением, остались в прошлой жизни, мышцы окрепли, зрение улучшилось. Росту вроде не прибавилось, но зато появились какие-то женские формы, хотя Викуша думала, что этого с ней уж и не случится никогда — шестнадцать все-таки уже. И не просто формы, а очень даже аппетитные. Вызывающие нездоровый (или наоборот, здоровый?) интерес у младшего кухонного персонала мужского полу. Пару раз ей пришлось отбиваться от слишком настойчивых проявлений этого интереса. До сих пор обходилось без серьезных неприятностей, но Викуше приходилось быть настороже. Все-таки расставаться с девственностью в обществе потного прыщавого юнца, у которого дурно пахнет изо рта, в ее планы не входило.
Викуша опять вздохнула — что-то слишком много отвлекающих от работы мыслей крутится сегодня в голове. А работать не хочется совсем. Вот просто абсолютно! И девушка с тоской уставилась на гору грязных тарелок, которые ей еще предстояло перемыть. А вот бы здорово было, чтобы и впрямь как в сказке: взмахнуть рукой — и тарелки сами в чан летят, окутанные сверкающими искорками… сами моются, сами в рядок на полочку встают, сами…
И Викуша взмахнула рукой, на миг вообразив себя могучей кухонной волшебницей. Стопка тарелок вздрогнула, слегка накренилась, ложка, венчавшая это сооружение соскользнула на каменный пол, и верхняя тарелка, словно освободившись от груза, шевельнулась и взмыла в воздух… чтобы тут же рухнуть вниз под сдавленное Викушино 'Ах!' и разбиться вдребезги.
— Ты что творишь, поганка?! — разгневанный голос старшего помощника распорядителя кухни громом прогремел над ее головой.
Викуша вжала голову в плечи, но от цепких пальцев грозного дядьки, ухвативших ее за ухо, это не спасло. Девушка съежилась, ожидая мощного подзатыльника или еще какой-нибудь экзекуции, но новый, не менее грозный голос внезапно изменил расклад сил на дворцовой кухне:
— Прекратить!
Ухо тут же обрело свободу, и Викуша ухватилась за него, глотая невыплаканные слезы.
В дверях кухни стояли двое — мужчина и женщина. Оба в фиолетовых мантиях, как у Граша, только безупречно чистых и отглаженных. Женщина, правда, несмотря на идеальное состояние мантии и вполне аккуратную прическу, выглядела слегка взъерошенной. Возможно, эта взъерошенность была внутренней и отражалась в ее взгляде — насмешливом и в то же время исполненном
— Несанкционированное применение магии на территории дворца! — заявил мужчина.
— Это не я! — дребезжащим от внезапного испуга голосом отозвался помощник распорядителя. — Я не умею!
Викуша только сглотнула молча, ожидая продолжения. Она еще не поняла, стоит ли ей бояться.
Мужчина в мантии шагнул к повару и поднес к его груди жезл с навершием в виде прозрачного кристалла. Вероятно, не разглядев ожидаемой реакции (то ли повара, то ли загадочного предмета), хмыкнул и переместился к Викуше. Вот около нее жезл как раз и ожил — кристалл засветился мягким желтовато-зеленым цветом, заставив девушку шумно выдохнуть — с испугом и восхищением одновременно.
— Инициация дара, — буркнул мужчина через плечо своей спутнице и повернулся к повару: — Почему в кухне необученную магичку держите?
— Так это, — растерялся мужик, — кто ж знал-то… Она ж того… дура… и немая.
— Сам дурак, — неожиданно для себя самой отозвалась Викуша.
— Опа! — обалдел помощник повара. — Так ты говорить можешь! А чего раньше молчала?
— А о чем с вами разговаривать-то? — совсем уж обнаглев, отвечала девушка.
— Заня-а-атно!.. — протянула женщина в мантии.
— Угу, — угрюмо отозвался мужчина. — В общем, девочку мы забираем.
— Конечно-конечно! — залебезил дядька.
— Так, детка, — лицо женщина скроила строгое, но глаза все равно светились живым интересом, — сейчас мы поднимемся в твою комнату, ты заберешь вещи, которые хочешь взять с собой, и у тебя начнется новая жизнь, — с этими словами дама коснулась ладонью ее плеча, повеяло прохладой, и девушка догадалась, что ее только что избавили от метки.
— У меня нет вещей, — призналась Викуша, — но в комнату мне все равно надо.
Слова о новой жизни звучали одновременно пугающе и вдохновляюще, но думать об этом пока не хотелось, а вот в ее сегодняшний жизни был тот, с кем стоило попрощаться и, возможно, договориться о новых встречах.
Викуша взлетела по лестнице и нырнула в свою каморку.
— Керкис! — громким шепотом позвала она.
Дух не замедлил появиться — на этот раз в облике адской красноглазой псины с лысым хвостом.
— Ты чего? — обрадованно тявкнуло чудовище. — Закончила уже работу?
— Ох, Керкис… — Викуша всхлипнула, но не от печали, а от полноты чувств. — Забирают меня отсюда.
— Как это?! — встрепенулась зверюга. — Куда?!
— Не знаю, — шепнула девушка. — говорят, магия у меня появилась откуда-то.
— А-а-а, это! — дух вернул себе любимый кошачий облик и махнул лапой. — Следовало ожидать.
— Так ты знал? — Викуша была одновременно удивлена и возмущена: знал, так мог бы и раньше просветить.
— Ну-у-у, — мурлыкнул Керкис, — догадывался.
— Если я в другом месте буду жить, найдешь меня?
— Привязавшийся дух найдет тебя в любом месте, куда бы ты ни отправилась, — это в дверях комнаты объявилась та самая дама в мантии, — однако интересные ты связи завела во дворце, девочка.