Самая неслучайная встреча
Шрифт:
– Богатство не возьмешь с собой в могилу, – невозмутимо пожал плечами Себастьен. – Моника в курсе. Но я все еще обсуждаю с ней этот вопрос. Я вот что вам скажу. – Себастьен наклонился вперед, скривив губы в задорной усмешке, которая всегда появлялась на его лице, когда он предлагал совершить какой-то новый отчаянный поступок, например ныряние со скалы. – Вы трое попробуете прожить две недели без ваших кредитных карт. Я к вам присоединюсь.
– Когда начнем? У нас у всех есть дела, – напомнил Алехандро.
Поразмыслив минуту, Себастьен склонил голову:
– Да,
– Ты действительно собираешься поставить на карту свое имущество? – спросил Алехандро.
– Если ты поставишь на кон свой остров. Твои любимые игрушки. – Он обвел взглядом всех троих. – Я скажу, когда и где.
– Да легко, – сказал Ставрос, уже предвкушая перерыв в общении со своим дедом. – Я с вами!
Глава 1
Четыре с половиной месяца спустя
Она плавала в бассейне на огромном цвета слоновой кости матрасе. На ней был слитный купальник с зелено-розовым геометрическим рисунком, который выгодно оттенял ее загорелое гибкое тело. Ее черные волосы раскинулись над ее головой, а несколько прядей плыли по воде. На ее лице были солнечные очки, а на пальцах ног – красный лак.
Она почти заснула.
Когда Ставрос увидел ее купальник, подчеркивающий грудь, мягко обрисовывающий холмик между ее ног и плавно уходящий под ягодицы, он почувствовал жгучее желание. В его голове уже возникла картина, как он ныряет в бассейн, подплывает к ней и перекатывает ее с матраса в свои объятия, как древний бог украл бы нимфу и уложил бы ее на плетеную софу в тени за водяной занавесью в дальнем углу бассейна.
Единственным звуком во внутреннем дворе, обнесенном высокими стенами, было журчание водопада. Он брал свое начало где-то за поросшей плющом шпалерой, которая образовывала крышу над баром. Этот шум приглушил вздох Ставроса, когда он поставил на землю ящик с инструментами: кувалдой, шпателем и различными замазками.
Он остановился и стал разглядывать девушку.
Возможно, это было и не так плохо – оказаться в должности обслуги бассейна.
Прошлой ночью он стоял в крошечной, душной квартирке без кондиционера и смотрел на Себастьена взглядом, наполненным искренней яростью.
Его двухнедельное приключение началось, и его новым домом оказалась квартира в доме без лифта, находящаяся над предприятием по обжарке кофе. Запах был ужасный. Ставрос не мог понять, как было хуже: с открытым или закрытым окном. Он оставил окно открытым.
Ставрос мог позволить себе расслабиться на мгновение. Он не переживал из-за потери яхты. Он уже столько раз испытывал судьбу, прыгая со скал, платформ и самолетов на высоте двадцать тысяч футов, что он мог бы не колебаться и спокойно сойти с парома на землю, на которой родился.
Но ему было не по себе.
Поэтому он чувствовал себя трусом.
Ставрос заставил себя сойти на берег и пойти на свою новую квартиру, в которой обнаружил, как Антонио, доисторический
Они должны были прожить две недели без денег, но очевидно, что чувство собственного достоинства проверялось еще в самом начале. Хорошо хоть, что его рабочей одеждой не были облегающие трусы, так популярные на европейских пляжах. Его униформа состояла из шорт в желто-белую полоску и оранжевой футболки.
Скосив глаз на логотип, Ставрос прочел надпись на греческом языке с той же легкостью, с какой он читал по-английски, и почувствовал себя оскорбленным. «Обслуживание бассейнов острова Закинф». Себастьен попросил выделить время для отпуска, позаботиться о том, чтобы все дела были завершены, а затем отправил его работать смотрителем бассейнов.
В мобильном телефоне Ставроса было всего три контактных номера: Себастьена, Антонио и Алехандро. Он сделал фотографию своих инструментов и отослал ее Антонио, написав: «Это правда? Если окажется, что это принадлежит мне, то тебя ожидает еще больше сюрпризов».
Антонио обнаружил своего сына. Разве мог быть еще больший сюрприз?
Если бы у Ставроса тоже нашелся ребенок на этом острове, это было бы чудом. Он покинул остров в двенадцатилетнем возрасте и только один раз поцеловал девушку до своего отъезда. С тех пор, как он переехал в Америку, рискованный стиль жизни стал для него нормой. Девственность он потерял в возрасте четырнадцати лет. Его первая девушка училась в старших классах той школы, в которую зачислили Ставроса. Ей нравилась черная подводка для глаз, темно-красная помада и молодые люди, горящие желанием научиться премудрости ублажать женщин. Больше всего она любила хулиганов, а он и был одним из них.
Год спустя он добился близости с секретаршей своего деда, а затем и с няней своей младшей сестры. Нельзя сказать, чтобы он гордился своими новыми победами, но и не сожалел о них, как, вероятно, ему следовало. Секс был одной из немногих вещей, доставлявших ему радость в те дни.
Близость с этой женщиной наверняка скрасит сегодняшний унылый день. Да и не только сегодняшний, а все предстоящие четырнадцать дней.
У Ставроса вновь возникло дурное предчувствие. Это испытание не было просто попыткой в течение двух недель выдавать себя за обычного человека.
Себастьен оставил ему записку:
«Возможно, ты помнишь наш разговор в прошлом году, когда я приходил в себя после того, как ты меня спас из-под снежной лавины. Ты тогда приехал проведать меня. Ты открыл бутылку отличного пятидесятилетнего виски в мою честь. Я еще раз благодарю тебя за это.
Тогда ты рассказал мне, что утрата твоего отца придала тебе силы при раскопке снега, которым я был засыпан. Помнишь еще, как ты злился на своего деда за то, что он забрал тебя в Нью-Йорк и заставил откликаться на свое американское имя? Я подозреваю, ты сказал тогда, что ты не чувствуешь, что заслуживаешь права быть его наследником».