Самая обыкновенная история
Шрифт:
Арднеги в ужасе отшатнулись от чудовища.
Дракон глянул в водную гладь, усмехнулся.
— Как ни волшебничай, а из уродства красоты не слепишь. Безобразие всегда будет безобразным, — сказал дракон и стремительной чёрной молнией взметнулся в небесную синь, исчез в ней без следа и тени, как будто его никогда и не было.
А Тиулла рухнула возле водопада на колени и горько заплакала.
Недели сменялись неделями, яркое лето пестрело сотнями прекрасных цветов, но Тиулла оставалась печальной.
Не веселили её ни изысканные празднества арднегов, ни шумные гуляния обитателей нижнего мира.
Тиулла всем им предпочитала одиночество и грусть воспоминаний.
Однажды, бродя по лесу у подножия гор, она услышала шум звериной травли. Кто-то из благородных господ развлекался охотой. Тиулла убежала поглубже в лес, не желая видеть человеков. И нашла крохотного детёныша лани, мать которого убили охотники.
Тиулла забрала малышку-лань к себе на плато и кормила молоком горных коз до тех пор, пока лань не достигла того возраста, чтобы самой щипать траву.
Так у Тиуллы появилась подружка для прогулок.
Пал на землю снежный покров, но печаль и тоска Тиуллы никуда не исчезли.
И не было среди самых прекрасных кавалеров-арднегов того, кто сумел бы помочь ей забыть своего проводника хотя бы на мгновение.
Тяжёлые пустые дни сменяли друг друга, потихоньку выпивая из Тиуллы желание жить, пока однажды не случилась беда, которая заставила Тиуллу отшвырнуть прочь все другие печали.
— Тиулла, Тиулла! — кричали соседи. — Иди скорее сюда! Твоя лань сломала ногу.
Арднегиня выскочила на улицу.
— Как это случилось?
— Она подошла к краю плато. А там снег и лёд. Она поскользнулась и упала на самые нижние уступы горы.
Тиулла с ужасом смотрела на обнажённые, раздробленные кости ноги своей любимицы. И зачем она только позволяла лани разгуливать в одиночку?! Хищников, видите ли, в благодатном крае нет. Как будто других опасностей мало…
— Я смог только убрать боль, — виновато сказал звероцелитель. — Но срастить перелом бессилен. Кость раздроблена, часть осколков потерялась. Это безнадёжно. Нам только и остаётся, что подарить ей прощальное милосердие. И побыстрее, пока обезболивающее заклятие не выветрилось.
— Да, — кивнула Тиулла. — Я не хочу ей лишних страданий.
— Подождите, — остановила их одна из соседок. — В нижнем мире есть ветеринар, который умеет лечить такие переломы. Он доращивает недостающие части костей волшебством, а после исцеляет рану лечебными травами.
— Так он ветеринар или звероцелитель? — не поняла Тиулла. — Чем он пользует скотину — лекарствами или магией?
— И тем, и другим.
— Но так не бывает! — воскликнул звероцелитель.
— Однако у дракона это именно так. А скотину он хорошо лечит, его и крестьяне, и знатные господа благословляют именем Неба. К нему идут и гномы с канарейками, и человеки с коровами. Если хочешь, Тиулла, я открою тебе портал к его лечебне.
— Конечно, — ответила Тиулла. — Если есть хоть малейшая надежда на исцеление, отказываться от неё нельзя.
— Нет, — не поверил звероцелитель, — драконы врачевателями не бывают. Хоть для людей, хоть для животных, а дракон врачеванием заниматься не может. Ведь тот, о ком ты говоришь, дракон?
— Да, он дракон, — подтвердила соседка. — Чёрный дракон, прекрасный, как праздничная ночь.
— Как дракон, да ещё чёрный, может быть прекрасным? — озадаченно переспросил звероцелитель. — Любой дракон — это всегда жуткое чудовище! В особенности чёрный.
— Не знаю, — сказала соседка. — Я сама никогда его не видела. Но так говорят о нём в нижнем мире, когда восхваляют его лекарское мастерство. И заслуженно восхваляют, как я слышала.
— Откуда тебе всё это известно?
— Я, если ты не забыл, телепортный мастер. Мне ежедневно заказывают не меньше пяти порталов к этому дракону. Едут к нему от подножия Радужных гор аж к Закатному хребту, через половину королевства.
— Нет, — упорствовал звероцелитель. — Не может быть. Как дракон может делать врачевательские процедуры, хоть магические, хоть лекарские, если у него вместо нормальных рук лапы с огромными когтями? Как такими пальцами оперировать катаракту у канарейки или чистить коровью матку от последа?
— Люди говорят, что его когти деликатнее и мастеровитее любых пальцев. А может, и какие другие секреты есть. Об этом ничего не известно. Дракон редко пускает клиентов к себе в лечебню. Животное уводит с собой, а хозяева на улице результатов ждут. Или в корчме неподалёку. Да и какая разница, как и что дракон делает, если люди приводят к нему больных животных, а уводят здоровых?
— Но ведь это дракон! Чудовище! Как его люди не боятся? Ты бы сама, по доброй воле к дракону подошла?
— Нет, — сказала соседка. — К обычному дракону не подошла бы. Но этот дракон появился в деревне, когда там свирепствовала коровья чума. Для крестьян она страшнее чумы людской, потому что в чумное поветрие ещё можно выжить, пусть и по случайности, а вот без коровы крестьянская семья всегда обречена на голодную смерть.
— Это и без тебя понятно! — разозлился звероцелитель. — Ты о драконе говори.
— Все началось в последние дни минувшей весны. В деревне дракон появился утром. Похоже, просто пролетал мимо и почему-то решил заглянуть в деревню. Когда крестьяне увидели его, то побежали прятаться в погреба и сараи. К вечеру некоторые из них набрались храбрости, взяли самые тяжёлые цепы и самые острые вилы и пошли убивать дракона. Но увидели, что чёрное чудовище излечило двух коров и собирается лечить третью. Тогда крестьяне побросали своё оружие и стали просить дракона не обойти вниманием и их скотину. — Соседка немного помолчала и добавила с усмешкой: — С того вечера дракон-ветеринар так и остался жить в деревне. Вскоре к нему стали приходить клиенты из всех окрестных деревень, затем из городов, а теперь со всего королевства приезжают.
— Хватит вам болтать! — оборвала рассказ Тиулла. — Пока вы языками трепать будете, моя лань умрёт!
— Да, надо поторопиться, — подтвердил звероцелитель. — Я сейчас же попрошу старейшин дать нам в сопровождение воинов и проводника. И пусть портал к лечебне откроют прямо отсюда, спуститься к подножию гор мы не успеем.
— Но открывать портал прямо с плато запрещено! — воскликнула Тиулла.
— Ради такого случая старейшины сделают исключение, — заверил звероцелитель.