Самая страшная книга 2023
Шрифт:
Сейчас Леша все же лег на кухне, на крохотном диване, согнув ноги, положив руку под голову, и провалился в нелепое сновидение, в котором кто-то бегал по стенам, чавкал и шипел неразборчивое. А из ушей Леши, из его рта и глаз лезли жирные мухи.
Утром его разбудила теща. Она готовила завтрак. Ничего не сказала, но взгляд у нее сделался кислый, как уксус. Леша сразу почувствовал себя виноватым, отправился в ванную комнату и долго мылся контрастным душем, сбивая похмелье, сонливость, терпкие запахи. К нему присоединилась Лида.
Она не работала уже несколько месяцев, могла спать в свое удовольствие, но все равно каждое утро просыпалась рано, наводила, как говорится, марафет. Красилась
Под струями горячей воды Леша обнял жену, прижал к себе. По ее коже бежали мурашки. Он посмотрел на лицо, разглядывая в первую очередь губы, но мух не увидел и жужжания не услышал. Хотя, возможно, его не было слышно из-за шума.
Лида спросила:
– Мы съездим в торговый центр?
– Ты снова потеряешься, – ответил Леша. – Как три недели назад. Я чуть с ума не сошел.
– Привяжешь меня к себе веревочкой. Тогда не потеряюсь. Мне нужно. Для реабилитации.
– Посмотрим, – ответил Леша. Подумал, добавил: – Возьму крепкий канат. Чтобы не вырвалась.
У него было не очень с чувством юмора. Но Лида полюбила его, конечно же, не за шутки. Когда-то давно – почти два года назад – Леша был высокий, красивый и подкачанный. Из одежды предпочитал темные брюки и белые рубашки, из обуви – начищенные до блеска туфли. За ним можно было прятаться, как за каменной стеной. Леша решал любые вопросы и проблемы. Он был мил, обаятелен, начитан и насмотрен. Проходил тренинги, слушал подкасты, учил языки. Его мечты не ограничивались дорогим автомобилем и квартирой в Москве. Он хотел какой-нибудь свой бизнес и обязательно с производством, чтобы не паразитировать на перепродаже, а создавать нечто новое. Леша отлично показал себя на переговорах, чем и зарабатывал на жизнь в крупной фирме. Два года назад был ведущим менеджером, год назад стал начальником отдела, полгода назад, в тот момент, когда ему пришло сообщение о том, что жена попала в аварию, сломала левую ногу, нос, потеряла кусочек черепа и нерожденного ребенка – так вот в тот момент Леша терпеливо довел важный переговорный процесс с партнерами по бизнесу из Китая и только после этого рванул на место происшествия. За переговоры, между прочим, он получил бонус почти в полмиллиона рублей.
Сейчас, конечно, все изменилось. Он и сам это понимал, но ничего не мог поделать. Если в человеке и есть стержень, то у Леши этот стержень сломался, едва он увидел жену на больничной койке.
– Не вспоминай, – сказала Лида, пряча лицо под струями воды. – Оставь, брось. Все прошло.
На кухне к теще присоединился тесть. Шкворчало сало на сковородке. Тесть любил жирное и жареное. Леша уважал тестя за то, что тот большую часть жизни отдал армии, воевал, был ранен и как-то даже вытаскивал молоденьких перепуганных срочников из-под обстрела. За это тестю дали медаль и подарили автомобиль. В общем, человек был с сильным характером. Только ему Леша разрешал себя критиковать.
Тесть спросил:
– Снова пил? – и коснулся носком тапки пустых бутылок, стоящих рядком у батареи.
– Я немного.
– В среду.
– Бывает. На работе тяжело, сезон закрываем.
Тесть поморщился. Лида, чтобы разрядить обстановку, сказала:
– Леша больше не пьет много. Он постепенно завязывает.
Слово «постепенно» развеселило. Леша накидал себе в тарелку рыхлых кусочков омлета с помидорами, принялся жевать. В голове был сумбур, а хотелось снова ясности мыслей, как ночью.
– После работы смотаемся в торговый центр, – решил он.
Диагноз
Врач говорил про послеоперационные риски, последствия, про то, что нужно потерпеть года два или, может, десять. Пока еще никто не мог сказать с уверенностью. Еще говорил, что с таким диагнозом живут нормально, особенно если контролировать процесс, помогать, ухаживать и все такое. Жизнь теперь нужно подстраивать под конкретного человека, вот совсем всю жизнь, понимаете? Леша кивал, силился запомнить хотя бы часть терминов. В итоге запомнил только, что у врача дурно пахло из рта, что кафельный пол недавно помыли и он весь был в подсыхающих разводах, что одна лампа на потолке разъяренно мигала, что коридор был узкий и тесный и какая-то полная женщина в инвалидной коляске с совершенно измученным взглядом и истощенным лицом молчаливо ждала, пока они расступятся. Леша вжался в стену, пропуская ее. Врач ушел – как будто пропал в одно из мгновений, когда мигающая лампа заставила мир вокруг погрузиться в темноту. А женщина покатила на коляске к туалету, гремя металлическими колесами на весь коридор.
Лида провела в больнице три недели. Потом ее выписали, Леша примчался на служебном автомобиле, привез супругу домой. За это время квартира почти превратилась в холостяцкую, то есть где-то лежала недомытая посуда, где-то валялась грязная одежда и носки, из стиральной машинки торчали вещи, которые туда забросили черт знает сколько времени назад, а холодильник был забит всячиной, не сочетающейся между собой. К тому же суп в кастрюле прокис, хлеб покрылся плесенью, а банка огурцов вздулась. Дома Леша ничего не ел, только выпивал и закусывал.
Лида в первую очередь попросила выбросить детскую кроватку, детские вещи, все, что напоминало бы ей о нерожденной девочке. Леша не выбросил, а убрал на балкон.
Через два дня после выписки на пороге появились тесть с тещей. Они приехали из Благовещенска. Теща была полна решимости выходить дочь и поддерживать в квартире нормальную атмосферу. Хоть год, хоть десять лет, как говорили. Она сразу взялась за дело: вымыла комнаты и кухню, перестирала вещи, наготовила еды, приготовила Леше список покупок, и он раболепно съездил с тестем в магазин. Ужинать заставила дома, никаких ресторанов и покупной готовой еды. И вообще.
Вокруг Лиды образовалась аура любви и заботы.
Примерно в это же время стали проявляться первые признаки заболевания.
Как-то Леша сидел в гостиной, и в дверях показалась Лида в халатике. Переминаясь с ноги на ногу, она сказала негромко:
– Мне нужно в туалет.
– Тебе чем-то помочь? – спросил Леша.
– Да. Мне нужно подойти к туалету.
Лида недавно гуляла по квартире, неторопливо передвигая ноги, будто находилась в парке на природе.
– Мне нужно развернуться, – сказала она жалостливым голосом. – Леша, Лешенька. Развернуться.
Он подскочил к ней, обнял за плечи.
– Не могу, – Лида заплакала и сделалась в тот же миг такой хрупкой и несчастной, что он чуть не заплакал тоже. – Я понимаю, что надо развернуться, но… нога. Видишь, нога.
Ее левая нога шагнула через порог, Лида смотрела на собственную ступню с нарастающим ужасом.
– Она сама! Я хочу назад, а она идет вперед!
В тот раз Леша взял Лиду поперек пояса, отнес к туалету и стоял под дверью, чтобы потом перенести жену в комнату. Она плакала без остановки, сидя на краю кровати. Призналась, что теперь вообще боится ходить. Ну куда она такая пойдет? Из окна вывалится или что? Ужасная выйдет смерть, дурная и нелепая.