Шрифт:
Серийное оформление: Юлия Межова
Иллюстрация на обложке: Валерий Петелин
Важное уведомление
Формально составителем этой антологии указан Парфенов М. С. – на деле же он и другие люди, включая редактора «Астрель СПб» Ирину Епифанову и Координатора отбора Ирину Парфенову, лишь организуют сам процесс, помогая настоящим составителям – из народа.
Каждый год собирается группа добровольцев, которые читают
Так что настоящими составителями (так называемой таргет-группой) этой антологии являются:
Алексей Питикин (Москва)
Анастасия Жаркова (Ухта, Республика Коми)
Антон Каштанов (Санкт-Петербург)
Валентин Марудов (Москва)
Валентина Баринова (Тверь)
Валерия Иванцева (Иваново)
Василиса Чайникова (Челябинск)
Вероника Рязанова (Красково, Люберцы)
Виктор Гофман (Караганда, Республика Казахстан)
Виталий Бусловских (Новосибирск)
Владислав Ерафонов (Набережные Челны, Республика Татарстан)
Денис Козлов (Рязань)
Диана Шарапова (Нягань, ХМАО-Югра)
Евгений Гайбарян (Москва)
Евгения Климова (Иваново)
Егор Артемов (Горловка, Донецкая Народная Республика)
Илья Окунев (Щелково)
Илья Старовойтов (Курган)
Ирина Рудакова (Нижний Новгород)
Ирина Топунова (Москва, Подольск)
Лариса Крючкова (Москва)
Любовь Болюкина (Краснокамск)
Любовь Буданова (Москва)
Людмила Кшевинская (Москва)
Маргарита Семенова (Барнаул)
Михаил Погребной (Краснодар)
Николай Едомин (Николаев, Украина)
Николай Чекмарев (п. Хвойная)
Ольга Гурьянова (Казань, Республика Татарстан)
Ольга Кирьянова (Санкт-Петербург)
Сергей Филиппов (Тюмень)
Татьяна Хаданович (Минск, Белоруссия)
Ульяна Рущенко (Ейск)
Филипп Герасименко (Невинномысск)
Юлия Балабанова (Санкт-Петербург)
Спасибо им за труды!
А еще каждый год таргет-группа обновляется. Кто-то выбывает, кто-то, наоборот, приходит «на новенького». Каждый год мы экспериментируем, совершенствуя нашу систему отбора для того, чтобы подарить вам очередную «самую страшную» книгу.
Мы называем наши издания так не потому, что считаем их действительно САМЫМИ страшными из всех. Мы называем их так потому, что ЛЮБОЙ читатель найдет здесь что-то, что ему понравится. Такую историю или истории, которые напугают персонально его.
Персонально ТЕБЯ.
Алексей Искров
Фрагменты
…Их всегда было трое. Петух, собака и свинья. С криком петуха приходит темнота. Собачий лай прогоняет чужих. А свинья…
Свинья ест.
…Василий закричал, попятился и выскочил из квартиры, на автомате захлопнул за собой дверь. Прислонился к стене, согнулся, тяжело дыша и всхлипывая.
Пришло ледяное осознание реальности происходящего, до этого все воспринималось как сквозь мутное стекло.
В ушах еще звучали чавканье и треск костей.
Свет на лестничной клетке погас.
Паника сдавила грудь.
Василий вскрикнул и махнул рукой, будя лампу. Она вспыхнула ровным холодным светом.
Пока свет горел. Но скоро перестанет.
Драгоценные секунды убегали – не отмотать назад, жизнь – не футаж [1] на монтажном столе.
Василий распрямился, поморщился от боли в спине (об стену он приложился хорошенько), вытер лицо краем футболки и…
1
Футаж – необработанный фрагмент видео.
…повесил трубку. Толик забил мозги, он горел от нетерпения, как ребенок, приплясывающий в ожидании подарка на день рождения. Это начинало раздражать.
Василий посидел на кухне, листая ленту новостей, дождался визга чайника, залил кофе и вернулся в комнату.
На разобранной кровати, опираясь на подушку, сидел плюшевый розовый медвежонок с красным бантом, Василий подмигнул ему, поднял, локтем выключил свет и сел за компьютер. Поставил чашку на стол, медведя посадил на колени.
Сияние двух мониторов пленкой легло на лицо. Василий надел наушники, отхлебнул кофе, погладил медведя по голове.
На первом мониторе было открыто монтажное окно Premiere. Василий стал водить ползунком по ленте таймлайна снова и снова, ища место, подходящее для обрезки и вставки перехода. Мельком посмотрел на второй экран, где на паузе застыл черновой монтаж. Коричневая гэдээровская стенка с книгами и хрусталем смазана, изображение зернистое, покрытое артефактами. Это он вырежет.
Толик, конечно, постарался. Оцифровкой и реставрацией материала занимался он. Чудо, что кассеты сохранились, не размагнитились, не стали просто бесполезным куском пластика.
У Дианы Романовны была очень крутая VHS-камера, хотя тогда любая камера показалась бы им чудом. Она стала последним подарком от ухажера, крайне обеспеченного мужчины, который не любил говорить о своей работе, а если все же приходилось, путался в деталях.
Он знал о любви Дианы Романовны к кино. И мог бы стать ее супругом, если бы не погиб под колесами автомобиля.
Ей было за сорок, ближе к пятидесяти, муж умер рано, сын уехал искать счастья в столице, а последняя вспышка надежды на тихое счастье растворилась в свете фар.