Самая страшная книга 2024
Шрифт:
– Руся, беги! Беги!
Он бежал, остро ощущая собственную незащищенность, – казалось, вот-вот шею проткнет копье или сломает каменный топор; но с каждой секундой они отдалялись от места засады.
Похоже, оторвались.
Когда Руслан осмелился обернуться, арка, вздымающаяся над зарослями, осталась далеко позади.
Скоро они перешли на шаг.
– Все, ушли, – заявил их спаситель. – Ну вы даете, я фигею. Давненько у нас тут не было с детьми…
Он обернулся, скрестив руки на груди. Высокий, жилистый, с косматыми патлами и спутанной бородой, в очень
– Меня Оскар зовут.
Руслан пожал протянутую руку. Ладонь нового знакомого бугрилась мозолями, под ногтями застряла грязь. Зато глаза были ярко-голубыми. Над левым виском на загоревшей коже белел старый шрам.
– Руслан. А это моя жена Олеся и наша дочь Пелагея.
– Соли-идно! – присвистнул блондин, снова стрельнув глазами в сторону Олеси. – И вновь соотечественники. Хотел бы сказать, что рад знакомству, да только радовать мне вас нечем. Попали вы конкретно, друзья, если еще не поняли.
Руслан с Олесей переглянулись. Улыбка блондина плохо вязалась со словами. Руслан заметил, что у него не хватает пары зубов.
– Что ты имеешь в виду?
– Сейчас расскажу… А у вас нет, случайно, сладкого? Все бы отдал за кусочек шоколадки…
Они снова переглянулись. Руслан осторожно снял рюкзак и вытащил последний сникерс. Оскар сглотнул, торопливо схватил угощение и, сорвав обертку, впился в батончик зубами.
– Оххх… Благодарствую… – пробормотал он с набитым ртом. – Вот это от души, спасибо. Ох, хорошо…
Сникерс исчез в полминуты. Руслан и Олеся переглянулись в третий раз. Блондин облизал пальцы.
– Ладно, подвигали. Шляпники сюда особенно не суются, но мало ли. Зависит от того, насколько оголодают. Проверять мне не хочется.
Махнув рукой, Оскар двинулся дальше. Олеся выразительно посмотрела на мужа.
– Постой, куда мы? – спросил он, перехватывая поудобнее Пелагею.
– К нашим. В безопасное место, – ответил блондин не останавливаясь, и Руслану пришлось двинуться следом.
– Кто это – «наши»?
– Ну, такие же бедолаги.
Олеся сзади потянула его за рюкзак.
– Мне это не нравится, – шепнула она. – Какой-то он странный.
– Мне тоже. – Руслан дернул щекой. – Но назад к тем психам я не хочу, а ты?
Она прикусила губу. Из зарослей до них донесся окрик:
– Ну где вы там? Идете?
– Да! – крикнул Руслан.
Они поспешили по тропинке следом за блондином.
Воздух вокруг был влажный, тяжелый. Солнце почти не пробивалось сквозь трехметровые стебли, но заросли рогоза и тростника постепенно становились как будто реже. Кое-где встречались целые полянки с примятой травой, а также тропинки, уходящие в стороны. Оскар вел их уверенно, не останавливаясь ни на одной развилке.
– В общем, сейчас угадаю. Туристы из России, собирались обновить визы, пересекли границу, вышли в буферную зону, а обратно никак. Телефон не ловит, жарища, кругом камыши, а над дорогой эта треклятая арка.
Они ошарашенно молчали.
– Ага. Куда ни топай. Хоть на запад, хоть на восток – три кэмэ, и все одно будешь выходить к арке. Замкнутый круг. Хрен его разберет, как это работает. Я знал парня, который считал, что сможет выбраться отсюда, если будет шагать в одну сторону достаточно долго. На десятом кругу получил солнечный удар, а там его шляпники и сцапали.
– Шляпники?
– Соломенноголовые. Азиаты, короче. Их тут несколько диаспор, кланами живут, нам один хрен. Вьеты с лаосцами, корейцы с китаезами. Япошек только нет, – развеселился Оскар. – До них как доходит, куда попали, сразу сеппуку делают.
Руслан почувствовал дурноту.
– Нашего брата тоже во Вьетнаме много, дешево же, непритязательно. Вот и вышло организоваться. А если вдруг попадет британец или немец, им и приткнуться не к кому, так что долго не протягивают. Тут это на раз-два.
Он остановился у приметного камня, ожидая спутников. Руслан с Пелагеей на плечах и вынырнул из кустов следом, обливаясь потом. Блузка Олеси потемнела и липла к телу.
– Так вот, с дорогой полный швах. С камышами этими похожая фигня. – Оскар двинулся дальше. – Закруглиться с ними не получится, но похоже, что конца и края у них вовсе нет. Пытались тут некоторые сунуться, да только все назад вернулись. Жрать там нечего совсем – чем дальше от дороги, тем хуже.
За спиной послышались булькающие звуки. Руслан обернулся и увидел, что Олесю тошнит в тростниковые заросли.
– Папа, смотри! Маме плохо, – подала голос непривычно тихая Пелагея. Руслан поспешил к жене с бутылкой.
Происшествие развеселило Оскара пуще прежнего. Улыбаясь, он наблюдал, как Олеся, склонившись, полощет рот.
– Не грусти, красавица. Понимаю, информация шокирующая, тут немногие выдерживают…
Руслан со злостью посмотрел на него:
– Немногие?! Да сколько вас здесь?
– Нас, – поправил блондин. – Да уж достаточно. Больше, чем нужно, по правде говоря. К счастью, народец в нашем Бордерленде сменяется постоянно. Новенькие прибывают, но и старожилы не задерживаются. Кого сцапают шляпники, кто утомится да вены вскроет. Болезни, опять же. Лекарства нам, конечно, иногда перепадают, но в основном аспирин да активированный уголь. А с докторами до сих пор не везло. Вы, кстати, случайно не врачи?
Руслан покачал головой. Происходящее все больше походило на бред.
– Досадно, – пожал плечами Оскар. – Ну, готовы дальше двигать?
Сбоку появилась бледная Олеся. Под глазами проступили темные круги.
– Ты что, хочешь сказать, что мы в какой-то временной петле?
– Не-а, и даже не пытайтесь разыгрывать тут день сурка. Время идет как обычно. Солнце, правда, все время в зените, так что спать не особо удобно, но часто попадаются маски для сна, так что можно привыкнуть. А вот с пространством есть некоторая закавыка. Про лимб слыхали? Можете считать, что это оно. Мне больше нравится думать, что мы попали в гигантскую бутылку Клейна. С горлышком в виде этой гребаной арки.